* * *
- На чердаке когда убирать будем? - Лялька задрала голову и уставилась на чердачную дверцу.
Мы сидели на старом бревне, накрытым домотканым ковриком и поочередно вздыхали.
- Может вечером? - я подумала, что как сейчас было хорошо, если бы отец оставил хотя бы телефон. Можно было бы в интернете посидеть...
- А сейчас что делать? Скукотища... - Лялька вдруг вытянула шею и толкнула меня локтем. - Смотри, это не соседка на нашем огороде шастает?
- Точно... - я тоже вытянула шею и мы как два гусака качали головами, всматриваясь в ужасные дали бесконечных грядок. - Что она там ищет?
Люся похоже действительно что-то искала. Она согнулась пополам и заглядывала под каждый куст, быстро разгребая руками землю и прошлогоднюю листву, которую я еще не выгребла.
- Пошли-ка посмотрим, - предложила Лялька. - Не нравится мне все это!
Мы встали со своей завалинки и пошли в огород, разоблачать странную Люсю.
- Эй! Женщина! - крикнула я и она испуганно застыла под крыжовником. - Вы что-то ищете?
Люся медленно выпрямилась и когда она повернулась к нам, на ее лице играла добродушная улыбка.
- Девочки, я тут хотела кустик малинки копнуть. Зина обещала. Вот и присматриваю, какой взять...
- Странно это все, - прошептала Лялька мне на ухо. - Вот чует мое сердце.
Я испуганно зыркнула на нее, ведь когда Лялька говорила: "Вот чует мое сердце" - нужно было готовиться к неприятностям.
Люся вся подобралась, засияла и затарахтела:
- Девочки, а может вы ко мне зайдете? У меня настойка рябиновая в этом году удалась! Пойдемте, пойдемте голубки!
Мы потащились за ней, уже ощущая вкус настойки на языке, и нас можно было понять - нас лишили всяких развлечений.
Люся отодвинула доску на заборе и прошмыгнула в образовавшийся проем, на что Лялька вполне разумно отреагировала.
- Тетка, интересно, знает за этот тайный ход?
- Мне кажется - вряд ли. Ну если что, мы ей потом скажем, после настойки, - предложила я и Лялька быстро согласилась.
- Да, сказать всегда успеем.
- Девочки, вы где? - Люся выглянула с той стороны. - Чего стоите? Пролазьте!
Домик у Люси был маленький, аккуратный с блестящими выкрашенными полами и геранью на окнах. Она усадила нас за стол в большой, светлой комнате и принялась суетливо расставлять на нем тарелки с разносолами.
- Сейчас посидим, выпьем, я картошечку только отварила... грибочки вот... посплетничаем...
На столе появился пузатый запотевший графин с настойкой и три рюмки. Лялька порозовела, глаза ее заблестели, а настроение явно поползло в гору.
- Ну как вам Лукошкино? Нравится здесь? - соседка наполнила рюмки и подмигнула нам. - У нас природа хорошая!
- Не знаем мы, - я вздохнула. - Тетка только в огород выпускает.
- Характер у Зинки тяжелый, что да - то да, - Люся подняла свою рюмку. - Выпьем!
Мы стукнулись и крепкая сладкая жидкость обожгла горло.
- Ого! - Лялька захрустела огурцом. - Серьезная вещь!
- Крепенькая, - улыбнулась соседка и вдруг спросила. - А тетка вам ничего не рассказывала о себе, своей молодости?
- Нет, ничего, - я хмыкнула. - От нее только веником можно выхватить! А что, интересная молодость у нее была?
Лялька захихикала.
- Очень интересная, - Люся почему-то снизила голос и оглянулась по сторонам. - И любви огромной там место было и слезам великим, и смерти...
- А что было-то? - мы подались в ее сторону. - Несчастная любовь?
- Черная любовь, колдовская, - прошептала Люся. - Заморила она ее почти, все жилы вытянула. Зинка у края могилы стояла.
В тишине дома Лялька громко икнула.
- Как это черная... колдовская?
