Всем известно, что время текуче, как вода. Оно стремительно ускользает, струится мимо, обрушиваясь потоком или журча ручейком. Его не возможно приручить, обуздать, заставить течь вспять. Время не принадлежит людям, как самая страшная стихийная сила, способная сломать даже самых стойких. По сути, всё что у тебя есть - это лишь приятное мгновение, которое ты урвал хитростью, сложил в самый дальний карман своего сердца и изредка достаёшь, чтобы им полюбоваться. Люди называют это воспоминаниями.
Я консервирую время: запасаю дивные моменты впрок, заполняю ими полости своей души и храню подальше от мира, чтобы они не испортились.
Судьбоносная встреча с Мутом, знакомство с Доком, непринуждённая болтовня с Бесо и Бочкой, добрая обстоятельность полковника – навсегда займут особое место в моём сердце… Самое сумасбродное решение в жизни неожиданно обернулось чем-то воистину толковым.
Зона дала мне ответы на многие вопросы, помогла найти верных соратников. Именно здесь я наконец узнал, что стало с Димкой. Приятно в кои-то веки осознать, что ты не являешься сумасшедшим невротиком. Что люди понимают даже самые странные твои причуды и не крутят у виска.
И если раньше между тем, что я вижу и тем, что я знаю была непроходимая пропасть, то в Зоне логика и чувства переплелись воедино. Её иррациональную реальность понимать и предугадывать легче, чем большой мир за её пределами. Здесь я чувствую себя как дома.
Подумав об этом, я решил поделиться своими ощущениями с Мутом.
- Странно слышать это от человека, прошедшего на волосок от смерти, - улыбнулся он.
- Уверен, что в планы мутанта не входило убийство, иначе я был бы мёртв.
- Не скажи. – Парировал присоединившийся к нашей беседе Доктор. - Эти мутанты очень коварны и избирательны в способах убийства. Им нужно напугать жертву, полностью деморализовать её, а уж только потом поглотить искру жизни, наслаждаясь агонией.
С той самой заварушки в Деревне отношение Дока ко мне заметно потеплело. Опасность стёрла преграду между нами, как будто из разряда шапочных знакомых мы перешли к более личным взаимоотношениям. Не знаю почему, но Доктор показался мне вдруг почти-что родным, как добрый двоюродный дядюшка или кто-то вроде того. А ещё, вопреки сомнениям полковника, я был очень благодарен ему за Димку. За то, что не бросил одного. И поверил в добрую часть его личности.
Струна и Дух тихо переговаривались с Эдом, координируя маршрут. Бочка с Домрой прикрывали фланги. Путь к тайнику Калаша обещал быть простым, но полковник отчего-то совсем загрустил и выглядел достаточно напряжённо:
- Слишком тихо вокруг. Аж непривычно. Зверьё, как вымерло. Аномалий – раз-два, и обчёлся. Монстры перед Выбросом бесноваться должны, лезть, как клопы изо всех щелей. Ан-нет. Это и напрягает. Что-то странное назревает, говорю Вам. Хлебнём мы ещё с этим Выбросом.
- Не переживайте, пси-шлемы шикарно отлажены. Круглов их неоднократно тестировал. – Заверил полковника Док. – Конечно, этот Выброс будет отличаться от прошлых. Иначе бы Калашников не затеял своей вылазки. Это и псевдоплоти понятно. А у неё мозг – как у ракушки.
- Меня пугает то, чего я не понимаю, - вздохнул Петренко.
- Это издержки вашей философии, - улыбнулся Доктор. – Она затягивает в крайне узкие рамки. Это как носить одни штаны в десять и, скажем, в тридцать лет. Уж простите. Человек растёт, его горизонты расширяются. А идеология «Долга» сама по себе не приемлет перемен. Мне кажется, Вы готовы перелезть из старых брюк в новые, полковник. Проблема в том, что Ваше окружение это крайне порицает. Ведь Вы позволили мне отпустить мутанта на свободу. Вы не открыли огонь даже в тот момент, когда опасность стала нешуточной, потому что доверились мне.
Бим поравнялся с Петренко и залез ему под руку.
- Уйди, ты тухлятиной пахнешь. – Проворчал полковник, но руку не убрал.
- Отношение Бима тоже о многом говорит. – Продолжил анализировать Доктор. – Он чувствует, что Вы не представляете для него опасности.
- Ну, он Ваш питомец. Встреть я такого пса в Зоне, непременно бы завалил, от греха подальше. – Отмахнулся Петренко.
- Тут Вы лукавите. Однажды я уже видел, как вы прошли мимо кормящей щенков пси-собаки, которая была уязвимой и не представляла опасности. – Полковник потупил взор, а Док продолжил. – У Вас доброе сердце, полковник. И оно не приемлет стрельбы на поражение в беззащитного, в то время как идеология группировки призывает давить сызмальства всякую тварь. Ваши брюки стали Вам коротки. Но Вы продолжаете делать вид, что они по размеру. – Улыбнулся Доктор.
- Давайте, закончим эту беседу, - повёл плечами полковник. – У меня озноб от Ваших аллегорий. Как будто на сеансе у мозгоправа. Долг – превыше всего. И точка.
- Согласен. И этот долг всё же указал вам путь малой крови. Я рад. – Кивнул Доктор и прибавил шага, поравнявшись с «фримэнами».
- Итак, слева по курсу схрон Калаша. – Скомандовал нам полковник. – Мы всё-таки дошли.
- Аллилуйя, братья!.. – Воздел очи к небу Бочка.
Присмотревшись, я увидел между деревьями небольшое бетонное строение, три на три метра, не больше.
- Не пугайтесь, в схроне уже пару дней ночуют наши ребята. Сначала они наблюдали издалека, но потом мы поняли, что Калаш не объявится, и решили не прятаться. – Предупредил нас полковник. – Ночи сейчас сырые. Так недолго и подагру схватить. А Калашников окопался с удобством.
Услышав знакомый голос, из схрона вышли два «долговца» и, поприветствовав полковника по уставу, поздоровались за руку с остальными членами группы. В том числе, и со мной.
Лично я удивился, насколько крепким оказалось рукопожатие щуплого паренька в красно-чёрной, лёгкой броне. Миниатюрная, почти женская кисть крепко сжала мои пальцы, заставляя поёжиться.
- Финик. Рад знакомству. – Коротко и чётко представился он.
- Здорово, брат! Как ты? – Обрадовался Бесо и сгрёб его в охапку. – Сколько лет, сколько зим!.. Полгода тебя не видел! Ты даже как-то немного подрос… - смерил он Финика внимательным взглядом.
- Да пошёл ты, - фыркнул «долговец» и рассмеялся. – В глубоких рейдах особо не до жиру. Это Вы с Карасём сидите на всём готовом, в тепле сибаритствуете. А нас полевая жизнь загоняет в жёсткие рамки. Компактным в Зоне быть выгоднее. – Он гордо выпятил грудь и оттопырил губу, демонстрируя глубину своей обиды. При этом его рослый напарник как-то грустно переглянулся с таким же высоким и габаритным Карасём.
- Ну ладно, кончайте зубоскалить, - ворчливо пресёк их расшаркивания Петренко. – Иначе встретим Выброс в дороге. – Он снял рюкзак и, нагнувшись, аккуратно спустился по растрескавшимся ступенькам в небольшое полуподвальное помещение, уходящее глубоко в землю.
__________________________________________________________________________________________