11 июля 2021 года пришло печальное известие – на 90 году жизни скончалась Нина Михайловна Демурова. Для поклонников сказочной литературы это имя не нуждается в представлении, ведь, благодаря Нине Михайловне, появился на свет самый известный перевод дилогии Льюиса Кэрролла про Алису в Стране Чудес и Зазеркалье.
Конечно, русские переводы этих сказок издавались и раньше (причём не один раз). Но до Демуровой ни один из них не вызывал в СССР такого всплеска массового интереса к творчеству Кэрролла - особенно со стороны взрослых читателей (в том числе, серьёзных учёных - математиков, физиков, лингвистов...). В этой статье я попытаюсь восстановить историю данного перевода и выяснить, почему именно он до сих пор остаётся самым популярным и авторитетным.
О том, что «Алиса в Стране чудес» долгое время не входила в число любимых книг советской детворы, свидетельствует воспоминания самой Демуровой. Несмотря на раннюю любовь к литературе, маленькая Нина не только не читала сказку Кэрролла, но даже о ней не слышала. Впервые она прочитала «Алису», когда заканчивала факультет МГУ по специальности «английский язык и литература» - причём сразу на языке оригинала. Что, как мне кажется, пошло только на пользу - ведь Демурова сложила своё представление о книге без влияния переводчиков.
Интересно, что первой сказкой, которую перевела Нина Михайловна стала вовсе не «Алиса», а повесть Д. Барри «Питер Пэн и Венди». Оригинал «Питера Пэна» был приобретён в... Индии, где Демурова работала переводчицей в составе советской делегации. Судьба этого перевода оказалась куда более долгой и непростой, чем судьба перевода «Алисы» (подробнее об этом я уже писал здесь).
Ирония заключалась ещё и в том, что Демурова изначально не планировала делать полный перевод «Алисы», а уж тем более его издавать. Просто случилось так, что во время лекций по английскому языку она часто зачитывала студентам отрывки из Кэрролла, приводя в пример лингвистические каламбуры и смысловые парадоксы, которыми так славился автор. Студенты, в свою очередь, стали спрашивать - а можно передать всё это словесное пиршество средствами русского языка? В результате, Демурова стала предлагать собственные варианты перевода, и со временем таких заметок у неё накопилось изрядное количество.
То, что данная забава перерастёт во что-то большее, переводчица тогда не подозревала. В дело вмешался случай, а, точнее – казус. Лучше всего о нём рассказала сама Демурова в нескольких интервью (прошу сразу извинить за длинные цитаты и "многа буков").
«Картинки и разговоры. Беседы о Льюисе Кэрролле» (2009):
«Знаете, в советское время существовало такое учреждение «Международная книга», [...] которое, в частности, занималось тем, что заказывало переводы и книги в так называемых странах народной демократии. Там сидел чиновник, который изучал списки новых книг, вышедших в Чехословакии, Болгарии, Румынии, Венгрии и т. д. [...], а потом заказывал переводы на русский язык тех из них, которые казались ему наиболее интересными. [...]
В один прекрасный день чиновник, сидевший в «Межкниге», просматривая списки книг, вышедших на болгарском языке, увидел вдруг название «Алиса в Стране чудес и Зазеркалье» [...] и отправил заказ на перевод сказки Кэрролла… с болгарского на русский язык! [...] Директор издательства [...] смутился: «С болгарского на русский?» Но делать нечего – он написал любезное письмо, в котором говорилось, что с радостью издаст эту замечательную книгу, но, может быть, все-таки её лучше переводить не с болгарского, а с английского языка. Прошло полгода – и чиновник повторил свой заказ на «Алису», и опять с болгарского на русский! Тогда директор, у которого было дивное имя Ангел… Стоянов, если я не ошибаюсь, [...] начал искать какие-то обходные пути. Он понимал, что переводить «Алису» с болгарского языка на русский – совершенный нонсенс.
Тут случилось так, что он оказался в Москве на какой-то конференции, встречался с разными московскими издателями и рассказал одному из них, в какое трудное положение он попал. И тот ему сказал: «Слушай, я знаю, что тебе надо сделать. Тебе надо найти переводчика здесь и заказать ему перевод!» Обоим было ясно, что в Болгарии переводчика, который мог бы перевести «Алису» с английского на русский, просто не найти. «Я даже знаю, кто мог бы это сделать». И назвал моё имя».
