— Мне говорили, что вы хотели со мной переговорить.
Этот парень — сын вашего внука?
Я кивнул.
— Вы знаете, где он?
— Да.
Она сжала руку, лежащую на груди.
Я отвел глаза.
Представляю себе, сколько всего она выслушала на этих допросах.
И думаю, ужасалась.
Может, думала, что жертва ошиблась.
А может, боялась, что Рауль действовал по заданию Барбары Геллер?
Да и как он мог быть уверен, что это действительно сын погибшего внука? Никакой генетической экспертизы не проводилось.
Но я должен был узнать, где находится мальчик, должен был поверить, что сам его нашел.
Найти, привезти сюда и заставить рассказать все, что он знает.
Мне это было необходимо, чтобы понять, как действовать дальше.
Приходилось рисковать.
Вздумай он сказать что-нибудь лишнее — и тут же умрет.
Меня всегда учили, что, если есть хоть малейший шанс на спасение, надо любой ценой его использовать.
Этим правилам я научился еще там, на Нюрнбергском процессе.
Что до остального…
Конечно, кто-нибудь из нас на самом деле наследует месть.
У кого-нибудь есть способности к такому ремеслу.
Особенно у такого, как я.
Если я в этом замешан, значит, я законченный идиот.
Да, вы должны мне поверить.
По крайней мере, в одном я хочу вам помочь.
Вы должны поверить, я действительно хочу вам добра.
Прежде всего, я должен кое-что сделать, чтобы помочь вам.
В городе есть подполье и, кроме того, группа тех, кто воюет за свободу.
Они взяли под контроль другие города.
Теперь вы должны понять, насколько сильно теперь между ними напряжение, и принять меры, чтобы их не затронуло.
Моя задача — переговорить с ними.
Убедить, что им нечего бояться.
Потом я поведу вас по вашему городу, покажу, что у вас есть и как это работает.
Надеюсь, вы не будете меня судить слишком строго.
Не забывайте, я ваш друг.
Вот почему я хочу, чтобы вы доверились мне, забыли все, о чем я вам говорил, и вернулись к нормальной жизни.
Конечно…