Стратегической целью коммунистической практики является формирование отношений, противоположных тем, которые сложились между людьми в процессе выделения общества из стада приматов, но сохранялись в качестве господствующих, на протяжении всей истории человечества, вплоть до октября 1917 года.
Предыстория человечества характерна тем, что, на этом этапе, племена прямоходящих млекопитающих, оставаясь на стадном уровне развития, вербально оформили многие детали своего быта, формы отношений и средства существования. Наиболее подробное вербальное закрепление стадные принципы и мотивы поведения прямоходящих млекопитающих получили в римском праве (особенно, в части защиты «священного» животного института частной собственности и рабовладельческой демократии) и, в «священных» религиозных заповедях. По мере укрепления религиозных институтов, людей огнем и мечом заставляли верить в то, что общество являет собой паству, стадо своеобразных овец, ведомых пастырем, т.е. пастухом, а потому, стадная форма общественных отношений имеет божественное происхождение.
Если принять во внимание содержание библии, а гораздо надежнее, результаты палеонтологических исследований, то придется признать, что, первоначально, на Земле, возник и существовал миллионы лет животный мир, т.е. устойчивый пример для «Адама и Евы», и у первобытных людей не могло быть иных представлений о формах отношений между живыми существами, кроме стадных. Даже у космических пришельцев. Животный опыт и был закреплен вербально в сознании людей и пришельцев, как образец для подражания. Симптоматично, что и первыми божествами у людей являлись «священная» корова, золотой, но тоже «телец», «минотавр», говорящая змея и т.п.
Натуралистами зафиксированы бесспорные факты использования обезьянами орудий труда (от палки до камня), факты обучения молодняка многоступенчатым приемам добывания пищи. Но история обезьян остается бессодержательной, лишенной признаков прогресса еще и потому, что приматы, пока, не «додумались» до вербальной формы фиксации своих воспроизводственных и организационных достижений. Поэтому каждому новому поколению «бандерлогов» приходится осваивать заново все уроки природы и «воспитателей», через многочисленные повторения одного и того же «урока».
Т.е. психика, недоросшая до вербального уровня, исключает возможность социального антропогенеза, делает невозможным накопление, усвоение, а тем более, творческое развитие социально значимой информации.
Вербальный уровень развития сигнальной системы явился необходимой предпосылкой для выделения человека из животного мира, но недостаточной. Предстоял долгий исторический путь и практика грубых ошибок, чтобы не только научиться обозначать явления словами, но и найти наиболее рациональные пути движения мысли от явления к сущности, от содержания к причинно-следственным связям, т.е. чтобы создать диаматику как предельно конкретную, категориальную, а не формальную логику.
Следовательно, вся, уже состоявшаяся история человечества, есть не что иное, как неспешное движение относительно обособленных этносов от первобытной стадности к собственно человеческим формам взаимодействия, к преодолению атавизма.
Совершенно очевидно, что вся современная демократическая фразеология, по своей сути, т.е. по причинам возникновения, есть вербальная форма закрепления стадных принципов господства большинства над меньшинством при периодической смене вожака, которого, впрочем, со временем, можно затоптать, что и происходит систематически с современными президентами, всенародно избранными и всенародно презираемыми во все цивилизованных странах.
Создание диаматической логики и является тем достаточным условием, которым завершается монополия стадного сознания, и идеалист Гегель, образно говоря, первым в истории человечества перевел себя из разряда «прямоходящего говорящего» в разряд человека, познавшего некоторые законы адекватного, т.е. собственно человеческого мышления.
Процесс выделения человека из стада, начатый систематическим, разнообразным, осмысленным массовым физическим трудом, достиг своего завершения в диалектике Гегеля. Среди наиболее прилежных учеников Гегеля нельзя не отметить Клаузевица, Давида Риккардо, Фейербаха.
Фейербах, уловив главное в идеалистической диалектике Гегеля, стал… материалистом. Маркс, творчески соединив материализм Фейербаха с переработанной им диалектикой Гегеля, создал основы фундаментальной диаматики.