«Мастерство перевода. Сборник седьмой» (1970):
«Я отказалась, рекомендуя издательству других переводчиков, которые, как мне думалось, могли бы взять на себя эту трудную задачу. Но издательство решило переиздать уже имевшиеся переводы — «Алису в стране чудес» А. Оленича-Гнененко и «Алису в Зазеркальи» В. А. Азова — и просило меня отредактировать эти переводы. Я выписала оба перевода и положила их рядом с оригиналом.
Почитав эти переводы, я ясно увидела, что Льюис Кэрролл предстает в них русским читателям как автор странный, неумный и плоский. Какая несправедливость!
В отчаянии я согласилась на новый перевод обеих книг».
Как я уже писал выше, Демурова полюбила сказки Кэрролла в оригинале, поэтому сразу увидела незашоренным взглядом недостатки предыдущих переводов. У Оленича-Гнененко и Азова главным недостатком был т.н. "буквализм", из-за чего сказки Кэрролла становились тяжёлыми по языку и "тёмными" по смыслу. Ведь каламбуры почти невозможно перевести буквально.
Н. Демурова, «Русский Журнал», 15.03.2002:
«Подчас «Алиса» Оленича-Гнененко похожа на бред. Например, Комар из Зазеркалья спрашивает Алису: «Какие есть у вас насекомые?» — «Ну, вот, к примеру, есть у нас Бабочка» (Вutterfly)», — отвечает она. «Подумаешь! — протянул Комар, — а у нас есть Вread-and-Вutterfly» (bread - хлеб, butter - масло - С.К.). В его переводе появляется «Хлебная бабочка» — вся словесная игра теряется. [...]
Когда я начала переводить «Алису», один мой приятель, ценитель литературы, сказал: «Зачем ты за неё взялась? Какая это неприятная книга! В ней есть что-то патологическое»».
«Мастерство перевода. Сборник седьмой» (1970):
«Я понимала, что взялась за задачу, с т р о г о г о в о р я, невыполнимую — ведь невозможно т о ч н о передать на другом языке детали и понятия, в этом, другом языке не существующие. И всё же… Всё же, думала я, вероятно, возможно с наибольшим приближением (пусть не с адекватностью!) передать, донести подлинник, пойти параллельным путем, если нет пути совпадающего, ценой любых уверток и ухищрений воссоздать пусть не органическую слитность буквы и духа, но хотя бы дух подлинника».
Взять, хотя бы, сонное бормотание Алисы - «Do cats eat bats? Do bats eat cats?», которое Демурова перевела, как «А едят ли кошки мошек? А едят ли мошки кошек?». На самом деле в оригинале речь идёт вовсе не о "мошках", а о "летучих мышах". Но после долгих раздумий переводчица всё же решила поступиться точным смыслом ради рифмы. И такие сложные задачи приходилось решать постоянно.
Сложность усугублялась ещё и тем, что, отвергая "буквализм", Демурова не хотела впадать в другую крайность – русифицировать текст, как это часто делали переводчики до неё (например, Набоков) и после неё (например, Заходер). То есть, превращать Алису в Аню, а Чеширского кота - в Сибирского или Масляничного. Конечно, в данном подходе нет ничего порочного (многие вполне заслуженно любят перевод Заходера, где Алиса напоминает советскую школьницу) - просто на выходе мы получаем не столько перевод, сколько вольный пересказ. Демурова же принципиально хотела сохранить в сказке Кэрролла английский колорит по максимуму.
Н. Демурова, «The New Times», № 3 (272) от 04.02.2013.:
«Я всегда стремлюсь выдержать стиль писателя. Яхнин, скажем, очень грубо перевел: он хотел, чтобы было смешно, вставлял свои шутки, которые очень не походили на Кэрролла: грубым смехачеством тот не занимался, у него все более тонко. У Заходера тоже была своя интонация — такой октябрятско-пионерский задор. Это, по-моему, совершенно не нужно. Хочется передать стиль автора, его построение фраз, интонацию».
Н. Демурова, «Мастерство перевода. Сборник седьмой» (1970):
«С самого начала я твердо решила отказаться от русификации “Алисы” и в то же время постараться доказать, что “Алиса” — книга не только глубокая, но и смешная. Мне хотелось донести до русского читателя дух “Алисы” — дух эксцентрический и веселый.
Мне хотелось сохранить и передать в русском переводе эти два “адреса” книги — взрослым и детям, разуму и непосредственности. Русская “Алиса”, думала я, должна быть понятной и близкой малышам — и в то же время не скользить по поверхности, сохранить кэрролловскую глубину, предназначенную ученым».
