На следующее утро Наташа проснулась ни свет, ни заря. Еще даже шести не было. Лежала в кровати, смотрела в потолок, вспоминала вчерашний день и думала, как-то там Малыш? Что врач скажет, есть ли у него шансы или все совсем безнадежно?
Наконец, устав от этих переливаний из пустого в порожнее, вскочила и закружилась по дому, стремясь переделать пораньше домашние дела, чтоб потом не спеша сходить в клинику, и если понадобиться, побыть немного с песиком.
К дверям клиники Наташа подходила с дрожью в ногах и замиранием в груди. Прошла по коридору, робко стукнула в дверь.
- А это вы? - выглянул из дверей вчерашний, уже знакомый ей доктор, - пришли? Очень хорошо. А у меня для вас радостная новость. Мы вчера сделали собаке МРТ, обследование показало, что ничего страшного и непоправимого не произошло. Все участки мозга практически в норме, непоправимых изменений нет, так что у собаки большие шансы на выздоровление. Ну, может по началу, голова будет кружиться и координация нарушена. Но при соответствующем лечении и хорошем уходе, Малыш должен полностью поправиться.
- Ой, как здорово! – захлопала в ладоши Наташа, - это просто замечательно! А можно я его к себе заберу? Хозяин от него отказался, да и в любом случае, где того хозяина искать – я не знаю. А я очень хочу помочь Малышу. И потом, вы так красочно его вчера расписали, я прямо заочно влюбилась. Можно? – просительно заглядывала в глаза доктору Наташа.
- Ну, можно, наверное, только не сразу. Мы его еще с недельку в клинике подержим, понаблюдаем за ним, пролечим. А потом можно уже будет и забрать. Только вот вы ему не хозяйка, и захочет ли пес вас принять и с вами пойти – еще вопрос. А давайте проверим? – оживился доктор, подхватил Наташу под локоть, и потащил куда-то вглубь кабинета. Там, за дверью, было что-то вроде стационара для таких вот, выздоравливающих больных.
- Если найдете с собакой общий язык и он вас примет, так и быть, отдам вам собаку, будете новой хозяйкой для Малыша. Ну а если не захочет собака вас принять, не обессудьте, животное я вам не отдам. Дадим объявление, поспрашиваем по знакомым, в общем, будем пристраивать песика в хорошие руки.
И с этими словами доктор подвел ее к одному из столов, где на свернутом одеяле сейчас лежал Малыш. Глаза собаки были закрыты, бока мерно вздымались, она дремала. «А нос розовый – отметила про себя Наташа, - не как тогда, с синевой, это, наверное, уже хорошо».
Подойдя к столу, она тихонько протянула руку, чтобы песик познакомился с ее запахом, а потом робко погладила его по мягкой шерстке. Шерсть у песика была мягкая, густая, шелковистая, он и впрямь был весь, как плюшевая игрушка. Упитанное пузико, короткие лапки с розовыми подушечками, умильная рыже-белая мордочка с торчащими вверх ушками напоминала лисью.
- Какой ты милашка, - улыбнулась Наташа, - весь такой пушистый, мягкий. Давай с тобой дружить, Малыш? Я буду тебе хорошей хозяйкой и никогда тебя не брошу и не обижу, обещаю.
При звуке ее голоса песик открыл глаза, внимательно посмотрел на Наташу и ткнулся носом ей в ладонь, как будто спрашивая, а ты что-нибудь вкусное мне принесла? Наташа сразу же поняла этот жест, и ей стало неудобно. Она и вправду не подумала, что-нибудь захватить для Малыша. Не знала, можно ему уже что-то и что конкретно можно, а что нет?
- Прости, Малыш. Ничего у меня для тебя нет. Я же не знала, что тебе можно, а что нельзя. Я завтра приду и что-нибудь обязательно тебе принесу, - и Наташа начала рассказывать собаке, как она его к себе заберет, и что у нее большой дом, а еще огород, где можно бегать, сколько захочется, и как они замечательно с ним поладят, и как здорово заживут вдвоем.
Малыш смотрел на нее умным, понимающим, прямо-таки человечьим взглядом и внимательно слушал. А когда Наташа уже собиралась уходить и попыталась на прощанье погладить песика, он неожиданно зубами слегка сжал ей руку, а потом лизнул в ладонь.
- Ну, слава Богу. Он вас принял, - сказал доктор Наташе, провожая ее к выходу, - вы ему понравились. Он вам сказал на своем, собачьем: приходи еще, я буду тебя ждать.
