Карелия... Это и первозданная красота севера. И величественные развалины Рускеалы. И НИИ ЧАВО. Бесчисленное количество водопадов и источников. И, конечно же, дух чего-то более древнего, чем современная культура.
Как и во многих других культурах, праздникам земледелия и скотоводства отдан безусловный приоритет. Зимы суровые, помирать с голоду не хочется. Пресловутое «Карел кору ел» родилось не на пустом месте. И таки да, ели. Добавляли в муку, если точнее. «Хлеба нет, но вы держитесь», так сказать. Вот и держались. Молились всем, кто мог помочь. Жертв не жалели.
Iivnanpäivä или Иванов день прошёл. Отгремели Kezäsv’atkat, летние святки. И даже Petrunpäivä, Петров день, завершился. Этот период с 23 по 29 июня — между посевом и покосом — время костров и веселья. Сам Иванов день почти не отличается от ранее упомянутых — те же костры, хороводы, гадания. Разве что молодёжь уходила на Девичью гору варить чай. Да, тот самый иван-чай.
Летние же святки считались у карел временем «поворота». Это период рассвета природы. Период запретов и ритуалов. К примеру, в этот период нельзя было ломать ветки, рубить дрова. И, что самое сложное, нельзя было убивать комаров. Совсем. Иначе нарушится целостность мира и хлеба в этом году не видать. В колокола звонить в этот период тоже было нельзя. В опалу попадали даже колокольчики коров. Их не снимали, но обматывали тканями, предотвращая звон. Тех же коров, чтобы доились хорошо, кормили осокой, ольхой и можжевельником. И когда все предписания в точности исполнялись, можно было ожидать хорошего урожая. Коровами ритуалы не ограничивались. На период летних святок собирали особые веники из трав. Парили жестко, чтобы все целебные свойства передать. Причём бани в это время топились дровами от разбитого молнией дерева. Потому как его выбрали боги, а им виднее. Мылись же живой водой — заговорённой заранее водой из ручья. Во многих местах канун петрова дня считался поминальным. Убирали могили, к часовням приносили дары. В дар принимались яйца, масло, ткани и жертвенный, «завещанный» скот.
Сам петров день тоже проходил интересно. Ночью прыгали через костры, а утром посещали церковь. В церковь приносили подношения — Кабуши. Это такие поминальные пирожки с творогом. А ближе к вечеру молодёжь шла «встречать лето». Проходила встреча у Тобота — гигантского отдельно стоящего камня. Там на костре варили кашу в общем котле. Снова прыгали через костёр. Ели пироги. В середине ночи девушки отделялись от парней и шли в баню. Парились особыми вениками из двадцати семи прутьев. Напарившись, шли к реке. Гадать на венках и купаться нагими.
В этот день пастухи собирали своеобразную жертву. В дань на хороший выпас отдавали масло. А именно — ложка за корову, пол ложки за телёнка, за быка нисколько. С Петрова дня начинался сенокос.
Следом, 20 июля, шёл двойной праздник. Ильин день и праздник быка. В Ильин день настрого запрещался сенокос. По поверьям, это помогало сохранить скотину до следующего лета. Тогда же пекли первый хлеб из ржи нового урожая.
Поскольку, Илья, вознёсшийся на небеса в огненной колеснице, плотно ассоциировался с богом грома и молний, ему полагалась жертва. Чаще всего, под жертвенный нож шли молодые быки. Но их могли заменить коровами, баранами и овцами. Жертвенное животное откармливалось заранее. Выбирали лучших из стаи. Принесённого в жертву быка надлежало коллективно съесть. Нет, но сырого. Мясо варилось в котлах. Закуски готовились всей деревней. Всё это действо сопровождалось молитвами о хорошем урожае и сохранении скота.
Вслед за быками шли бараны. Баранье воскресенье отмечалось в конце июля. Первое воскресенье после Ильина дня. И было сугубо мужским праздником. Как понятно из названия, под нож в этот день шли бараны. Цель жертвы — предотвратить падёж скота. Баран обязательно должен быть белым. В торжественном поедании барашка участвовали не только взрослые мужчины, но и мальчики.
В Воздвиженье, 14 сентября, заканчивался сбор главного овоща карел — репы. В этот день заканчивался пастбищный период. Люди возвращались в избы с полей. Отмечался праздник всевозможными угощениями из репы.
В конце октября начинался Кегри. Длился он около недели, до первого воскресенья ноября. И ознаменовался он ловлей ряпушки на зимние засолы. По традиции, накануне Кегри топили баню для покойных предков. Покойникам готовили воду, веники, всё как у живых. А после баньки их ждал накрытый праздничный стол. Как души мёртвых выйдут из бани, туда шли париться живые. В доме также отпировать должны были сначала усопшие. А когда живые возвращались из бани к столу, покойники уже уходили спать. На заранее заготовленные для них постели. В сам Кегри до обеда постились. На праздничном столе обязательно должна быть каша. Овсяная или толокняная. После обеда ходили ряженые. В этот день рядились в пугающие наряды. Измазывали лицо сажей. Приклеивали усы и бороды. Надевали маски из картона и тряпок. Одевались в вывернутые на изнанку шубы. На голову надевали корзины, решета и подойники. В руках у ряженых были ухваты, дубинки и кочерги. За спиной — корзина, «чтобы забирать туда детей». Откупались от них пирогами, блинами, хлебом.
Керги считался днём начала прядения. Первому вошедшему в избу этим днём следовало дать клубок пряжи. В этот день начиналась зимняя пора. Подводились итоги летних работ. С Кегри связаны такие поговорки как: «Будет когда-нибудь праздник Кегри и у бедняка» и «Репа в яме, баба на печку, пришёл Кегри».
За Кегри следовали Зимние святки и Рождество. В канун Рождества происходило сразу два события. Рождался сам Христос. И с небес спускается Сюндю — посланец умерших предков. В Зимние святки снова ходили ряженые. Они пели, плясали, развлекали народ сценками. Мужчины наряжались в женскую одежду, а женщины — в мужскую. Ряженые носили с собой сшитую из кожи голову козы. Её было принято кормить свежеиспечённым хлебом. Принесённый «козе» хлеб по окончанию праздника отдавался скоту.
В некоторых регионах совершался обряд «закалывания быка». «Быком» наряжали кого-нибудь из женатых мужчин. Наряд выглядел так: шуба наизнанку, горшок на голову, к горшку приделаны рога. «Быка» водили по деревне на длинной верёвке. Горшок в конце разбивали. Девушки в этот период ходили слушать Сюндю. Советов ждали у проруби, на перекрёстках дорог, в полях.
Помимо Сюндю, в Зимние святки на землю спускалась Виеристя. Это злокозненная старуха. По земле она могла ходить только дважды в год — в летнее и зимнее солнцестояние. Она приходила с небес и уходила под воду.
Ну а закончим Масленицей. Завершение зимнего периода праздновали богато, щедро. Готовились всевозможные угощения, кроме мясных. Праздник отмечался катанием на лошадях и просто в санях с горы. С этого дня ткались холсты. И внимательно изучались все приметы весны. Весны, что наступает по-настоящему медленно в этих краях. Первые птицы, согласно поверьям, могли причинить вред человеку. Чтобы избежать сглаза и порчи, ни в коем случае нельзя было выходить из дома не съев хотя бы ломоть хлеба. И по возвращению домой нужно было съесть кусочек хлеба с заговоренной солью.
Автор - Мария Заке