Азазелло в ранних версиях романа
Имя Азазелло в ранней редакции «Мастера и Маргариты» носил сам Князь тьмы, позже ставший Воландом. А вот его главного помощника «с торчащим изо рта клыком, безобразящим и без того невиданно мерзкую физиономию» изначально звали Фиелло. C латыни это имя можно перевести как «сынок, сыночек».
Это «Сыночек», с одной стороны, видимо, подчеркивало подчиненное положение демона по отношению к Сатане, а, с другой стороны, намекало на их тождественность («плоть от плоти»). Кроме того, здесь есть и пародийное приравнивание его к мессии: если Иешуа – сын божий, то Фиелло/ Азазелло – сын сатанинский.
В тексте романа мы еще не раз встречаемся с подобным «библеизмом навыворот». Например, в финальной сцене «великого бала Сатаны» Булгаков описывает своеобразное «анти-причастие»: происходит пресуществление крови Барона Майгеля в вино. В то время как в христианской литургии, напротив, вино «превращается» в кровь Спасителя.
Главным вершителем «черной мессы», конечно, является Азазелло:
В тот же момент что-то сверкнуло огнем в руках Азазелло, что-то негромко хлопнуло как в ладоши, барон стал падать навзничь, алая кровь брызнула у него из груди и залила крахмальную рубашку и жилет. Этой кровью Коровьев наполнил чашу и передал ее Воланду: «Я пью ваше здоровье, господа», – негромко сказал он и поднес чашу Маргарите:
«Пей!»
«Кровь давно ушла в землю. И там, где она пролилась, уже растут виноградные гроздья» [разъясняли ей «чьи-то голоса» символическую сущность происходящего действа, прославляющего вечную жизнь и бытие]
Азазелло в библейских текстах
Имя Азазелло образовано Булгаковым от ветхозаветного имени падшего ангела Азазель. Он упоминается в Книге Еноха III века до н.э. Там Азазель является предводителем двухсот ангелов, названных так же «допотопными гигантами», восставшими против Яхве.
Эти ангелы приходят в Иудейскую землю со стороны пустыни, плененные красотой иудейских девушек:
И случилось, – после того как сыны человеческие умножились в те дни, y них родились красивые и прелестные дочери.
И ангелы, сыны неба, увидели их, и возжелали их, и сказали друг другу: "давайте выберем себе жён в среде сынов человеческих и родим себе детей"… И они взяли себе жён, и каждый выбрал для себя одну.
Верховный ангел Азазель научил местных жителей многим ремеслам и новым традициям. Ему приписывается изобретение оружия, брони, косметики и зеркал:
И Азазель научил людей делать мечи, и ножи, и щиты, и панцири, и научил их видеть, что было позади них [имеется в виду зеркало], и научил их искусствам: запястьям, и предметам украшения, и употреблению белил и румян, и украшению бровей, и украшению драгоценнейших и превосходнейших камней, и всяких цветных материй и металлов земли.
Он также "научил на земле всякому нечестию и открыл небесные тайны мира" (Енох 2:24).
А дальше говорится о том, что слишком прожорливы стали чужеземцы, да и рожденные от них дети:
Они поели всё приобретение людей, так что люди уже не могли прокармливать их.
И они стали согрешать по отношению к птицам и зверям, и тому, что движется, и рыбам, и стали пожирать их мясо и пить из него кровь.
Видимо, такой неуемный аппетит чужеземцев стал для иудеев в тягость. Яхве, как видно, услыхал их молитвы и обвинил ангелов в том, что они научили людей сплошным непотребствам и разврату: женщин «блудливому искусству красить лицо», а мужчин искусству войны.
Что касается искусства «красить лицо», недаром именно Азазелло дарит Маргарите волшебный крем. Да и при первой встрече она принимает его именно за коварного обольстителя.
В искусстве убийства и обращения с оружием Азазелло тоже нет равных.
Он без промаха попадает «в любое предсердие сердца или в любой из желудочков». «Не желала бы я встретиться с вами, когда у вас в руках револьвер», – говорила Маргарита, удивленная точностью выстрела Азазелло, пробившего пулей карточную семерку, извлеченную «из-под простреленной подушки».
«Дорогая королева, – пищал Коровьев, – я никому не рекомендую встретиться с ним, даже если у него и не будет никакого револьвера в руках».
А в «нехорошей квартире» Азазелло появляется через зеркало – тоже с помощью своего собственного давнего изобретения.
Как доказывает Мирча Илиаде в «Истории веры и религиозных учений» или наш Владимир Пропп в «Исторических корнях волшебной сказки», или, на худой конец, ваша покорная слуга в своей книге:
Каждый миф имеет под собой некие осколки исторической действительности
Взгляните на карту:
В древнюю Иудею через пустыню могли заглянуть вавилоняне, шумеры, аккадцы. Это более древние культуры, они, в отличии от иудеев-скотоводов, не освоивших еще в то время толком земледелие, уже знали множество ремесел, в том числе «и всяких цветных материй и металлов земли».
А женщины Вавилона были свободными и действительно «прибегали к искусству красить лицо».
К слову, у Акунина в первом романе про Фандорина террористическая организация, которая «топит» за установление в мире господства просвещения, не гнушаясь убийствами, так же зовется «Азазелем».
И еще одно неожиданное упоминание Азазеля: славянский апокриф об Аврааме, где говорится, что
«явился диавол Азазил, в образе нечистой птицы, и стал искушать Авраама: что тебе, Авраам, на высотах святых, в них же не едят, не пьют…»
М.А. Булгаков отразил в романе и эту его ипостась! В виде «нечистой птицы» воробья Азазелло до полусмерти пугает профессора Кузьмина, напакостив у него в кабинете, а затем превратившись в странную сестру милосердия с птичьей лапой вместо руки и мертвым, демоническим взглядом.
Эпизод с издевательством Азазелло над профессором Кузьминым Булгаков продиктовал в январе 1940 г. Именно тогда писатель сам посещал профессора В. И. Кузьмина, который безуспешно лечил его и сообщил, что жить тому осталось недолго.
Но вернемся к мифу. Главная роль Азазеля здесь – это роль культурного героя, правда, в отрицательном смысле.
«Культурный герой» – отдельный тип мифологического героя, изобретатель или просветитель. Его миссия – преобразование мира, благоустройство жизни людей. Например, Прометей, принесший людям огонь.
И уж если Зевс Прометея покарал за огонь, то уж Яхве-то всыпал Азазелю за оружие и украшения по первое число. Господь приказывает архангелу Рафаилу:
«Свяжи Азазеля по рукам и ногам и положи на него грубый и острый камень, и покрой его мраком, чтобы он оставался там навсегда, и закрой ему лицо, чтобы он не смотрел на свет! И в великий день суда он будет брошен в жар (в геенну)»
Поэтому вторая роль ветхозаветного падшего ангела – это роль козла отпущения. Именно так переводилось слово «Азазель» задолго до Еноха, аж в Х веке до н.э.
Однако, статья получилась и так слишком длинной и «не-дзеновской», поэтому продолжу я рассказ об Азазелло/ Азазеле в следующей части с позволения читателя.