Здравствуйте, друзья. Под словом "публикация" нам обязательно представляется статья в газете или пост в соцсетях. Понятно, что в Древней Руси такие средства массовой информации были недоступны. Наши предки распространяли свои объявления другим способом.
Таким способом в Древней Руси было "заповедывание" или "закликание", то есть провозглашение, которое происходило в местах наибольшего скопления народа, а именно "на торгу". Заповедыванием пользовались как власти, так и частные лица. Этот обычай был настолько общеизвестным ещё в XI веке, что "Русская Правда" не давала никаких пояснений по нему, считая это лишним, а упоминала только мимоходом, как о общепринятой формальности в некоторых случаях. Таким способом объявлялось о потерях:
"Аще кто конь погубит, или оружие, или портно (одежу), а заповедает на торгу, а последи познает в своем граде, свое ему лицем взяти".
Так же объявляли о беглом холопе:
"Оже челядин крыется, а закличют и с торгу, а за три дни не выведут его, а познают в третий день то свой челядин пояти (пояти—взять)".
Этот же обычай упоминается позднее, в литовских статутах, но также без всяких пояснений. Здесь публичное объявление называется "заказом" или "заповедью". В статуте 1529 года, раздел XI, сказано:
"Если бы от кого челядин втек, мужик али жонка неволная, а который бы, ведаючи через заказ або заповедь, иж то чужая челядь бежит, вказал им дорогу, або хлеба дал, або их в себе переховал,... тогда маеть тому, чия челядь, платити"
Статут 1566 года, повторяя то же правило (в разделе XII), дополняет его (раздел XIII) особым постановлением:
"Яко челядь невольная мает быти заповедована"
Где, между прочим, указано и место для таких публикаций
"Если бы кто чию то челядь к себе ховал, а тот по колко кроть заповеди (чинил) и по торгу закликал, оповедаючи се..."
Таким образом, мы видим, что статуты удерживали в силе постановления "Русской Правды", но только по одному предмету публикаций, а именно о беглых наёмниках. Однако, известно по другим источникам, что этот же способ объявления применялся и в других случаях, например, при основании слобод, это называлось "закликать волю". Так, при основании слободы на опустевшем в XVI веке Старом Киеве, бывший тогда воеводой князь Константин Острожский
"казал волю обволати именем его королевское милости на лет двадцать и чотири, до того столп поставити на месте горнем Киевском около церкви святого Софея (актовая книга Киевского центрального архива №8, лист 206 на обороте)."
Таким способом объявляли о основании слобод и в XVIII веке, малороссийский этнограф XIX века Пантелеймон Кулиш писал:
"Обыкновенно осадчие (первые поселенцы слобод) кликали клич в разных сборных пунктах—на ярмарках, на переправах, на церковных и монастырских праздниках, и переманивали народ разными обещаниями. Есть предание из времён поселения Смелянщины, что князь Ксаверий Любомирский велел окличникам провозглашать селянам, что, кто придёт к нему с чужой женой и чужими волами, он и такого не выдаст, а за такого будет стоять". (П. Кулиш. Записки о Южной Руси. 1856 год. Том l, стр 85).
Мало помалу обычай объявлений на торгах исчез из законодательства, по крайней мере, такое объявление, сделанное частным лицом, потеряло свою юридическую силу. Уже в "Своде прав, по которым судился Малороссийский народ"(1743 год), хотя и упоминаются "публикации" о беглых крепостных, но они должны совершаться через суд:
"Если бы чии люди неволние бежали, а тот, от кого ушли, в суде объявил о них для публикования..."
"Кто же, чиих беглих людей и неволных, ведая о них с суда публикацию, поймав, задержит."
Но в неофициальной практике, закликание, или, по позднейшей терминологии, выкликание на ярмарке, как способ публикации, удерживалось до последнего времени, и сохранилось ещё до XIX века.
Историк-этнограф Иван Новицкий приводит народный рассказ, записанный им в селе Красный Куть Уманского уезда, интересный, ещё тем, что выражает народный взгляд на справедливый делёж находки.