H. Демурова. «О переводе сказок Кэрролла» (1978):
«Необходимо было передать особый, то лукавый и озорной, то глубоко личный, лирический и философский дух сказок Кэрролла, воспроизвести своеобразие авторской речи — сдержанной, четкой, лишенной «красот» и «фигур», …зато предельно динамичной и выразительной. В авторской речи Кэрролла нет длинных описаний, сантиментов, «детской речи». Вместе с тем переводчики стремились, не нарушая национального своеобразия подлинника, передать особую образность сказок Кэрролла, своеобразие его эксцентрических нонсенсов. Мы понимали, что, строго говоря, эта задача невыполнима: невозможно точно передать на другом языке понятия и реалии, в этом другом языке не существующие. И всё же хотелось как можно ближе приблизиться к оригиналу, пойти путем параллельным, если нет такого же, передать если не органическую слитность буквы и духа, то хотя бы дух подлинника».
Похожая проблема возникла и с переводом стихов. Демурова не осмелилась переводить их сама. Для четырёх стихотворений ("Папав Вильям", "Морская кадриль", "Дама Бубен варила бульон" и "Шалтай-Болтай") она воспользовалась давними переводами С. Маршака, которые уже были хорошо знакомы советским детям. Остальные же перевела племянница Маршака - Дина Григорьевна Орловская.
Н. Демурова, «The New Times», № 3 (272) от 04.02.2013.:
«Мы с ней придумали такой ход: Кэрролл пародировал стихи, хорошо известные в Англии (это не совсем так - оригиналы большинства пародий Кэрролла уже не помнят сами англичане - С.К.), а мы решили, что будем писать пародии на английские стихи, хорошо известные у нас в стране благодаря переводам Маршака и Чуковского. Помните: «Вот дом, который построил Джек»? У нас было: «Вот дом, который построил жук» — ну и так далее».
Впрочем, данный принцип не был соблюдён во всей чистоте. Да это было и невозможно. Например, стихотворение про старичка, сидящего на стене, было переведено очень близко к оригиналу Кэрролла, а вот песня Болванщика про филина и поднос, наоборот, превратилась в пародию на "Вечерний звон" (русскую песню А. Алябьева на стихи И. Козлова).
Вечерний слон, вечерний слон!
Как много дум наводит он…
Так или иначе, работу Дина Орловская провела блестящую. Взять, хотя бы, знаменитое стихотворение «Jabberwocky». Сколько бы его не переводили другие переводчики, версия Орловской - «Бармаглот» («Варкалось. Хливкие шорьки...») - по сей день остаётся самой удачной, несмотря на отдельные упущения в тексте. Ведь «Jabberwocky» хвалят не только за абсурд, но и за то, что этот абсурд очень изящный и "вкусный" - он легко читается и быстро запоминается. И, если «Бармаглота» вы выучите за один присест, то другие переводы этого стихотворения вряд ли...
Несмотря на сложности, работа над "Алисой" шла довольно быстро (первую сказку Демурова перевела буквально за время летних каникул). А ранней весной 1967 года перевод дилогии с иллюстрациями Петра Чуклева был опубликован в софийском «Издательстве литературы на иностранных языках» тиражом 100 тысяч экземпляров.
Правда, когда Нина Михайловна приехала в Болгарию получать гонорар, то директор банка сильно удивлялся.
Н. Демурова «Картинки и разговоры. Беседы о Льюисе Кэрролле» (2009):
««Как?! Вы не знаете болгарского? Но Вы же перевели „Алису”!» — «Да, но с английского». — «С английского на болгарский?» — «Нет, на русский». — «На русский?!» Словом, он никак не мог понять, каким образом я перевела с английского на русский, а получаю за свой перевод в Софии болгарские левы. Гонорар, правда, всё же выплатил».
Н. Демурова «Льюис Кэрролл» (из серии «ЖЗЛ», 2013):
«...А когда я возвращалась в Москву, случайный попутчик горячо советовал мне купить для детей книжку «Алиса в Стране чудес»: «Она недавно вышла. Рисунки хорошие, переплет в белом супере, и на нем девочка в короне… А переводчик какая-то Демурова… Болгарка, а русский так хорошо знает!»».
Так как книга вышла в Болгарии, то в СССР её продавали в специальной сети магазинов иностранной литературы «Дружба». Успех был огромный. Работу Демуровой оценил даже такой признанный переводчик и корифей детской литературы, как Корней Чуковский. Думаю, во многом благодаря этому успеху, на следующий год, наконец-то, издали и "Питера Пэна".
К. Чуковский «Литературная Россия», 20 сентября 1968:
«Мне так часто случалось видеть отчаянно плохие переводы «Алисы», что у меня сложилось убеждение, что перевести её на русский язык невозможно. Книга эта слишком английская… Если перевести эту книгу буквально, получится скучная чушь…
К счастью, Вы избрали другой — единственно верный — путь. Вы перевели «Алису» творчески: то есть начисто отказались от буквализма и воспроизвели дух этой книги — дух озорной, капризный и безумный».
