-А пойдёмте Васю кормить? - высказал идею кто-то. Девчонки от чего то сразу начали отказываться, очень бурно, закричали что не пойдут, и одна даже чуть не заплакала. Я в этой компании был совсем недавно и что Вася это местный пёс, причём видимо злой, или покалеченный от чего девочки не хотят лишний раз пугаться и расстраиваться. Крики и слёзы вроде подействовали, и решили не ходить, но когда я спроси что это за Вася все сомнения сразу отпали. Пацаны есть пацаны. Посмотреть не зассыт ли новенький злой собаки важнее всего. Девчонки обложили нас матом и не пошли. Я поймал на себе несколько укоризненных взглядов.
- Он бананы любит. - объяснили мне когда мы запёрлись в овощной отдел. И без того тема была странная, а теперь я вообще решил что надо мной стебутся и возможно я крепко влип. Шутки в этой компании порой были очень жестокими. Взгляды девочек теперь оказались не укоризненными а жалостливыми. Что то меня ждало, но отступать было нельзя.
Никто покупать бананы не собирался ибо все деньги уходили на другое, и вскоре нужно было убегать. Когда бежали я всё спрашивал что же это за собака такая, которая бананы любит. На что мне ответили что Вася обезьяна. Я пытался разглядеть хоть какую подсказку, намёк в лицах, в глазах, в поведении, но всё было ровно. Словно никакого подвоха. Более того пацаны словно посерьёзнели, что было редкостью.
До "гаражей" мы дошли молча. Вообще это давно были не гаражи а что-то вроде торгового центра для бедных. Все боксы переоборудованы в маленькие магазинчики, склады и даже пекарни с цехами. "Гаражи" были прекрасным местом где можно было найти всё от поддельных, брендовых женских сапог и таких же поддельных повсюду рекламируемых конфет, до огнестрельного оружия и дозы тяжёлых наркотиков. И то что где то здесь обитает обезьяна, меня не сильно удивило.
К нам присоединились ещё несколько местных ребят, и мы несколькими ручейками, стараясь не отсвечивать текли в толпе. Легко и не заметно мы оказались на задворках где редко кто из покупателей бывал. Ходили слухи что здесь расправлялись с теми кто быкует, требует вернуть деньги за некачественный товар, но по виду и запаху здесь кололись пили и испражнялись.
Мы с осторожностью подошли к каким то брошенным бетонным конструкциям, пара каких то полых цилиндров, для колодца что ли, длинная, прямоугольная ерундовина, даже не представляю для чего она. Горы мусора вокруг. В этих бетонных штуках вполне может прятаться стая собак, или обезьян. Или туда можно затолкать одного лоха, который поверил что на задворках "гаражей" живёт обезьяна Вася. Он, этот лох, и есть Вася! Хорошо бы это было просто проверкой, и всё обойдётся побоями. Я ждал кто первый на меня бросится.
- Вася! Вася! Вася! - бананы полетели в сторону бетонных штук. А конкретно к цилиндру из пустоты которого кто то на меня смотрел.
Он вылез не сразу. Вытягивал длинные, грязные пальцы с когтями, хватал ими бананы и тянул в рот. Грязная, свалявшаяся шерсть росла клочками, в ней что то шевелилось. Когда он поднял голову я чуть не закричал. Вася был человеком. Страшным, уродливым но человеком. Я хотел сказать что это тупая шутка, и что бездомных я и так каждый день вижу, но что завораживало, ужасало. Я не мог оторваться от того как это существо поедает бананы. Как дёргались и изгибались его пальцы, всё время ища чего то. Как отвратительно, быстро двигается его челюсть, этот чавкающий, хлюпающий звук. Как бананы, вместе с кожурой превращаются в кашицу ещё во рту. Как он, оно смотрит. Зло и испуганно, с ненавистью, внимательно. Изучая каждого, смеряя, словно что то высчитывая.
Казалось что на меня он смотрел дольше всех. Это трудно объяснить но в тот момент я точно понял, что если бы был тут один был бы съеден. Мне стоило огромного труда не отвести взгляд.
Я больше не ходил кормить Васю. Я старался избегать "гаражей" и той компании. Потом был универ, потом армия, потом работа. "Гаражи" снесли. Теперь там ледовый дворец. Был я там, недалеко. Заходил в магазин. Утро, грузчик и продавщицы что то таскают, заспанные. Пахнет рыбой. Одна из продавщиц, взвешивая мне мяса что то пнула под столом. Я подумал что собаку, но долго потом не отпускало давно забытое, до ужаса гадкое ощущение.