Грустно
«Не хочешь кормить свою армию – будешь кормить чужую». Собачку мы завели, только чтобы от нашего дома отвязалась другая живность. До неё во двор кто только ни забегал, да и в дом норовили пробраться чужие куры, собаки, коты… Как-то любопытный бычок забрёл через открытую калитку и навел порядок в грядках. Легавая чужая хорошо порезвилась: разбила клетку с кроликами и раскидала их, недоеденных, по огороду… А еще толстый-толстый уж откуда-то взялся…
С появлением Дика всё это утихло, но начал шум создавать он сам, особенно по ночам. Пришлось как-то встать и идти к нему с фонариком. А у собаки шерсть дыбом и мокрая, глаза красные, нос в крови… Присмотрелся – ежа катает! Оказывается, под коридором целая семейка ежиная жила, а он их со своей территории так и выжал. Жалко было.
Он любил наших детей, они – его. Как-то вижу, что жена расстроена. «Что случилось?» - «Что-что! Захожу в дом – а в кресле Дик отдыхает!». Сын потом рассказывал, что без взрослых игры с собакой в доме были обычным делом…
Еще пришлось из-за него понервничать, когда он решил отдохнуть под чужой машиной. Хозяйка подошла, а он её цап за руку! Не укусил – прижал только, но пришлось оплачивать дорогу в областной онкологический центр – женщина была после операции и сильно паниковала. После этого Дик стал цепным псом.
Но ему это совсем не нравилось: избавлялся от привязи каждую ночь. Я подглядел, как он, пятясь, натягивает верёвку и головой крутит, крутит – до тех пор, пока ошейник не сойдет. Иногда просто рвал привязь. Потуже ошейник и цепь не помогли: ушёл в ночь с ними, а под утро вернулся с «добычей» - в цепи запутались чьи-то грабли! Как он всё это перенёс через заборы – уму непостижимо.
Однажды утром выношу ему, освободившемуся, еду. Он брезгливо, как показалось, глянул на варево и отвернулся. Я забеспокоился даже: не заболел ли. А Дик отошёл в сторону и стал чего-то жевать. Смотрю – недоеденная палка колбасного сыра! Кто-то, видать, шёл с ночной смены маслосырзавода и вот так откупился от ночного разбойника…
А как он играл в футбол! Вернее, надо мной шутил вполне осознанно. Я только начну его обводить, он – реакция-то в сто раз лучше – цап мяч, отпрыгнет и смотрит на меня хитрющими глазами с мячом в зубах. Отнимать уже бесполезно: ты влево – он вправо, а убегать и не собирается…
Как-то Дик заболел: начал кашлять. Диагноз от ветеринаров был неутешительный – какая-то смертельная болезнь. Не поверил, лечил сам, то одним, то другим. Стихло! Изредка повторялось это в нём ненадолго, только на его аппетит, сообразительность и подвижность это никак не влияло.
Любил Дик, когда его вычёсывали специальными гребёнками. Лежал и «балдел». Чтобы продлить удовольствие, даже не давал отойти от него, прихватывая руку пастью…
Ходит мнение, что животные, заболев, сами выбирают себе травку и вот так лечатся. Я подсмотрел во время прогулок: хватал Дик исключительно верхушки пырея. В Интернете пишут, что он, пырей ползучий, действительно, ценный по составу. Хотя и зловредный сорняк в огороде. Не всегда, но выпрашивал Дик чешую рыбы, когда я чистил её рядом с ним. Видимо, что-то в ней есть то, что ему не хватало.
«Квартира» у Дика была трёхкомнатная. Слева от будки – вход в дровяник, справа – лёгкие гаражные ворота. Он освоил всё! Причём в гараж забирался, разжав мордой створки ворот…
Сник Дик на пятнадцатом году жизни. Грустный ходил, вялый. Даже надоедливых сорок от кормушки не каждый раз шугал. Отпустишь на прогулку, уже без поводка, - погуляет недалеко – и назад. Еду брал только с рук и не отказывался лишь от варёной колбасы, много пил воды. Сяду рядом, обнимемся с ним: «Что, старик, вместе помирать тут будем?..», - а он ткнётся носом – будто понимает… Ушёл друг четвероногий раньше меня - восьмого июля, даже попрощаться не удалось – я в отъезде был.
Ощущение, что он есть, не проходит уже какой день. Заходишь в калитку, а в мыслях: сейчас встретит радостно…
Прощай, пёсик.