В мгновение ока Демурова приобрела статус одной из главных советских специалисток по творчеству Кэрролла. Не случайно, спустя 10 лет её перевод решили издать в солидной академической серии «Литературные памятники».
Н. Демурова «Беседы о переводе», 19.05.2009.:
«Было большое обсуждение. Не были уверены, что это можно издавать - в конце концов, это детская книга. Спасли математики. Академик Ляпунов, который тогда возглавлял отделение в Новосибирске, написал подробное письмо относительно того, что сейчас во всех математических работах цитируется Кэрролл, и как это важно и так далее, так далее...».
Серия «Литературные памятники» всегда отличалась тем, что каждое издание сопровождалось внушительными справочными дополнениями - биографическими и критическими статьями, подробными комментариями и приложениями.
«Алиса» не стала исключением. Издание было дополнено статьями самой Демуровой (а также эссе Г. К. Честертона, В. Вулф и др.), хронологией жизни Кэрролла, дополнительной главой "Шмель в парике" (исключённой Кэрролом из "Зазеркалья" по просьбе художника Джона Тенниела), оригинальными иллюстрациями самого Тенниела и подробнейшими комментариями.
В роли комментатора выступил американский математик - Мартин Гарднер – автор досконального исследования "Аннотированная Алиса" (1960), где он разобрал сказки Кэрролла, чуть ли, не под лупой - указал источники пародий и прообразы персонажей, прояснил "тёмные места", рассказал, как парадоксы Кэрролла нашли отражение в современной науке и т.д.
Однако весь этот справочный "багаж" создал переводчице новые проблемы.
Во-первых, Гарднер разбирал оригинальный текст сказки, поэтому его комментарии сами нуждались в комментариях (которые Демурова и сделала).
Во-вторых, чтобы комментарии Гарднера (да и отдельные рисунки Тенниела) не входили в диссонанс с русским текстом, перевод пришлось заметно подправить.
Н. Демурова «Картинки и разговоры. Беседы о Льюисе Кэрролле» (2009):
«Первый (перевод - С.К.) был адресован детям (и, конечно, взрослым) и был рассчитан на прямое восприятие; в нём не было ни комментариев, ни пояснений. Второй предназначался детям постарше и взрослым...
Конечно, свободный перевод каламбуров и прочей игры остался, но и в них приходилось порой учитывать комментарий. Как видите, цели в этих двух переводах были разные».
Например, в оригинале Кэрролла присутствовал загадочный персонаж Mock Turtle, которого Тенниел изобразил в виде Черепахи с телячьей головой и копытцами. Соль шутки заключалась в том, что Кэрролл имел в виду фальшивый "черепаший суп", который на самом деле варили из говядины. В переводе 1967 года Демурова попыталась подыскать аналог подобной имитации, более понятный советскому человеку.
«Наконец, Королева бросила игру и, переводя дыхание, спросила Алису:
– А видела ты Под-Котика?
– Нет, – сказала Алиса. – Я даже не знаю, кто это такой.
– Как же, – сказала Королева. – Это то, из чего делают воротники «под котик»».
Как вы понимаете, в новом издании подобная аналогия вступала бы в прямое противоречие и с рисунком, и с комментарием. Поэтому Под-Котик превратился в Черепаху Квази. Сразу скажу, что ни первый, ни второй вариант мне никогда не нравился ("Под-Котик" быстро устарел, а "Черепаха Квази" особой ясности не добавляла). Куда лучше были варианты других переводчиков - "Фальшивая Черепаха", "Поддельная Черепаха" или даже "Чепупаха" Набокова!
Видимо, со временем Демурова и сама это поняла. Например, в "Полном иллюстрированном собрании сочинений" Кэрролла (М: Альфа-книга, 2011) она всё-таки переименовала персонажа в "Черепаху Как Бы".
Похожие проблемы возникли и со стихотворениями. Дело в том, что в комментариях Гарднера приводились английские стихи и песни, которые Кэрролл использовал для своих пародий. К сожалению, далеко не все переводы из издания 1967 года коррелировали с первоисточниками. Например, там, где Орловская пародировала "Дом, который построил Джек", Кэрролл переиначивал нравоучительный стишок Исаака Уоттса про трудолюбивую пчелу (только место пчелы у него занял… крокодил!). Надо было что-то менять, но вот беда - к этому времени Дины Орловской уже не было в живых (она умерла в 1969 году в возрасте 44 лет).