- Замечательно, - обрадовалась Наташа, - он мне тоже очень понравился. Я завтра обязательно приду. И что-нибудь вкусное ему принесу.
И начала Наташа ходить каждый день в клинику, как на работу. Наконец, по истечении недели, доктор сказал ей, что выздоровление Малыша идет полным ходом и можно забирать его домой. Наташа, обрадовавшись, сбегала домой, сумки-переноски у нее не было, зато была большая корзина, в которую Наташа постелила мягкое толстое полотенце. Так и донесла Малыша до дома. Доктор сказал, что песик еще практически щенок, ему не больше четырех-пяти месяцев, поэтому проблем с привыканием и воспитанием быть не должно.
Так и зажили они вместе, вдвоем, в осиротевшем без хозяина доме, Наташа и Малыш. Малыш вскоре поправился, окреп и стал весело носиться по двору, строя всю остальную Наташину живность.
Ральфу, дворовому псу, настучал по носу и загнал его в будку, чтоб без дела не лаял. Ральф с тех пор и вякнуть в присутствии Малыша боялся. «Правильно, нечего попусту на прохожих гавкать. Голос подавать будешь, когда незнакомый во двор зайдет, а не потому что тебе скучно и заняться больше нечем» - одобрительно думала Наташа.
Кошке Кусе чуть не оборвал хвост, когда она спрыгнула с подоконника прямо на обеденный стол, чуть не перевернув тарелку с блинами. Как схватил за загривок, как начал ее трепать, что Тузик грелку. Куся после такого внушения зареклась через окно в дом лазить и на стол прыгать. И вообще предпочитала показываться Малышу на глаза, как можно реже. А то вдруг еще за что-нибудь воспитывать начнет.
А младшую кошку, Тусю, чуть вообще со двора не прогнал, когда та, обнаглев, стала кидаться Наташе в ноги, выпрашивая еду, хотя в мисках был и корм, и вода, и кусок рыбы рядом. Так погнал по ее двору, что бедная Туся вихрем взлетела на крышу сарая и дня три домой носа не казала. А Малыш стоял под сараем и недовольно гавкал, словно говорил: нечего еду клянчить и хозяйку объедать, мышей лучше лови, вон их сколько в сарае развелось.
- Всех построил, всех уму-разуму научил, - смеялась Наташа, рассказывая дочке по телефону о повадках своего питомца, - Свет, ты представляешь, он меня с огорода прогоняет, когда сильно жарко становится. Вот как он понимает, что я уже устала и мне вот-вот станет плохо? Что я уже из последних сил продолжаю возиться, хотя по-хорошему, пора бы уже уйти в дом, в прохладу, и отдохнуть немного. Сядет перед теплицей, гавкает, а чуть я из теплицы покажусь – хватает за подол и тянет во двор. Дескать, хватит тебе, хозяйка, отдохнуть пора. Вот умный!
- Ой, а купаться как любит, Свет, ты не представляешь, - продолжала рассказывать Наташа, - не собака, а утка какая-то, из ванны не выгонишь. В первый раз случайно в воду залез. У меня ванночка желтая есть, ну ты знаешь. Так вот, я воду теплую включила, чтоб она наливалась, банки на консервацию хотела помыть и на кухню ушла. Ну а Малыш, наверное, пить сильно хотел. Лето, жарко же, а у него шерсть густющая. Ну и залез в эту ванночку, чтобы до воды дотянуться. И так ему понравилось. Теперь специально для него ванночку наливаю, и он там плюхается. Нравится ему, страсть как. Все пытается ко мне в ванну пробраться, когда я купаюсь, и со мной в воду залезть, да я не пускаю. Прямо какой-то водоплавающий пес мне достался, - смеялась Наташа.
А Света слушала, как взахлеб рассказывает про своего Малыша и улыбается мать, и радовалась. Что у нее такой питомец домашний появился, и добрый, и умный, отвлекает ее от всяких горьких мыслей, и о хозяйке по-своему заботится. Как может, как умеет, но ведь заботится же.
И лишь одно не могла объяснить Малышу Наташа, что спать надо на собачьей подстилке, а не вместе с нею на кровати, умостив хитрую рыжую морду на подушку мужа. Началось это спустя неделю после появления Малыша в доме. Наташа проверила его вечером, потрогала нос, пожелала песику спокойной ночи и пошла в душ. А вернувшись, была очень удивлена, обнаружив в кровати нового соседа. Наташа переложила его обратно на подстилку, строго-настрого приказав спать здесь. И ночью опять обнаружила пушистую морду у себя под боком.
