16+
Аннотация к книге "Я тебе не секретарша":
Кирилл Ливанский — писатель-фантаст. Когда наступил очередной творческий кризис, редактор посоветовал ему сменить жанр и... Работу.
Марина Стерлядь не привыкла сдаваться. Ни в любви, ни в работе. Один раз упустив своё счастье, второго шанса уйти Кириллу она не даст.
Даже если придётся побыть стервозной начальницей!
Автор книги Яна Мелевич
Трудовые будни
По всем канонам современных любовных романов властные боссы должны иметь: костюм известного бренда и банковский счет без лимита. На работу они ездят исключительно для выноса мозга героине первые полкниги.
Собственно, это правда. Все начальники обожают ковыряться своими перьевыми ручками в наших серых извилинах, но только без всеми любимой романтики.
— Кирилл! Немедленно принеси мне бумагу для принтера из отдела бюджетирования!
Да. Вот точно, как мой босс. Будто для того, чтобы напечатать свои договора надо обязательно взять пачку бумаги из кабинета пятью этажами ниже при неработающем лифте.
— Марина Марьяновна, упаковка рядом с вашим сейфом. Слева, — отвечаю я и отхлебываю кофе, замерев в ожидании. Сейчас обязательно психанет, потому что найти жалкую пачку «Снегурочки» — проблема мирового уровня.
И точно. Не прошло двух минут, вновь раздался крик:
— Кирилл! Нет здесь никакой бумаги, вот сам ее найди!
Вы не поверите, но не найду. Хотя она там точно лежала. Заверяю своими тремя бестселлерами, один из которых даже в конкурсе победил — она забросила пачку подальше, дабы меня лишний раз погонять по этажам. Забава у нее такая, работу мне подкидывать. Особенно когда скучно. Поэтому поднимаюсь со своего неудобного кресла, бодрым шагом топаю к двери с табличкой: «Стерлядь Марина Марьяновна. Заместитель генерального директора по экономике и финансам».
Всего минута на размышления, а затем тихий поворот ручки. На лице невозмутимость, перед глазами просторный солнечный кабинет с видом на крышу соседнего здания. Птички поют, а гадкая брюнетка за столом злорадно улыбается.
Стерлядь, как есть Стерлядь.
— И где же? — начальница приподнимает идеальные брови и поджимает губы.
Возрастом Марина Марьяновна не старше меня. Зато понтов столько, что мою самооценку сейчас в космос унесет на раздражении. Но я — секретарь, одно из лиц компании. Мужик, в конце концов. Не положено сильному полу о слабом плохо думать. Даже если иногда хочется убить...
Я все еще спокоен аки сфинкс в Египте. Стою, никого не трогаю и плечом косяк подпираю, оглядывая фигуру в костюмчике. Стерлядь задрала голову, чтобы со своих ста пятидесяти пяти сантиметров выглядеть визуально выше.
Не выйдет, родилась с таким ростом, болтаться тебе вечно в районе пупка.
— А вы не знаете, где лево, Марина Марьяновна?
Паровоз пыхтит тише, чем разъярённая начальница, авторитет которой безбожно пал.
— Это вам, мужикам, ясно, где это «лево». Наверное, туда часто заглядываешь!
Зачем так кричать? Можно спокойно, ласково. Мы не идиоты. С первого раза понимаем простой человеческой речью, а не криком бешеной кошки. Я полагаю, какой-то мужик Марине в свое время насолил. Ненавидит она нас.
Ох, удружил ты мне, Самойлов. Чтоб у тебя все авторские серии провалились, безбожник. Лучше уж ЛитРПГ писать да боевые академии с драконами-властелинами, чем с этой истеричной драконихой в одном офисе пыхтеть еще восемь месяцев с девяти до шести согласно договору.
— Мне кажется, я вижу пачку Снегурочки под вашим столом.
Стерлядь выдохнула, прямо сдулась на глазах. Снова красивая, холеная бизнес-леди. Голубыми глазами захлопала — ни дать ни взять святая наивность. Я думал, сама наклонится, даст собой полюбоваться. Куда там.
Марина взглядом указала под стол и ждет. Прямо над головой Стерлядь улыбается наш президент страны, рядом висят грамоты и плакат с изображением предприятия. Вон трубы торчат, дым идет и название: «Металл-Литье». Большими красными буквами.
— Ливанский, надеешься, что тебе с плаката коробку «Снегурочки» выдадут?
Ой, кто у нас заговорил. Шутница.
Я просто закатываю глаза, оставляя Марьяновну без ответа. Отвечать на глупости — себя не уважать. Так что я просто обхожу огромное директорское кресло, в котором жить можно, и встаю в любимую позу дачников, наклоняясь за бумагой. Пальцы почти коснулись упаковки, лежащей поверх коробки, как я неожиданно замер. В голове миллион идей и мыслей формируются в образы для будущей истории.
Моя суровая леди ищет оружие или наркотики.
