Рубить узлы намечалось летом, а в тот зимний вечер была очередь наполнять «корзину» Гарри.
Необычайные дарования, за которые Том Реддл в приюте прослыл ненормальным, в Хогвартсе вызвали восхищение и у учителей, и у сверстников. Никто не разглядел в красивом вежливом вундеркинде будущего тёмного мага. Не доверял ему один Дамблдор, тогда профессор трансфигурации, его насторожило поведение мальчика в приюте. «Я решил не спускать с него глаз - и не спускал». Мы уже познакомились с некоторыми воспитательными приёмами Дамблдора для особо ответственных случаев (Гарри, Снейп, Люпин и наверняка многие другие; в «Принце-полукровке» – Драко). Сдаётся, он пытался повлиять на Реддла, подстраивая ситуации, в которых проявились бы его лучшие человеческие качества. Но Том не прошёл испытаний: кого-то спасать, предотвращать, просто элементарно дружить - было не в его натуре.
Великое Дело профессора Дамблдора
.
Имея репутацию примерного ученика, Том вёл тайную неприглядную деятельность, жёстко руководя компанией преданных «друзей». Некоторые из них стали первыми Пожирателями смерти. В Хогвартсе в тот период произошло несколько скверных историй (Тайная комната – одна из них), хотя связать с ними этих ребят не удавалось. Безнаказанность укрепляла уверенность в собственной исключительности. Уже тогда Реддл мечтал о бессмертии, о власти. Эти его качества получили подпитку, когда он выяснил, что является потомком самого Салазара Слизерина. В шестнадцать лет юноша разыскал своих родственников, но те, как выяснилось, не соответствовали его запросам. Разочаровавшись в них, Реддл избавился ото всех разом: убил отца, его родителей и свалил вину на брата матери. Отказался от магловского имени и выдумал Лорда Волдеморта.
Том «переписал» память дяде, но через несколько лет Дамблдор разыскал Морфина Мракса в тюрьме и сумел докопаться до истины; директор считал это невероятной удачей. Однако самым важным из собранных воспоминаний Дамблдор назвал разговор Тома Реддла с профессором Слизнортом. Оно тоже оказалось подправленным, затёрта суть, хотя непонятное слово «крестраж» прозвучало. Гарри поручается раздобыть у профессора зельеварения неповреждённый вариант. Директор поднимает юноше самооценку, утверждая, что сам этого не добьётся. Слизнорт – одарённый волшебник и способен помешать насильственному проникновению, но у него, как у любого человека, есть слабости. «Я уверен, что ты единственный, кто может пробить его оборону». Действительно, скоро Гарри, Рон и Гермиона будут должны самостоятельно искать решение проблем, возникающих на их никому неведомом пути.
* * *
О крестражах ничего не слышала даже Гермиона. Лишь в единственной книге в Запретной секции библиотеки она обнаружила это слово. Автор, тёмный волшебник, составивший справочник вредоносной магии, считал эту материю настолько мерзкой, что просвещать читателей отказывается.
* * *
Не всё коту масленица, на уроке зельеварения Гарри попал впросак: Принц оставил его без советов относительно третьего закона Голпалота, поля книги удивляют девственной чистотой. Надо полагать, Принц успешно справился с приготовлением противоядия от составного яда, испытав от процесса поиска истинное удовольствие. Однако, хотя такое творчество способствует развитию навыков в зельеварении и повышает общеобразовательный уровень, в полевых условиях на эксперименты не будет ни времени, ни набора компонентов, там необходимо действовать как можно скорее. Потому длинный список противоядий в учебнике перечёркнут и заменён универсальным советом: «Просто суй им в глотки безоар!» Сие природное средство помогает от большинства ядов и не занимает много места в походе, хотя не способно спасти от провала на уроке.
Но правду говорят: нахальство – второе счастье. Гарри спас репутацию лучшего на курсе мастера зельеварения, предъявив Слизнорту невзрачный камушек безоара. И был награждён десятью баллами, вот что значит быть любимчиком! Правда, одноклассники, дружно не справившиеся с заданием, были не очень-то довольны, редкий случай, когда Гермиона и Драко демонстрировали одинаковые чувства по отношению к Гарри.
Воспользовавшись благодушным настроением Слизнорта, Гарри, подобно Тому Реддлу, задал вопрос о крестражах. Хорошее настроение профессора мигом испарилось, на лице отразились потрясение и ужас. В расстройстве, машинально сунув безоар в свой саквояж, он поспешно сбежал. Первая попытка с треском провалилась. Единственное, что пришло Гарри на ум, это усыпить бдительность Слизнорта перед следующим наступлением.
* * *
За полтора месяца, с середины января по конец февраля, Гарри ни на шаг не продвинулся со Слизнортом. Все его «действия» сводились к ожиданию у моря хорошей погоды. Профессор старательно избегал оставаться с ним наедине, хотя взял себя в руки и перестал шарахаться. Приглашения на очередную вечеринку не последовало. От новых светских приёмов Слизнорта удержали два обстоятельства: запрет Министерства на визиты в Хогвартс посторонних лиц и нежелание встречаться с Поттером в неформальной обстановке. Он не сомневался, что раз Дамблдор посвятил Избранного в трепетную тему, так просто они оба не отвяжутся.
А Гарри гораздо больше думал о Драко, который, будто нарочно, лез ему на глаза в разных подозрительных ситуациях. Накопился длинный список: визит к Горбину с требованием помочь в починке чего-то, хвастовство в поезде про службу у «Него», разговор со Снейпом, данный последним Обет. Плюс недавняя стычка Малфоя с Крэббом и Гойлом на уроке трансгрессии, приказание им стоять на страже. Рон и Гермиона, каждый по отдельности, так как друг с другом они по-прежнему не разговаривали, под напором улик признали, что Драко задумал что-то скверное, но всё равно не желали разбираться. Друзья свято верили, что Дамблдор ничего не упустит. Хотя у директора, действительно, всё было под контролем, прав всё-таки Гарри, а не Гермиона с Роном. Неправильно во всём полагаться на руководителя, не все такие умные и предусмотрительные, как Дамблдор.
Гарри так и эдак крутил в голове, как бы разоблачить Малфоя. Карта Мародёров лишь добавила загадок: иногда Драко вообще исчезал из замка! Наконец, Гарри озарила идея привлечь к расследованию эльфов. Великолепная возможность убедиться насколько свободный труд эффективнее рабского. Пусть эльф не имеет абсолютно никаких прав – ну, не хочет Кикимер служить хозяину и найдёт способ увернуться!
У Кикимера с головой всё нормально, и твердости его характера могут позавидовать многие. А что у него ценности перевёрнуты с ног на голову – удивительно ли это для существа, низведённого волшебниками до положения вещи, придатка к кухне? «Орудия труда бывают молчащие, мычащие и говорящие», - что-то подобное ещё древние греки провозглашали. Хорошо устраивать себе удобства за счёт других, но, - увы! - иногда приходится расхлёбывать последствия подобной системы. Разумеется, хозяева бывали страшно возмущены, когда забитые и озлобленные «говорящие орудия труда» ВДРУГ (не по-волшебству, а в результате бесчеловечного обращения) выходили из повиновения. В те далёкие времена также случалось, что расплачиваться за жестокость выпадало не тем, кто больше всех того заслуживал. Лично Гарри перед Кикимером ни в чём не виноват, доставалось ему за общую вину волшебников перед эльфами.
Если бы не помощь Добби, Гарри так и довольствовался бы детальным описанием съеденного Малфоем в столовой и перечнем посещаемых им уроков. Добби с радостью берётся выполнить просьбу кумира, готов не спать и не есть на «боевом» посту.
продолжение здесь: О Гарри Поттере и Принце-полукровке. часть 6/18
начало текущей книги: О Гарри Поттере и Принце-полукровке. часть 6/0
самое начало разбора здесь: История Принца
