…однажды написал человек из Аргентины: «Наш сын полностью обездвижен, нам нравится ваша коляска-вездеход, но важно, чтобы поднимались электрические ножки, опускалась спинка и через 40 секунд возвращалась, потому что ему дурнеет, и надо, чтобы он полностью мог управлять домашней электроникой и компьютером».
У парня даже голова не движется, поэтому варианта управления подбородком не было. Но мы выполнили пожелание и сделали коляску с трубочкой, в которую можно дышать — и управлять устройством: сильный выдох — это наклонить коляску вперёд, сильный вдох — назад, слабый выдох — вправо, слабый вдох — влево.
Получив коляску, этот парень прислал нам письмо, полное эмоций: человека 35 лет катали, а теперь он ездит сам. Пересказывать бесполезно. А год назад ко мне в соцсетях добавилась девушка с его фамилией, и я увидел на фото этого парня, с красивой трубочкой во рту, на свадьбе с красивой девушкой. Я смотрю и понимаю, что, возможно, без моей трубочки и коляски этого бы не произошло: он так бы и лежал в кроватке и моргал. А теперь женился и написал книгу, дуя в трубочку. Полгода назад у них родился ребёнок»
Роман Аранин, социальный предприниматель, инвалид-шейник (полностью обездвиженный после травмы шейного отдела позвоночника, шевелится только голова), владелец компании по производству инвалидных колясок:
«На современных инвалидных колясках, которые мы производим и продаём, можно спускаться и подниматься по лестнице без риска упасть, с лёгкостью заезжать по пандусам, ездить по песку и даже подниматься в горы. Один мой клиент даже поднимался на самую высокую вершину Уэльса — высота 3,5 км. Это самый большой подъём, который человек проделал в нашей коляске. Сам я регулярно поднимаюсь на самую высокую дюну в Европе и понимаю, что, кроме меня, там людей с ограниченными возможностями ещё не было. И мы хотим сделать такую коляску, в которой можно покорить Эльбрус»
Сейчас Роман развивает еще одно направление – реабилитация инвалидов, свой реабилитационный центр:
«Сейчас мы занимаемся созданием реабилитационного центра, уже открыли 10 коттеджей: мы пытаемся сократить срок реабилитации до 5 месяцев. В основном я имею в виду социально-психологическую реабилитацию, хотя и физическую тоже.
Систему реабилитации я вывел из своего опыта, кое-что подсмотрел в Германии и Швеции. Мы селим в один дом опытного «шейника» — почти полностью обездвиженного человека с травмой шеи, вместе с неопытным «спинальником» — человеком, у которого движутся руки и ноги, но который не может ходить. И наблюдаем, как неопытный человек меняется. Если в первый день у него на лице собрано всё горе мира, то через неделю, просто на этом сравнении, он понимает, что у него вообще всё в порядке. Что это вообще не травма, а насморк. Потом он несколько раз появляется у ребят на заводе и видит, что с такой же травмой многие работают, путешествуют, встречаются с девушками — все эти впечатления аккумулируются, и через 4 недели человек уезжает совершенно другим: он осознаёт, что жизнь продолжается»