— Марина Марьяновна, у меня нет опасных веществ. За таким в ближайшую подворотню за гаражами, — в собственном голосе слышу хрипотцу. Видимо, кондиционером продуло. По коже бегают мурашки. В кабинете прохладно, а мне жарко. Впрочем, ничего удивительного — все, как по сюжету. Только на месте бедной задерганной секретарши — я.
— Так на всякий случай. Вдруг бомбу принес и в кармане спрятал.
На такое заявление остается лишь хмыкнуть, а еще лучше поменять местоположение в пространстве. Я в главной роли. Это игра, где правила меняются в зависимости от локации и обстоятельств.
Творческая личность, писатель, временный секретарь с привилегиями по одну сторону ринга. На другой — суровая леди-босс. Происходящее завораживает, все случается быстро — весело, интересно, захватывающе. Марина умудряется превратить любой процесс в удовольствие или каторгу, но сейчас веду я. Никакой пощады.
— Кир...
Обожаю тихий шепот с придыханием. Особенно когда я слышу собственное имя. Каждый кайфует от разного — у меня вот так. Пара движений, шорох одежды.
Марина Стерлядь — любительница командовать во всем. Но у нее ничего не получается.
— Ты, Ливанский, умер?
Надменным тоном Марина опускает меня с небес фантазии на грешную землю реальности. Что за Стерлядь такая, нехорошая. Только я в фантазиях разогнался, заменил в воображении брюнетку на блондинку — реальность ударила по лицу со всего маха.
— И уже воняю, — бурчу я в ответ.
Вылезаю, два раза приложившись головой об стол. Зато Марине весело, она радостно улыбается от моего конфуза. Более того, она хохочет, пока я страдаю из-за несчастной пачки бумаги.
Смейся, дорогая. Потом забавляться буду я, когда выйдет мой бестселлер.
Я отряхиваюсь, в очередной раз проклиная гада, придумавшего корпоративную этику. Видите ли, джинсы у них одежда для рабочих. Будто мы все здесь не работаем, а отдыхаем на курорте. Жара под сорок градусов, а ты как хочешь. Будь добр носить костюм, потеть и вешаться на галстуке. Правда, от последнего я отбился. Даже ради хорошего вдохновения не стану удавку эту носить.
Окно в кабинете открыто, хозяйственный отдел месяц посылает человека почистить кондиционер. При нынешней погоде дуновения ветерка — чудо, поэтому я устало оттягиваю ворот рубашки, расстегнутую на пуговицу у самого горла.
Еще бы одну, но заклюют свои же за неподобающий вид. Тьфу, монастырь.
— Спасибо, Ливанский. Есть от тебя толк, — делает замечание Стерлядь, вцепившись в многострадальную пачку бумаги.
Я опускаю взгляд и мысленно недоумеваю. Женщины, зачем вы отдаёте столько денег на разноцветные ногти? Три розовых, один в блестках и последний с какими-то полосками.
Вновь смотрю на лицо женщины, что по недоразумению является моим начальником. Марина довольна. Коты в магазине молочных продуктов выглядят скромнее, чем Стерлядь после пакости. У меня в легких воздух застревает от желания плюнуть Марьяновне в кофе. Хотя такое больше свойственно моим коллегам-женщинам, тоже секретарям. Впрочем, здесь я совсем не удивлен.
Потому не стоит противиться природе. Просто я сделаю завтра своей начальнице лучший в мире черный кофе с двумя ложками сахара.
— Да не за что, Марина Марьяновна. Все ради вас, любимой, — не стоит так явственно демонстрировать сарказм, однако не могу сдержаться. С другой стороны, все по канону. В книжках описывают: взор темнеет, грозовые тучи, ожидаются осадки в виде выговора.
— И в финансовый отдел зайди! Поможешь перетащить коробки в архив, — злобно шипит Марина. Я на секунду задумался о родстве Стерлядь с королевскими кобрами. — Сто двадцать штук.
Изо рта против воли вырывается шипение. Архив в подвале, финансовый отдел на девятом этаже — лифт не работает. Эти злосчастные коробки я тоже видел. Там каждая из-под принтера. Неясно, где столько оргтехники взяли, чтобы сто двадцать коробок документов накопить. Да у нас телефон с факсом надо с собаками по всему заводу искать, а здесь аж вон сколько!
— Конечно, Марина Марьяновна. Как пожелаете, госпожа. Все что угодно, ваше величество.
Язык мой — враг мне любимому. Бегу быстрее, чем Стерлядь успевает бросить в меня пачку «Снегурочки». Захлопнув за собой дверь, я слышу яростный крик:
— Вызови хозяйственников, пусть пыль уберут! Бумаги еще закажи, приказ о премировании допечатай. Придешь, будут командировки. Да, и не вздумай в кофе мне что-то добавить. Сразу уволю к чертям!
Ладно. Не трону, женская коварность не по моей части.
Воды тебе вскипячу из бачка унитаза, Стерлядь.