Поставив учение Гегеля с идеалистической головы на материалистические ноги, Маркс доказал, что собственная история человечества начнется лишь после того, как вся ОБЩЕСТВЕННАЯ деятельность людей будет осуществляться в строгом соответствии с познанными объективными законами, т.е. при вполне построенном коммунизме. Все, что происходило, происходит и произойдет с человечеством до этого момента, являлось и является, его предысторией, переполненной атавизмами в религиозной и юридической упаковке.
Достаточно посмотреть на дикие очереди современных двуногих прямоходящих млекопитающих в дни унижающих распродаж, ежегодно проводимых в европейских столицах и в США. Достаточно обратить внимание на парады военных и геев, карнавальные шествия, на религиозные процессии и массовые моления, сборища футбольных, рок и поп «фанов», на грызню либеральных демократов внутри своих стай, на съезды республиканцев и демократов, возню предпринимателей и чиновников у государственных «кормушек», на Майдан, Болотную площадь и Тахрир, чтобы понять, как недалеко психика большинства современных двуногих прямоходящих ушла от стадной.
Еще более гнетущее впечатление должны бы производить на людей дебаты в парламентах мира по поводу расходов на армию и полицию, тюрьмы и спецслужбы. Но, по изложенным выше причинам, не производят. Рост расходов на содержание силовых структур доказывает, что ВСЯ совокупность современных общественных отношений недалеко ушла от стаи бабуинов, в которой клыки вожака, пока не затупятся, являются единственным аргументом в поддержании демократического стадного «порядка».
Появление «Манифеста коммунистической партии», а несколько позже и «Капитала» Маркса, явилось тем историческим событием в культуре человечества, от которого берет начало процесс формирования субъективного потенциала трансформации последней стадоподобной формации, т.е. капитализма, в очеловеченный социум. Впервые люди получили зеркало, в котором без искажений можно было увидеть не только пороки рыночного стада, но и научно обоснованные гарантии превращения его в человеческое общество.
Разумеется, и математика внесла определенный вклад в дело выделения человека из биоты. Но, как показала практика, этих вербальных знаний о КОЛИЧЕСТВЕННЫХ зависимостях в неживой материи совершенно недостаточно для преодоления атавизма в людях. Можно вызубрить тензорные формы исчислений, оставаясь при этом Оппенгеймером, Тейлером, Сахаровым или Березовским. Математические знания, в докоммунистических формациях, лишь повышали власть стяжателей над природой и людьми, превращая саму природу и этнос в предмет конкурентного растерзания, вплоть до мировых войн. Практически каждое техническое открытие эпохи частной собственности, в том числе и атомной энергии, первоначально, находило свое применение в военном деле, и лишь потом в гражданском производстве, а некоторым так и не нашли себе мирной «профессии».
Показательно, что Гегель и Маркс, как свидетельствуют их труды, и в этом можно легко убедиться, прочитав их книги, владели современной им высшей математикой. Но история не знает математиков, в трудах которых просматривалось бы сколь-нибудь удовлетворительное понимание диалектики Гегеля и экономической теории Маркса. Можно сколько угодно злословить в адрес диаматики, но это не может отменить того положения, что невозможно найти кого-нибудь из математиков, прочитавших, хотя бы, «Науку логики». Даже у Эйнштейна хватило сил на Маха и Рассела, а на Гегеля - нет.
Однако поражение, которое потерпела КПСС, доказывает то, что и в среде коммунистов речь должна идти далеко не только о том, чтобы прочитать и запомнить содержание трудов классиков диаматики. Коль скоро носители левой идеи признают систему отношений коммунистического общества диаметрально противоположной системе стадных рыночных демократических отношений капитализма, т.е., если коммунисты в теории, действительно, поднялись выше атавизма, то они и на практике обязаны вести дело так, чтобы коммунистические отношения прошли полную апробацию во внутрипартийной жизни самих левых партии, т.е. пронизали бы всю ее практику и доказали свою эффективность, прежде всего, внутри партии. А многолетняя практика доказала, что современные левые поражены многими буржуазными моральными недугами, среди которых особенно заметна их склонность к мещански мотивированной конкуренции. Редко кто твердо придерживается принципа: «Сочтемся славою, ведь мы свои же люди, и пусть нам общим памятником будет, построенный в боях социализм».
