Один из самых знаменитых шедевров мировой живописи руки известнейшего художника всех времен и народов Диего Веласкеса был написан в 1656 году, но с тех пор и по сей день вызывает немало споров, толкований, ведь по сути эта работа Веласкеса — ребус, загадка, разгадки у которой нет. В этом, как считается, сложность картины, загадочность и даже неподражаемая сюрреалистичность и мистицизм, за столетия до того, как сами эти понятия появились. И это так конечно. Веласкес написал настоящее зазеркалье, двойственность мира, он запутал зрителя, "заблудил" его, он погрузил его во вполне реалистичный и тем еще более загадочный ребус.
Да, мы не понимаем до конца, что же происходит на этом полотне. Какое семейное событие, собравшее всех в одном месте, какое действие и действо проходит здесь, какая его фаза? Да, ясно, что Веласкес написал себя, художника, который пишет портрет королевской четы (он был придворных живописцем), но невозможно уловить конкретику, тот самый момент, который изобразил художник. В чем он? Кого он пишет? Инфанту или чету? Куда он смотрит? Это навсегда останется загадкой.
Я лишь предложу несколько своих толкований композиции и замысла Веласкеса, которые не более, чем мое субъективное режиссерское видение. Мне кажется, загадка и головоломка "Менин" в том, что зритель никак не может разобраться, какой именно план, какая композиционная группа на картине главная. Ведущая. То есть та, на которой сделан акцент. И которая должна быть центром, чтобы вести тему и взгляд смотрящего. Такого плана попросту нет. Вместо него одинаковое значение получают все группы — и сам художник слева, и за ним отраженная в зеркале не очень понятно где физически находящаяся королевская чета, другая композиционная группа — девочка инфанта в окружении, собственно, менин, то есть служанок, а еще слуга, что держит дверь, а еще пара на среднем плане правее, а еще карлицы и собачка на переднем плане. Всего я насчитал пять планов у картины, и шесть композиционных групп. И ни одна из них не ведущая в композиции.
Чего достигает Веласкес подобной "расстановкой" и дезориентацией? Кроме того, что непонятно основное событие работы? Мне кажется, он достигает такого исключительного, тем более для живописи 17 века, эффекта, как попадание зрителя в самый центр композиции, погружение его внутрь реальности, в контекст картины. Глядя на нее ты оказываешься как будто в гуще событий, встраиваешься в саму композиционную группу, это на тебя смотрят, это ты на самом деле — ее центр. Причем, это не просто эффект присутствия, мне кажется, это нечто большее, ведь ты становишься не просто в центр, ты оказываешься равноправным участником загадочного события в контексте картины. Не центром ее, а равноправным деятелем, что важно. Человеком, который наряду с другими героями полотна как будто пытается изнутри постичь его тайну. Впрочем, постичь ее нельзя.
Если не считать главной загадкой картины отражение самой атмосферы суматохи, многохарактерности и насыщенности самыми разными человеческими центрами королевского двора того времени и момента, когда художник писал, Веласкес не оставил никаких других толкований. Искусствоведы говорят, что в этой великой работе заключены "пределы искусства", но непонятно, согласился ли бы с ними Диего Веласкес, требовательно и с совершенно прямой спиной выглядывая на нас из под толщи веков из-за своего мольберта, с картины, которая стала единственной его работой, где он написал собственный автопортрет.
