"Ну, что ты, Пашка, нос повесил? Всё будет хорошо! Я же с тобой!" И он не обманулся. "Где он? Что с ним?" — не переставая, стучало в голове. "С ним всё в порядке! — ответил Пашка. — Они уже в пути. Только вот... Что-то я никак не могу связаться с ними". "Я думал..." — Антон задумался. — "Но они же не знают, где мы находимся. А, может, у тебя что не так?" "Да всё так, — заверил Пашка. — Мы скоро будем дома! Но... как-то оно всё очень быстро произошло. Я даже не успел ничего понять".
У меня есть идея. Я тебе позвоню, и мы всё обсудим. С этими словами она вышла, а я остался один. И вдруг неожиданно для себя заплакал. Господи, да что же это такое? Я, Павел Иванович, плачу, как девчонка! Чего я реву? Ведь не маленький уже!
Вытер лицо и понял, что плакать не перестал. Просто теперь слёзы были как вода. Вот увидишь завтра, и всё будет хорошо! — Ну, хорошо... — неуверенно повторил Пашка. — Посмотрим завтра. Когда они подъехали к станции, солнце уже садилось. Он увидел толпу провожающих, но не стал подходить: из-за темноты не было видно его лица. Да и не хотелось, чтобы его останавливали.
Всё плохое осталось позади, но тут послышался какой-то голос, что-то вроде: «Пашка, погоди!