Лозунг осознанного братства должен быть, сначала, реализован самими коммунистами в своей среде, только после этого коммунисты приобретут право убеждать людей, делать этот опыт всеобщим достоянием. Однако, в данном случае, речь ведется не столько о лозунге показного, кровного братства или дружбы «на троих», сколько о научно обоснованной социальной «технологии» становления отношений ИСКРЕННЕГО, НАУЧНОГО братства.
Только тогда, когда принципы братства, их теоретические формулы получат в индивидуальном сознании каждого партийца точное понимание и чувственно-эмоциональное одобрение, ТОЛЬКО когда повседневный личный опыт строительства подлинного общества не будет уже порождать неврозы, приступы зависти, когда общий результат в виде прогресса социума будет вызывать искреннее ликование в душе индивида, ТОЛЬКО в этом случае в сознании индивида может и должна возникнуть уверенность в том, что в нем умерло животное, т.е. эгоизм и утвердилось научное ПОНИМАНИЕ диаматики личного и общественного.
Реальная коммунизация общества есть важнейшее условия личного счастья каждого индивида и, одновременно, главная форма «оплаты» за его труды.
Но с древнейших времен и по сей день вопрос дипломированности решается намного легче, чем вопрос подлинной и всесторонней образованности большинства жителей планеты. Поэтому люди, на протяжении всей своей истории, в процессе производства материальных условий своего существования, ВЫНУЖДЕНЫ вступать между собой в экономические отношения при отсутствии у них научных знаний о том, что они творят на самом деле. Если бы было иначе, то олигархам не удавалось бы плодить миллионные армии обманутых, «кинутых» и «обутых» дольщиков, пайщиков, вкладчиков с дипломами МИФИ и МГУ.
Постепенно все больше проявляет себя растущее осознание того факта, что ведущей формой рыночных демократических отношений являлась и является конкуренция всех со всеми… до полного уничтожения конкурента. Но в обыденном сознании все еще коренится то заблуждение, что конкуренция это разновидность рыцарского поединка с открытым забралом.
Люди, веками, торгуясь на рынках, не понимали, что, этот, полный бесстыдства и жадности, акт и есть главный момент конкуренции, что суть процесса обсуждения цен, т.е. торги, состоит в стремлении обоих торгующихся обмануть друг друга и, одновременно, не дать обмануть себя. Они не понимали того, что в ходе торгов всегда и везде один из торгующих оказывается объективно обманутым, т.е. проигравшим ценовую конкуренцию. Современная финансовая система демонстрирует повсеместно одно и то же: бессовестное стремление стран продавцов обобрать страны покупателей, страны-кредитора задушить страну-должника уже на стадии заключения кредитного соглашения, а страну-должника - не возвратить кредит, т.е. разорить страну-банк.
Этот процесс довольно содержательно и откровенно показан, например, и Соросом в его книге «Кризис мирового капитализма», и Джоном Перкинсоном в его книге «Откровения экономического убийцы». Вся экономическая история человечества до Ленина и Сталина, есть история господства «метода тыка», т.е. эксплуатации русской лицензионной технологии «авось» под европейским PR-брендом «риски».
История СССР есть первая попытка перевести экономические отношения между людьми в русло научного подхода. До 1917 года, во всей мировой экономике, способность мозга к мышлению использовалась лишь спекулятивно, например, для нарушения требований закона стоимости. Предприниматели, размышляя над ценами, старались сделать себе как лучше, т.е. обсчитать ближнего, а получалось, как всегда: «перепроизводство» товаров, инфляция, массовое банкротство, безработица, кризис, война, гибель миллионов людей и огромной массы материальных ценностей, бессмысленная трата времени жизни целых поколений.