Малыш лежал на подушке мужа, забравшись под одеяло, и поглядывал на Наташу, умильно щурясь на нее хитрыми карими глазками, как бы говоря: хозяйка, ну ты же прогонишь такого милого маленького меня, и вообще, хватит уже ругаться, я в доме хозяин - это мое место, а ты свет поскорее выключай - глаза слепит, и давай, наконец спать.
Так и повелось. Наташа спать – и Малыш рядом укладывается. Наташа с огорода придет, отдохнуть приляжет, наглая рыжая морда уже рядом устраивается и под руку к ней лезет: гладь давай, чего без дела лежишь?
Дни щли за днями, и Наташа стала замечать, что с появлением в доме пушистого питомца, даже смерть мужа ей стала казаться не таким уж непоправимым горем. Да, ушел от нее ее Степушка оставив в этом мире совсем одну. Да, тяжело ей порою бывает, словами не передать. А потом прибежит эта пушистая хитрая морда, посмотрит умильно, в лицо носом потычется, пасть смешно раскроет, язык вывалит, словно улыбается и говорит: ну, хозяйка, опять сырость развела. Хорош реветь, пошли поиграем или делом каким займемся. А то сидит тут, слезы льет, а там огород не полот, огурцы с помидорами не политы, кошки не пуганы и вообше, забот – полон рот. И отпускает у Наташи внутри, легче становится. Невозможно же на эту прелесть смотреть и тоже не улыбнуться. И Наташа вставала, вытирала слезы, и шла заниматься делами, а Малыш бежал за ней следом.
А еще Наташа понимала, что свои появлением Малыш ее буквально спас. Так невыносимо ей было после смерти Степушки остаться одной, в этом доме, что иногда она подумывала уйти следом. Дети уже большие, устроенные, переживут как-нибудь. И лишь Наташина вера в Господа, да боязнь за своих девочек, каково-то им будет еще и мать потерять вслед за отцом, не давало ей совершить последний шаг. Ну, а с появлением в доме Малыша Наташа просто ожила, а то все как замороженная ходила, снова улыбаться начала и жизни радоваться, как бы горько и трудно ей порою не было. И Малыш отвечал хозяйке самой преданной любовью.
Ходил он за Наташей буквально по пятам, куда хозяйка – туда и он. И все-то ему было интересно, везде-то свой нос сунуть надо было. Наташа даже замечать стала, что если не знает, что делать или по хозяйству с чем не справляется, надо у Малыша спросить. Каким-то образом он ее понимал и подсказывал. По своему, по-собачьи, но подсказывал. Наташа его и на рынок с собой брала, и даже в магазин, правда на поводке. На рынке он тащил Наташу туда, где продавались самые лучшие овощи и самое свежее мясо. И послушно сторожил у магазина Наташину сумку на колесиках, ожидая, пока хозяйка по супермаркету нагуляется. Наташа его и в супермаркет бы с собой взяла, но с собаками в магазин было нельзя, приходилось Малышу дожидаться на улице.
Он предупреждающе рычал на пьяных, когда они проходили мимо, а раз чуть не отгрыз руку воришке, попытавшемуся увести у Наташи на рынке кошелек. И пусть в кошельке денег было – кот наплакал, она все больше карточками пользовалась, но все равно Наташа песика хвалила: «Защитник мой! Молодец! Молодец! Умница!».
А как-то уже зимой, гуляя с Наташей по улице, Малыш так рванулся с поводка, что Наташа, чуть не упала, и пролетела за ним по инерции мера три. А на то место, где она до этого проходила, обрушилась большая, тяжелая шапка слежавшегося снега. Так что Малыш ее просто спас. Убить бы, может, той снеговой шапкой и не убило, но сотрясение мозга или еще что похуже Наташа бы точно получила. «Спаситель мой! Защитник! – обнимала песика Наташа и целовала в умную морду, - ты ж моя умница! Ангел-хранитель мой! Чтобы я без тебя делала?!!»
А Малыш, глядел на хозяйку умильными карими глазами и думал про себя совсем не по-собачьи: «Ничего, Наташка! Не бойся, родная, я с тобой! Горе мы пережили, даст Бог, и мелкие неприятности тоже переживем! Корги живут долго, и я еще долго буду рядом с тобой…»
Еще больше интересных историй вы найдете на моем канале: