В истории России немало «скрытых» глав, которые, не являясь какой-то сенсацией, при этом практически не обсуждаются. Например – куда делась вполне законная российская территория, которую «принес» с собой в качестве личного наследства император Петр III – его собственные земельные владения? Почему они не остались в составе России?
Итак, Петр Великий выдал свою дочь Анну замуж вовсе не за безземельного принца, а за герцога Голштинии и Шлезвига Карла Фридриха. Его сын, ставший впоследствии Петром III, императором России, также обладал этими титулами и фактически владел герцогством Голштейном – Шлезвиг был территорией оккупированной Датским королевством.
Но после гибели императора эти немецкие земли как-то тихо исчезают из собственности русских самодержцев, в частности и России вообще. Что же с ними произошло?
Петр III намеревался всерьез воевать с Данией, но вступившая на престол Екатерина, разумеется, не собиралась начинать новую европейскую войну за наследство ее сына Павла. Конфликт, так называемый «готторпский вопрос», был урегулирован мирным путем. В 1767 году Екатерина от лица несовершеннолетнего сына, заключила союз с Данией (в 1773 году Павел утвердил его уже совершеннолетним, как Царскосельский трактат), по которому не только спорный Шлезвиг, но и сама Голштиния, отходили к этому королевству. Дания в свою очередь уступала цесаревичу Павлу графства Ольденбург (личное владение датских королей) и Дельменхорст. Если взглянуть на карту то обмен может показаться странно не равноценным…
В этом же 1773 году Павел «дарит» Ольденбург Фридриху Августу Гольштейн-Готторпу, светскому епископу Любека. Собственно, на этом владение российскими государями землями в Германии и закончилось.
В нашей Википедии почему-то делается акцент на том, что Фридрих Август - дядя Екатерины II, брат ее матери. Может возникнуть резонный вопрос – а это здесь причем? Как тогда связаны наследственные линии Фридриха Августа и цесаревича Павла Петровича? Линия родственников по матери сама по себе, вообще не имеет никаких наследственных прав на бывшие владения отца. Но не в этом конкретном случае.
На самом деле все проще, достаточно лишь взглянуть на данную генеалогическую схему Гольштейн-Готторпов. То, что Фридрих Август родной брат Иоганны Елизаветы матери императрицы, не имеет вообще никакого значения, он мог им и не быть. Принципиальное значение – это младший двоюродный брат родного деда Павла Петровича. Цесаревич «подарил» графство Ольденбургское (чуть позже преобразованное в герцогство) своим «младшим» родичам по линии отца, что вполне нормально с точки зрения обычного феодально-владетельного права. Вопрос в том желал ли Павел этого?
Мать он не любил, вряд ли его печалила судьба и двоюродного дедушки (хватит ему Любека и маленького городка Эйтина, который его отец получил, как младший сын, за глаза), а вот убитого отца он боготворил всю жизнь, вплоть до своей собственной гибели. С разменом территорий, он скрепя сердце согласился бы (да и деваться некуда), но сохранил бы Ольденбург хотя бы как память о Петре III. В 1773 году Павлу было всего 19 лет, он не имел реальной власти под железной рукой матери. Будь у него возможность отстоять собственное мнение, карта Европы была поинтересней. По собственной воле Павел, никому и никогда, ничего бы не «подарил».
Почему на эту сделку пошла сама Екатерина Великая? Скорее всего причины личные, не то чтобы она слишком любила дядю (да и по факту не имело это значения), но вот лишить сына опоры в Европе – причина серьезная. Странно, но императрица решила не учитывать вроде бы очевидную стратегическую ценность этой территории, взглянем уже вот на карту 1789 года – Ольденбург отмечен светло-зеленым цветом.
Российский анклав прямо в сердце Европы, да еще и с выходом не в Балтийское, а в Северное Море – при правильном подходе это просто геополитический подарок судьбы. И даже в случае потери при неудачной войне всегда есть шанс отыграться, но… эти земли были потеряны для России навсегда, и ушли одной из маленьких немецких династий, чтобы потом раствориться в набирающей зловещую силу Германской империи.
А Дания Голштинию «не уберегла», с середины XIX века шли выступления немецкого населения за присоединение к Германскому союзу и по итогу двух датско-прусских войн в 1867 году Шлезвиг-Гольштейн отошел к Пруссии, и поныне оставаясь частью уже Германии.
