Обычно, когда нам рассказывают про стойкость бойцов Сталинграда, вспоминают слова легендарного снайпера Василия Зайцева - "За Волгой для нас земли нет".
Однако был человек, который подошел к этому вопросу намного радикальнее и гораздо раньше, чем Зайцев.
Речь, конечно же, идет о генерале Чуйкове. И сделал он это, как вы понимаете, не от хорошей жизни.
Когда 12 сентября 1942 года его вызвал Хрущев в штаб Фронта и предложил возглавить 62 армию, то у Никиты Сергеича был только один принципиальный вопрос - "Готов ли ты умереть в Сталинграде"?
Чуйков ответил утвердительно.
Собственно, это и определило "самурайский" стиль командования 62-ой армией. У Чуйкова не было иллюзий по поводу своей судьбы в случае отступления.
Уйди я за Волгу - меня бы расстреляли на той стороне и были вправе это сделать.
Поэтому новоиспеченному командарму ничего не оставалось, как сразу же приступить к избавлению от возможных иллюзий своих подчинённых.
Уже через два дня после своего прибытия в Сталинград Чуйков расстреливает двух полковников, а потом, не отходя от кассы, еще парочку комбригов...
Понятно, что Чуйков потом десять раз пожалел, что рассказал об этом "под протокол", хотя всё было по закону и сам он никого не расстреливал.
В своих мемуарах, как вы понимаете, ни о каких расстрелах Василий Иваныч уже не упоминал. Думаю, после войны он часто задавал себе один и тот же вопрос - вправе ли он был запускать подобный маховик репрессий?
На войне ценность человеческой жизни объективно снижается - люди в какой то момент впадают в режим "отложенной смерти", когда уже не жаль ни себя, ни других.
Именно поэтому Чуйков завещал похоронить его на Мамаевом Кургане, в том самом месте, где он должен был умереть осенью 1942 года.
Собственно, Мамаев Курган - это, по сути, личная гробница Чуйкова и его воинов.
Именно Чуйков в 1957 году "пробил" строительство мемориала. Именно Чуйков выбивал деньги из Хрущева на более дорогой и грандиозный проект (из-за чего вместо 1961 года строили аж до осени 1967 года).
Ну а чей памятник, с символическим названием "Стоять насмерть", встречает каждого посетителя на входе, думаю, объяснять не надо...
Однако было бы неправильно говорить о Чуйкове, как о единственном "жестком" генерале.
Вот вам другой пример - героя Сталинградской Битвы, генерала Танасчишина, который наводил дисциплину, стреляя поверх голов своих подчиненных.
Так что, чем дольше знакомишься с архивными документами, тем больше погружаешься в какую то беспросветную жестокость войны .
Публичные казни, мародерство, предательство и другая жесть, без сомнения, ждет вас, если вы пожелаете окунуться в наши военные архивы.
Вот документ о мародерстве на территории Сталинграда. И жесть тут даже не в том, что домохозяйку "Марию Ивановну" расстреляли на месте, а в том, что этот документ потом развесили на каждом углу.
Так что может и хорошо, что архивы во времена СССР были закрыты?