"Шли по дороге мужик и беременная женщина, и нашли деньги: пан потерял. Спустились в ров и стали делиться. Мужик разделил деньги на три кучки, и говорит:
—Бери себе две части, а мне одна часть: может мне будет на счастье, может тебе, а может, тому, что в тебе, так бери себе две части, а мне одна.
Пришли они на ярмарку, а там паны выкликают (о потере), они и хотели сказать о находке. Но слетел ангел с неба и говорит:
—Молчите! Я и сам сказал бы, да потому молчу, что по правде переделились."
Объявления посредством выкликания на ярмарках производились по самым разнообразным поводам. Историк-этнограф Иван Новицкий в 80-е годы XIX века писал, что за 30 лет до этого в центральной части Киевской губернии помещики созывали рабочих, когда их крепостные не справлялись с урожаем. При этом объявлялось, за какой сноп сдаётся уборка—денежная плата тогда не была в ходу. Такой способ вознаграждения был в ходу и в 80-е годы XIX века, только норма вознаграждения снизилась: вместо обычного прежде пятого, шестого, а при хорошем урожае четвёртого, иногда даже третьего снопа, теперь хорошим считался восьмой и девятый, а иногда плата падала до двенадцатого, или тринадцатого снопа.
Ни в одном историческом памятнике не упоминалось никаких указаний на саму процедуру закликаний, но Иван Новицкий описал то, чему он стал свидетелем в своё время, то есть в 50-е—80-е годы XIX века в Малороссии: объявляющий о чём-нибудь становился на возу, снимал шапку, и, вертя её на руке или на палке, над головой, громким голосом троекратно произносил особую призывную фразу, с целью обратить на себя внимание народа, а потом уже сообщал сущность дела. Такая фраза, хотя и в очень кратком виде, была напечатана в сборнике Малорусских пословиц и поговорок М. Т. Симонова:
"Эй, миряне, шевці—кравці, крамарі—шапарі, сходиться, сходиться, рады послухати, табаки понюхати".
В конце 50-х годов XIX века Ф. Т. Панченко в Киевской губернии была записана более подробная формула закликания:
"Коноводы, воловоды, люлешники, табашники, шильники, мыльники, селяне, городяне, мішане, крамарі, шинкарі, дехтярі, торговці, покупці, шаповалы, коновалы, шевці, кравці, проіжжі, прохожі, домові, ярмаркові, миряне, жиды, цыгане—добри люде! А сходьтесь, сходьтесь, сходьтесь! Рады послухаете, табаки понюхаете, а я щось скажу!"
Повторяя этот призыв три раза, каждый раз прибавляли: "ото́ скажу, ото́ скажу!"
Существование такой формулы, которую не всякий ещё мог запомнить, наводит на мысль, что для закликания нужны были своего рода специалисты; они были особенно необходимы, если объявление приходилось делать женщине, не обладающей зычным голосом и крупной фигурой. Нередки были случаи, когда заинтересованное лицо считало для себя неприличным, кричать во всё горло посреди ярмарки, помещик, например, или священник. Летописи не сообщали, кто делал объявления от частных лиц. Власти имели при себе специальных должностных лиц, так называемых бирючей. Так, например, в летописном рассказе о единоборстве в 993 году русского отрока с печенежским богатырём на берегах Сулы говорится, что Владимир, получив вызов печенежского князя, "пришедъ в товары, посла по товаромъ бирича, глаголя: «Нѣтутѣ ли такаго мужа, иже бы ся ялъ с печенѣжаниномъ брати?»"
На обязанности бирючей, лежало между прочим, и собирание Веча. В Новгородской летописи под 1148 годом сказано: "Послаша подвойские и биричи, повёл Изяслав звонити Вече".
Во времена статутов в Великом Княжестве Литовском обязанность производства публикаций возлагалась на возных, но провозглашали они приговоры только в здании судов. Исключение составляли случаи убийства, когда возный, после освидетельствования трупа, делал заявление на рынке или в других частях города. Кто делал объявления про беглых невольников, неизвестно. Объявления о открытии слобод делали, предположительно, окличники. Как назывались люди зарабатывающие на частных объявлениях, мы тоже не в курсе.
А на этом пока всё, друзья. Жду вас снова на канале. Не забывайте лайкать, подписываться и комментировать. До свидания и будьте здоровы!