- У Зинки, мать была председателем колхоза. Властная, жесткая баба, черти бы ее взяли! Ее муж, отец Зинкин, войну всю прошел, а дома три года пожил и в речке утонул. Тогда перед Пасхой ее так размыло, что мост снесло, а он из Булкино от однополчанина шел под шофэ малехо и его с мостом и закрутило... После этого мать Зинкина вообще с цепи сорвалась, никому спасу не было, всех в кулаке держала...
- Интересно? - Люся снова подлила настойки, а мы закивали. - Соседка у нее была, молчаливая да тихая баба, никого не трогала, вежливая со всеми, добрая, но тут узнала Клавдия (мать так звали), что к этой соседке женатый мужик из деревни бегает. Полюбовничают, значит, они. Клавдия разозлилась не на шутку и созвала целое собрание, чтоб бабу эту при всех застыдить и прекратить в деревне это распутство. Стояла эта баба перед людьми, как мел белая, будто окаменела вся, ни слова в свое оправдание не сказала.
Потом обернулась к Клавдии и тихо так произнесла:
- За любовь, Клавдия, не судят. Смотри, чтоб и вам с дочкой от любви плакать не пришлось.
Та конечно возмутилась, раскричалась, но баба голову подняла и так с расправленными плечами и вышла из клуба, не оборачиваясь. Молча. Прошел месяц и начала Клавдия замечать, что Зинка совсем другая стала. Нервная вся, дерганная, исхудала в теле сильно и каждый вечер все бегает куда-то.
Проследила Клавдия за ней и увидела, что дочка на кладбище с парнем каким-то встречается. Ждет он ее на лавочке возле могилки, а она садится рядом, головку ему на плечо положит и сидят они как два голубка. Что-то знакомое было в этом парнишке, но Клавдия никак понять не могла - кто же это? У Зинки ничего не добьешься, подруги и знать ничего не знают, и решила председательша сама разузнать, кто этот ухажер дочкин. Пришла она на кладбище раньше, села на ту скамейку и принялась влюбленных ждать. Пока ждала, посмотрела на памятник и обомлела. С фотографии на нее смотрел Зинкин кавалер. Сын той бабы, что с женатым полюбовником гуляла, он молодым умер, с крыши свалился и шею сломал.
- Не может быть! - я хлопнула Ляльку по подбородку, чтоб она закрыла рот. - Это точно сказка какая-то.
- Ужааас, - прошептала Лялька и одним громким чмоком высосала соленый помидор из кожуры.
- Ужас будет дальше! - Люся взболтнула графин и жидкость в нем заискрилась, скручиваясь в длинную воронку. - Кинулась Клавдия к соседке за объяснениями, вспомнив ее слова, но та словно в воду канула. На дверях замок, ставни заколочены...
- А теть Зина что? - я покосилась на окно, за которым собирались черные тучи. - Так и ходила на кладбище?
- Да ну! - Люся сделала большие глаза. - Ее мать заперла в доме, отчего Зинка стала на глазах еще сильнее чахнуть. Ничего другого Клавдии не оставалось, как скрепя сердцем отправиться к старой ведьме в Булкино. Та выслушала ее и сказала, что скорее всего соседка Зинку к мертвяку приворожила и теперь девка мается, но если она повенчала их на кладбище, то все, дело - труба. Иди, говорит, и узнай, давала ли она вещи какие-то дочери, еду или питье.
Побежала Клавдия домой и вытянула из Зинки вот что... Позвала как-то ее соседка к себе и попросила померить колечко обручальное, мол у племянницы пальчики тоже тонкие, хочет подарок сделать. Зинка померила его и отдала обратно, не заподозрив никакого подвоху.
- И что она с этим кольцом сделала? - Лялька была под впечатлением.
Хотя если честно, и я тоже.
- Ведьма из Булкино сказала Клавдии, что соседка это кольцо на могилу сына снесла и где-то там закопала с мужским обручальным кольцом в паре и обряд провела, повенчала их значит. Чтобы развенчать дочь с покойником, нужно кольца найти и ей снесть.
- Неужели такое возможно??? - Лялька стала задумчивой и ковыряла вилкой остывшую картошку, витая в облаках.
