Что сказал о Льве Толстом священник, богослов и духовный писатель Александр Мень?
Льву Толстому Александр Мень посвящает отдельную статью: «Религиозные и философские взгляды Льва Толстого». Кроме этого, он освещает его позицию в другой своей статье: «Два понимания христианства».
К достоинству самого Александра Меня, стоит отнести то, что он не делает крайних оценок и не говорит худого ни о ком, и ни о чем . Черта, характерная людям высокой культуры, эрудированности и грамотности. Он пытается всесторонне понять, осмыслить и рассудить о всем, по предмету своих статей, что имеет место быть.
Итак, Александр Мень о Льве Толстом.
- Первое. Александр Мень подчеркивает неоспоримый литературный гений Льва Толстого.
Толстой знаем и ценим в мировом масштабе.
«В разные эпохи нашей собственной жизни Толстой вдруг открывается нам с каких-то новых неожиданных сторон» (А.Мень "Религиозные и философские взгляды Льва Толстого").
И это правда.
Но, рассуждает далее он, и задает такой вопрос:
«Можно ли рассуждать так, как рассуждает немало людей: Толстой был гением литературы, а том, что он писал что-то скучное по философии и религии, - это лучше не затрагивать, и хорошо, что это никогда не включают собрание сочинений, кроме академического?». (там же)
И отвечает: это было бы великой неблагодарностью.
Мы не можем перечеркнуть то, что волновало этого гиганта. И ведь то, что волновало Толстого, волновало его больше своего литературного творчества. Ведь в завершении своей жизни он отрекался и каялся в своем литературном труде, считая его пустым, развлекательным. То есть то, за что ценят и любят люди Толстого – его литературный гений и выдающиеся произведения литературы, он сам в себе считал малозначимым, лишним, пустым.
- Второе. Сама личность и фигура Толстого, которую Мень оценивает как гиганта общественной жизни.
Дневники Толстого, которые он вел с ранней юности, показывают глубину его нравственной рефлексии, анализа поступков, глубокие думы о смысле жизни, о смерти и многом другом великом.
- Третье. Трагизм Толстого, о котором говорит Мень.
Толстой – фигура борющаяся, трагичная, противоречивая. Он сам «рубил сук, на котором сидит». Вовлекаясь во что-то, изучая, он затем отрицал это. Толстой, как величайшее явление культуры, в конце жизни стал врагом ее и критиковал не только свое литературное творчество, но и литературу вообще, нападал на Шекспира. Будучи богатым человеком, графом, он опростился в конце жизни и стал воспевать нищету: «Много ли человеку земли нужно?». Воспевая христианство как учение, он превратился во врага его по существу. Воспевая в своих произведениях семью и любовь, он, в конце жизни, бежит из семьи и от любви.
Что же было причиной трагедии Толстого?
Сам Толстой пишет, что лишь до 14 лет имел веру, а далее – потерял ее и обрел пустоту.
Александр Мень замечает, что вера у Толстого не исчезла, но стала туманной и расплывчатой, потеряла форму. Она была похожа на веру деизма. Согласно деизму: Бог создает человека и выбрасывает его в мир, в котором человек сам выживает дальше, без Бога. Бог лишь создатель, и все. Ему "плевать" на проблемы людей. Деизм не является философским основанием христианской веры. Бог не только Творец, но и Спаситель. И эта сторона является важной людям: спастись в бушующем мире лжи и страстей. И Бог, как Спаситель, незримо присутствует в жизни человека, который сердце свое доверяет Ему. Опыт всех боголюбивых людей, спасенных людей, показал это многое множество раз в истории человечества.
Вместо креста, Толстой носил на груди портрет Жан Жака Руссо. Руссо был враг цивилизации и (во многих случаях – справедливо) подчеркивал, что цивилизация несет людям гибель. Подобно натурфилософам, Руссо видел решение вопроса – жить в согласии с природой. Таковы были воззрения мыслителей 18 века. Толстой остановился на них, и воспринял их как единственно верное решение: назад в природу.
Такое решение упрощенное и уплощенное.
Правильное решение должно учитывать и удовлетворять всем существенно важным условиям. Таких условий для человека - три: природа, культура и цивилизация. Толстой, вслед за Руссо, упростил и отбросил «ненужные» условия.
Святоотеческая мысль и практика добавляет существенно важное здесь: природа людей искажена пороками и страстями. И если говорить о природе в целом, то это не дает полноту ответа. Человек должен определиться какая природа в нем правильная: добродетельная или страстная, совершить выбор. Святые замечают: обоженая, бесстрастная, Христова природа в людях - вот какая природа нужна человечеству для спасения. Тогда и культура и цивилизация людей будет иметь правильное, а не порочное применение. Ибо не вещи страстны, но отношение к ним.
- Четвертое. Жизненные поиски Толстого.
В молодые годы Толстой ищет смысл и решение в труде, семье и в том, что люди именуют счастьем. Но не находит его ни в чем. Что подводит его к тому кризису, что произошел в его душе.
Его вера, вера, описываемых им героев - Наполеона, Безухова, Болконского, Анны Карениной и др. – это вера в рок. И такая вера привела самого Толстого к духовному и душевному кризису, который в медицинской среде называют депрессией.
- Пятое. Парадоксы Толстого.
Александр Мень выделяет интересный парадокс.
В народном поверии считается, что к Богу и вере человек приходит, когда ему плохо, в неудачах, что вера Богу – для слабых. Сильные, веря в себя, выходят из трудностей и добиваются успехов сами.
Опыт Толстого опровергает такое поверие.
Толстой испытал кризис, когда был на пике славы. Он – богатый и знатный человек, высоко оценен уже при жизни, его охотно публикуют издатели и платят хорошие гонорары, он известен не только в России, но и за рубежом, у него прекрасная семья, дети. Что еще человеку надо?
Все, о чем мечтают и хотят добиться большинство людей, у Льва Толстого уже было при жизни, на момент начала кризиса жизни. Толстой описывает свое состояние кризиса в «Исповеди», в работе «В чем моя вера?».
Но эти произведения писателя, как замечает Александр Мень, несмотря на их искренность сильно проигрывают в литературном плане по сравнению с теми, что сделали Толстого знаменитыми.
Философия и религиозные основания в них очень упрощены, приземлены, слишком рассудочны.
Какой еще интересный парадокс замечает Александр Мень в Толстом? (Такой парадокс, но в положительном плане, описан в одной из статей данного канала про Богомыслие).
Когда Толстой испытал кризис души, он стал читать ту литературу, которая этот кризис усиливает: Будду, Соломона (Книгу Экклезиаста), Шопенгауэра.
Правильное Богомыслие обратно, оно в хорошем смысле парадоксально. Если тебе плохо, надо читать и думать о хорошем, а не подпитывать депрессию пессимизмом. Надо просить у Бога дать такие мысли, мысли Света. Надо, наконец покаяться Богу в унынии, чтобы не прийти в отчаяние.
Ведь даже в святых книгах можно найти немало о том, что мир во зле и катиться в пропасть. И внутренняя депрессия подпитается этим, приняв это за единственно верную и полную правду.
А можно найти в святых книгах другое, полезное: как Бог спасает и помогает людям. Как Христос и святые исцеляют. Как люди обретают счастье с Божьей помощью. И этим, правильным Богомыслием, удалить унылое и депрессивное состояние души.
Механика, которую описывают святые в этом случае проста: человека одолевает страсть уныния и толкает его бессознательно на губительные действия, усиливающие пессимизм. Надо остановиться, понять действие этой страсти и покаяться Богу в ней, обрести правильное Богомыслие, спасительное. И Бог спасет.
Толстой поступает наоборот. Толстой не кается Богу. Он уповает на себя, свой рационализм. Но рационализм уже давно, незаметно, но сильно, управляется страстью уныния и служит ей. Толстой сам себя зарывает в большую пучину кризиса, чтением того, что в данный момент вредно его душе, что губит ее сейчас.
Разуверившись в науке, философии, Толстой обращается к вере. Но обращается не сердцем, а рассудком.
Рассудок нужен человеку, по меткому замечанию русского поэта и писателя Бориса Пастернака, чтобы человека не обсчитали в булочной, для практических бытовых вещей. Но в духовно-философских вещах, он слишком уплощает реальность, ему не хватает емкости и глубины. Здесь, рассудок не просто бесполезен, он вреден, он применяем не по предназначению.
Толстой пытается рационально изложить Евангелия, для современного ему читателя. Но Евангелия написаны святыми людьми, водимыми Духом Божьим. Они Боговдохновенные книги, и именно это делает их книгами спасительными.
Толстой - гигант писательский. Толстой - общественный деятель. Но Толстой не святой. В его картине мира нет Бога, Бога Любви и Спасителя людей, тонущих в страстях души.
Толстой прагматично упрощает Евангелия, выхолащивает из них самое главное и системообразующее – Святой Дух.
"Бог есть дух: и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине" (Ин 4:21) - так говорит самое Богословски мудрое Евангелие через евангелиста Иоанна, любимого ученика Христа.
У Толстого нет поклонения Богу, нет Духа Святаго на нем. И, потому, Истина его - не евангельская, а толстовская.
- Шестое. Церковные поиски Толстого.
Толстой обращается к обрядовой части Церкви: ходит на службы, ездит по святым местам, едет в Оптину Пустынь, встречается со старцем Амвросием Оптинским.
Толстой учит старца жить. И, поразительно, не замечает важную вещь в святом: телесно больной старец принимает и утешает в Оптиной пустыни тысячи людей, приезжающих к нему за советом и помощью. Откуда черпает силы больной старец?
Но все это не приносит Толстому радости души, ибо это игра, наигранность. Он не чувствует Бога, а участвует в обряде. Он лжет сам себе. Но потом делает нападки на Церковь, мол вот она какая пустая и ненужная. Но ведь не обряд составляет основу Церкви, а Бог и богообщение.
Если бы Толстой просто создал бы свое учение, замечает Александр Мень, то вошел бы в историю как человек, создавший свое учение, житейскую мудрость. Например, как Лао Цзы, или Конфуций. И это было бы нормальным, обычным делом, принятым в культуре. Но Толстой взял выше, и переиначил христианство.
- Седьмое. Какой духовной культуре был близок Лев Толстой?
Александр Мень замечает интересную деталь о Толстом. В то время, своего кризиса, Толстой создал серию книг «Круг чтения», где приводил выказывания мудрецов древности. Но, что бросается в глаза при внимательном чтении? Во всех мудрецах звучит сам Толстой. Они подобны пустым марионеткам, через которых вещает Толстой.
По своим взглядам, говорит Александр Мень, Толстой никогда не был христианином. В христианстве ему был ближе протестантизм, чем православие. Но и протестантизм не был близок душе Толстого, ибо протестанты чтут и любят Христа, как Бога. Протест их был протестом лицемерию средневековой католической церкви, а не Богу. А Толстой не понимал и не любил Христа. Для него Христос был не Богом, а духовным учителем, человеком, создавшим учение.
Толстому была близка буддистская, китайская, духовная культура. Но и то, в каких-то лишь аспектах, не глубоко по сути. Для Него Бог - Пустота, а не Свет, Вочеловечившейся Истины.
Толстой не видит Христа, не чувствует Христа, не принимает Христа, утилитарно излагает лишь его учение.
Но в христианстве главным является Сам Христос. И если это не постигается сердцем и не открывается душе, то вряд ли духовное состояние человека можно назвать христианским.
Вот та ошибка, то непонимание, которое было свойственно Толстому. Он перекроил Христово на свой лад, не познав Самого Христа.
- Восьмое. Положительное и сильное о Толстом.
Но, что положительное есть в Толстом, кроме его литературного гения? – задает вопрос Александр Мень.
Толстой боролся со злом общества. Оно было ненавистно ему. Он поднимал и остро ставил проблемы, волновавшие людей: голод, проституция, нищета, угнетение, необразованность. И в этом он был смелым человеком, он называл вещи своими именами, он не боялся открыто об этом заявлять.
Протоиерей Сергей Булгаков (экономист, философ, богослов, священник) так сказал о Толстом: что хотя Толстой и был отлучен от Церкви, но связь с ним церковная была. Потому что в нем, как в человеке, было много правдоискания, много было того, что отзывалось в самые больные проблемы человечества.
Не хватило Толстому понимания Бога по Духу и Истине, собственно так, как во все годы жизни, в разные периоды истории человечества, люди, ищущие Бога, открывают Его, обнаруживают живую связь с Ним. И именно такая связь, изнутри, исцеляет, улучшает души людей, раскрывая в них Негасимый Свет Божий, дает силы созидательной любви, творчества и преобразований жизни.
Если хотите поделиться по теме данной статьи – пишите в комментариях.
