.
.
.
Как я отношусь к молодым художникам, и к молодым оппозиционерам? Я очень хорошо к ним отношусь, лучше, чем к себе, особенно, если я начну судить чисто по человечески, не залезая в политику. Мне симпатичен и понятен их протест, каким бы он ни был, истинным или ложным, правильным, или не совсем. Я с большим уважением отношусь к Петру Павленскому , (как и с большим состраданием к участникам Нового Величия или участницам Пусси Райт ) В акциях Петра Павленского для меня нет ничего смешного или уродливого, ибо уродлив мир, а не Петр . А Петр по своему жертвенен, и даже прекрасен. Я недолюбливаю свое поколение, и тех кто лет на пять старше. А молодых я люблю. Мне понятно желание молодых, направленное на то, что бы мир стал наконец их миром, то есть миром людей, а не тех анонимных, социальных, и расчеловечивающих сил, которыми мир современный скован. Но сам я давно уже не молодой. Для меня мир не принадлежит мне, а принадлежит тем, кто мне был лично дорог. Кого я помню. На то я и не молод. Но когда я был молод, я был таким же, как и нынешние молодые, если не был намного хуже. Наверное, это все, что я мог бы сказать.
