– Добрый день, Анви, – Фил выглядел бодро, но как-то озадаченно. Был нетороплив и сдержан. Он снял очки:
– Знакомьтесь! Это Ник.
– Привет! – Зоя улыбнулась молодому человеку, как старому знакомому.
– Добрый день, – я встала, но всё равно смотрела на них снизу вверх и чувствовала себя неловко.
Ник тоже снял очки, улыбнулся, слегка насмешливо, с прищуром.
– Наша героиня Анви, приветствую Вас! – он весело засмеялся, обнажив прекрасные ровные зубы.
Смутившись ещё больше, я посмотрела на Фила – он был всё также задумчив. Не выражал особых эмоций. Даже как будто скучал.
«Как же они похожи…»
– Вы – родственники? – спросила я, чтобы как-то продолжить разговор, переводя взгляд попеременно то на одного, то на другого.
– Ник – мой сын. Старший.
– Ты где сейчас? – обратилась Зоя к молодому человеку.
– Я вернулся… Но… не будем сегодня о работе. В своё время вы всё узнаете. Мы же здесь для того, чтобы веселиться. Скоро начнётся, – он бросил взгляд в сторону сцены. – Там, похоже, уже всё на местах.
– Да, да, да, – Женя слегка пританцовывала и тоже постоянно улыбалась.
Закатное солнце, освещавшее Поляну мягким светом, метнуло последний луч и погасло. И в этот самый момент вспыхнули софиты, взмыли фонтаны фейерверков и ударил гонг. Сотни рук взмыли вверх, приветствуя Фестиваль. Началось!
Звуки наполнили всё пространство. Они, казалось, поднимались к звёздам, а потом обрушивались на радостную толпу. Это было фантастично! Природная акустика создавала объёмный звук, который окутывает тебя со всех сторон, но не подавляет, не напрягает. Непередаваемая эйфория и транс, уносящий в глубины Вселенной.
Музыканты сменяли друг друга. Их композиции перетекали одна в другую, вызывая различные чувства и эмоции.
Покой и драйв.
Радость и грусть.
Счастье и слёзы.
Несколько часов.
В антракте мы смогли перевести дух и поужинать, весело болтая, перемигиваясь и шутя. Даже Фил взбодрился, рассказывая истории из своей молодости. Стал снова тем резковатым и ироничным, каким я его знала до сих пор.
– Знаешь, Анви, а ведь Поляну нашли мы с твоим отцом. Но тогда это был просто пустынный берег Каньона, вдалеке от городов, и вообще от цивилизации. Глушь. Мы тогда облетели всю планету, выбирая именно такие, неведомые никому места с хорошей акустикой для установки эпсилон-передатчиков (*см. примечание).
– Каких передатчиков – не поняла я.
– Это уже не важно. Ту программу быстро закрыли. Так вот. Когда мы здесь приземлились, Алан подошёл к краю обрыва и … запел. Не знаю, что это была за песня и на каком языке. Что-то выходило просто космическое. Я его таким больше никогда не видел. И не слышал…
– Я тоже. Да… Я совсем его не помню. Расскажите ещё.
Но Фил молчал. Последние слова он произнёс уже чуть слышно, как будто у него села батарейка. Похоже было и на то, что он увлёкся и сказал лишнее. Перебор.
«Мы никогда раньше не говорили о моём отце. А ведь он, наверное, многое знает. Больше, чем я…»
Фил молчал. Остальные тоже как-то примолкли.
Возбуждение, сопровождавшее выступление музыкантов, постепенно сошло на нет. Поляну плотной пеленой обступила ночь. Становилось прохладнее. Зоя принесла пледы.
Примечание автора
Эпсилон-ритмы нашего мозга – это ритмы с частотами ниже 1 Гц, характеризуют очень глубокое состояние расслабления. Поначалу эпсилон-ритмы были отмечены у длительное время практикующих йогов, буддистских монахов и людей, занимающихся духовными практиками.
В 80-е годы XX века начались активные исследования, эксперименты и разработка специальной аппаратуры.
Продолжение следует...
Предыдущая глава здесь