«Картинки и разговоры. Беседы о Льюисе Кэрролле» (2009):
«Н. ДЕМУРОВА: В конце концов, я обратилась за советом к Михаилу Викторовичу Панову, замечательному ученому и человеку. Он назвал мне Ольгу Седакову. Сейчас она хорошо известна не только у нас в стране, но и за рубежом, однако в те годы её у нас не печатали. Я позвонила Ольге Александровне, и она с готовностью откликнулась на мое предложение. Работать с ней было удивительно интересно и легко - мне и «Алисе» очень повезло.
О. СЕДАКОВА: Это была неожиданная для меня и очень интересная задача. Переводы пародий Дина Орловская уже по большей части сделала - и обратным путем к ним нужно было подвести переводы исходных текстов. В самом деле очень разных - высокой поэзии и дидактических школьных виршей».
Тем не менее, Седакова перевела заново и несколько стихотворений Кэрролла. «Вот дом, который построил жук...» заменили на «Как дорожит своим хвостом малютка крокодил...», «Вечернего слона» — на «Ты мигаешь, филин мой...», «Дама бубён варила бульон...» — на «Дама Червей испекла кренделей...».
Иногда приходилось идти на обратный компромисс. Например, три иллюстрации Тенниела так и не попали в советское издание, потому что изображали причудливых Зазеркальных насекомых. Дело в том, что точно перевести их оригинальные названия (напрямую связанные с внешним видом) и сохранить при этом каламбур не удалось ни Демуровой, ни другим переводчикам. Если у Кэрролла в названии "Вread-and-Вutterfly" причудливо соединяются "хлеб с маслом" (Вread and Вutter) и "бабочка" (Вutterfly), то у Демуровой появляется "Баобабочка".
В 1978 году обновлённый перевод "Алисы" с кучей приятных "бонусов" вышел в издательстве "Наука". Спрос на книгу был так велик, что в 1982 году издательство "Правда" выпустило тот же перевод с комментариями в мягкой обложке тиражом 350 тыс. экземпляров (именно его я, будучи старшеклассником, штудировал в читальном зале), а потом регулярно допечатывало. Не был забыт и первый - более "детский" - вариант перевода.
На этом труды Нины Михайловны не закончились. В 1978 году она выпускает «Очерк жизни и творчества Льюиса Кэрролла», а в 2013-м - куда более основательную биографию писателя в серии "Жизнь замечательных людей". В 2009 году свет увидела прекрасно изданная книга «Картинки и разговоры», содержащая целый ряд интервью Демуровой с русскими иллюстраторами и переводчиками «Алисы». К этому времени Нина Михайловна уже была самой известной русской переводчицей "Алисы" в мире и почётным членом английского Общества Льюиса Кэрролла.
Н. Демурова, «The New Times», № 3 (272) от 04.02.2013.:
«Я много занималась Кэрроллом — читала его переписку, дневники, воспоминания друзей и коллег, детей, с которыми он был дружен. В результате у меня создался образ совершенно особенного писателя и человека. Мне захотелось рассказать о нем и защитить его. У нас сейчас очень модны всякие огульные обвинения, в частности, в педофилии. Я хотела защитить от них Кэрролла, который не имел никакого отношения к этим грехам. Он был человеком очень чистым и добрым, и очень религиозным».
Идеален ли перевод Демуровой? Слово "идеален" в данном случае совершенно неуместно. Как верно заметил, Борис Заходер, «легче перевезти Англию, чем перевести "Алису"». Однако именно Демуровой удалось наилучшим образом пройти по лезвию бритвы - между грубым "буквализмом" и чрезмерной "русификацией". По сути, это достоинство перевода является и его главным недостатком. С одной стороны, маленькие дети не очень привечают перевод Демуровой - он для них всё равно достаточно "сложен". С другой - дотошные исследователи регулярно отыскивают в нём неудачные моменты и расхождения с оригиналом.
Как бы то ни было, если вы хотите одновременно ощутить дух иностранного оригинала и при этом не утратить наслаждение от игры авторского ума, то данный перевод будет самым подходящим. Это не говоря уже о его высоком литературном качестве.
Да и с другими переводами "Алисы" после Демуровой знакомиться значительно легче и интереснее.
***
Если вам понравилась эта статья, и вы не хотите пропустить новые, подписывайтесь на мой канал, ставьте лайки, делитесь своими впечатлениями...
Автор: Сергей Курий
Другие статьи по теме:
- Настоящая Алиса из «Страны чудес»
- «Алиса в Стране чудес» с национальным колоритом