- Еще и не такое возможно! - Люся разлила настойку и посмотрев, что в графине осталось на пару пальцев, достала из серванта еще один. - Как вам настоечка?
- Вкусная! - я показала ей "класс". - Чем же все это закончилось, теть Люсь?
- Все только началось! - соседка глянула на окно, по которому неожиданно полоснул дождь и прошептала. - Пошла Клавдия на кладбище и стала рыться в могиле, выискивая кольца... И нашла! Завернутые в черную тряпицу, лежали они под памятником, хорошо спрятанные. Взяла она Зинку и отправились они в Булкино, чтоб ведьма ее от покойника отвенчала. Старуха долго что-то шептала над ними, а потом сказала, что отворожить-то ее от мертвяка можно, но в это же время нужно мол Зинку к другому приворожить, живому, чтоб мертвяк ее не нашел и отцепился.
- К кому это? - удивилась Лялька. - Во блин! Куда там бразильским сериалам!
- Вот тут-то и началось самое интересное. Предложила ведьма сына своего, мол какая разница, все равно ведь потом отворожу и Клавдия согласилась, даже не подозревая, что парню этому давно Зинка приглянулась, да только она внимания на него не обращала.
- Так значит ведьма и для сына своего постаралась? - я конечно была под впечатлением, но представить тетку Зинку в роли эдакой героини, вокруг которой крутились такие страсти, могла с трудом.
- Конечно! Еще и как постаралась! - Люся тяжко вздохнула и с сожалением покачала головой. - Мертвяк от Зинки отцепился, она в сына ее втюрилась по уши и когда Клавдия намекнула ведьме, что пора мол и отворожить Зинку-то от ее парня, та указала ей на дверь. В эту же ночь, Клавдия от сердца и померла, убрала значит ведьма помеху дитю своему...
Осталась Зинка одна-одинешенька, а новоиспеченная свекровь тут как тут, мол выходи замуж за Алешеньку (сына так звали ейного), чего одной в огромном доме сидеть. Зинка и не против была, но матери и сорока дней не прошло, поэтому и свадьбу играть как-то не с руки было, что люди подумают? Решили они подождать. И тут случилось неожиданное... объявилась соседка, которая Зинку к покойнику приворожила и пришла к ней прощения просить. Больная вся, труситься, постарела сильно... Я, говорит ошибку эту сделала, за нее теперь расплачиваюсь, но тебе не могу позволить глупость совершить. Начала она Зинке объяснять, что причаровала ведьма ее к сыну своему, что мать со свету сжила, но она не поверила ей и выгнала с дому. Перед тем как уйти, соседка зеркальце ей оставила и сказала, что если Зинка это зеркальце на Алексея наведет - всю правду и узнает.
Пришел он к ней вечером, за столом сидит чай пьет, а Зинка возьми и наведи на него волшебное зеркальце... и отразился в нем не Алексей, а настоящий черт с рогами и копытами. Кинулась Зинка к соседке за помощью и та не отказала, схватила какие-то узелки и отправилась с нею домой. Вот уж подробностей не знаю, как они его изничтожили, но знаю одно - где-то на усадьбе он и схоронен, а в то место гвоздь забит с наговором и гвоздь этот трогать нельзя, иначе вылезет сила нечистая и много беды наделает!
В это время порыв ветра сорвал ставню и она с глухим стуком ударилась о раму. Лялька тихонько взвизгнула и прижалась ко мне, вцепившись остатками маникюра в руку.
- А вы и примерно не знаете где этот гвоздь? - пискнула я. - Не хотелось бы нечаянно его зацепить!
- Нет, не знаю голубки. Только Зина и знает, но вы ей ничего не говорите, она ведь скрывала это всегда, не дай Бог осерчает на меня.
- Не скажем, не переживайте, - успокоила ее Лялька и посмотрела на меня загнанным взглядом. - Может домой пойдем? Скоро стемнеет, страшно.
- Конечно идите, - Люся сняла со шкафа плетеную корзинку и положила туда продукты со стола, - возьмите, дома-то наверное ничего нет. И настоечку прихватите.
продолжение следует