Первая заброшка — как первая любовь. Навсегда с тобой. Ты следишь за ее судьбой, ворошишь воспоминания, снова и снова прокручивая день встречи.
Почему именно это место?
Как сложилась бы ваша судьба, если бы вы друг друга не нашли?
Как повернулась бы твоя жизнь?
Вилла XVвека в маленьком итальянском городе — одно из первых заброшенных мест в веренице моих бесконечных урбанистических исследований. Как минимум на территории Европы. У нас с ней особенная связь и особенная история.
Я не сразу смогла к ней подобраться.
Стою перед дряхлым зданием — и не понимаю, с чего начать. Где вход? Что делать, если меня кто-то заметит? Почему окна так высоко — и неужели это единственный способ попасть внутрь?
Вилла напоминает иллюзию, которую я себе выдумала. Она не вписывается в ландшафт аккуратного, пусть и пустынного городка.
Абсурдности ситуации добавляет еще и звук сирен. Оказывается, скорая приехала в один из соседних домов. Слышу переполошенные голоса местных, выбравшихся на улицу:
— Куда поехала машина? Девушка, вы успели заметить?
Я чувствую себя максимально неуместно и беспомощно. Решаюсь обратиться к даме, интересовавшейся скорой, и прямо спрашиваю ее, что за вилла и как в нее попасть.
На удивление, старушка приветлива. Объясняет, что я здесь не первая и точно не последняя.
Десятки фотографов со всего мира приезжают полюбоваться заброшкой каждый год. «Пытаются прятаться, но мы уже к ним привыкли, — смеется итальянка. — Часто я показываю, как залезть в виллу, хотя фотографы и побаиваются местных. А бояться стоит самой виллы...».
Через минуту узнаю про здание больше, чем за часы поисков информации про постройку в Интернете.
Оказывается, виллу почти безнадежно разрушило землетрясение. В прямом смысле: по ночам местные просыпаются от грохота, который доносится из дома. Осыпается потолок, рушится лестница, падает мебель. В переносном тоже: здание получило многомиллионный ущерб.
— Я помню виллу во всей красе — ухаживала за ее хозяйкой, когда приезжала сюда на лето. Да что там говорить, даже полотенца остались на своих местах. Но сейчас я бы не рискнула в нее войти, даже если бы мне заплатили, — признается дама.
Хозяйкой была местная богатая леди, которая умерла в 108 лет. Наследники, тоже почившие в преклонном возрасте, обнесли виллу сеткой, а кое-где поставили подпорки и леса. Это не спасло дом от воров — годами они вывозили на огромных грузовиках из имения драгоценности, мебель и картины.
В итоге моя собеседница машет куда-то в сторону лаза через открытое окно. Повторять дважды не нужно — собираю всю решимость в кулак и отправляюсь на поиски.
Позже, уже на выходе, я увижу распахнутую дверь подвала. Так часто бывает: ты обыскиваешь все здание, находишь едва приметную замурованную дверь или полуразвалившуюся конструкцию для входа через окно, а на выходе обнаруживаешь простой и просторный заход.
Может, здания рады, когда незваные гости уходят. Может, я просто не очень везучая. А может, истина где-то посередине.
Кое-как пробираюсь внутрь — и моментально попадаю в царство типичной богатой итальянской семьи.
В гостиной, за фортепьяно, по вечерам часто сидела хозяйка. Здесь, в летней резиденции, она спасалась с сыном от сицилийской жары — снова и снова разучивая арии по нотам. Листами, испещренными музыкальными черными точками с хвостиками, до сих пор усыпана комната.
В спальне она читала романы и убивала время, оттачивая искусство маникюра. Баночки с лаком для ногтей до сих пор красуются на прикроватных столиках, соседствуя с ее любимыми духами. Это Amarige Givenchy.
В кабинете — скромном и аскетичном — она писала, наслаждаясь прохладой, которая доносилась из огромного распахнутого окна. Здесь же беседовала с сыном, обсуждая его бизнес и судьбу виллы, которую рано или поздно придется передать наследникам.
Десятилетия спустя они попытаются продать здание — в надежде, что кто-то согласится восстановить исторический памятник. Но вилла так никому и не приглянется. Да и стоимость ее так велика, что взять на себя расходы на реставрацию сложно решиться. По крайней мере сперва.
Здание, как и тысячи его собратьев по всему миру, будет умирать. Я вернусь на виллу спустя три года — и увижу жалкое зрелище. Вандалы и воры убьют почти все прекрасное, что здание хранило шесть веков.
Как и положено красивой истории любви, закончилась она драматично. Заглянув в одну из последних комнат, я увидела письмо с соболезнованиями. Оно лежало в открытую — словно провожая гостей. Кто-то достал из пачки и положил на видное место.
Из него я и узнала, что хозяйка виллы, синьора И., пережила смерть собственного сына. Он умер в 1997 году. Такой судьбы не пожелаешь никому. Впрочем, как и судьбы виллы — в итоге за ее восстановление все-таки взялись, но что для этого ей пришлось вынести, я пытаюсь осознать годами.
-----------------------------------
Подписывайтесь на канал , вас ждёт много интересного!
Для связи со мной: инстаграм @urbex_terapia ссылка .
Или email: alternative-italy@yandex.ru
Фотографии и тексты являются моей интеллектуальной собственностью и не могут быть использованы без разрешения.