Коммунизм, напротив, может быть основан лишь на сознательном планомерном использовании объективных законов оптимизации производственных отношений и, следовательно, исключает неэффективную растрату материальных, интеллектуальных, хронометрических и демографических ресурсов общества. Естественно, найдутся демократы, которые скажут: «Почему же тогда экономика СССР проиграла экономическое соревнование капитализму?».
Во-первых, непонятно, почему многие современные российские интеллигенты радуются своей победе над СССР, ведь РФ вымирает, уже потеряв населения больше, чем СССР во второй мировой войне. Стало ясно, во имя чего рыночный мир стремился к победе над социализмом в экономическом соревновании. Но в узком сознании рыночных интеллигентов сам факт победы затмевает весь её каннибализм. Во-вторых, многолетняя рецессия экономики в США, кризис в Испании, Греции, Португалии, гражданская войн в арабском мире, есть следствие «проигрыша» СССР. В-третьих, СССР рухнул потому, что уже в КПСС, времен Горбачева, как минимум, две трети членов партии не владели марксистской теорией, чаще всего, ни в какой степени, но, пользуясь демократической процедурой, пробивались в руководство. В связи с этим весь директорский, генеральский, министерский, «цековский» корпус руководящего состава в СССР не имел ничего общего с коммунизмом. Они НЕ ЗНАЛИ, как его строить. Руководство постсталинской КПСС, даже при наличии горячего желания у отдельных членов ЦК, было абсолютно не способно привнести научность в практику расширенного коммунистического воспроизводства социалистического общества. Начиная с Хрущева, особенно после удаления из ЦК Молотова и Шепилова, в руководстве КПСС уже не было членов, которых можно было бы назвать марксистами-теоретиками, хоть в каком-то приближении. Именно поэтому все рыночные демократические СМИ отмечают ежегодно памятные даты жизни и деятельности Хрущева, Косыгина, Андропова, Горбачева, Ельцина, Яковлева, Шеварднадзе как своих агентов, без глупости и предательства которых разрушение СССР было бы невозможным.
Бесславно завершившаяся история КПСС и трудности, переживаемые современными левыми партиями, систематически происходящие в них расколы, отсутствие сколь-нибудь значительных политических результатов, убедительно доказывают, что нормы внутрипартийной жизни и формы отношений между членами партий не соответствовали и до сих пор не соответствуют критериям коммунистичности.
Поэтому, прежде чем строить коммунистические, т.е. научно обоснованные отношения в обществе, необходимо, чтобы партия научилась бескомпромиссно строить эти отношения внутри себя.
Нужно обладать бездной недомыслия, чтобы претендовать на роль авангардной партии и, в то же время, не уметь строить коммунистические отношения в самой партийной среде.
Опыт РСДРП учит, что, Ленин и Сталин, подходя к историческому моменту, когда необходимо было начинать масштабные практические действия, так или иначе, освобождали партию от членов, имевших море «своих мнений», отличных от научного. Практика показала, что многочисленные носители «своих мнений» в партии, на самом деле, всегда являлись носителями абсолютно ошибочных мнений и «нравственности» желудочно-генитального происхождения.
Не было случая, чтобы Ленин или Сталин выходили из большевиков и вступали в меньшевистское крыло партии. Наоборот, именно меньшевики, в т.ч. Троцкий, и многие будущие троцкисты вступали в большевики, выходя, формально, из стада меньшевиков, и на каждом решительном повороте истории вертелись в политике с последовательностью собачьего хвоста. Показательно, что в 1923 году выходцы из других партий составляли 7% членов РКП(б). Это были отнюдь не рабочие «от станка» и не крестьяне «от сохи». Зафиксированы случаи, когда бывшие белогвардейцы и, даже царские жандармы, образовывали в захолустье ячейки, принимая друг друга в коммунистическую партию. Например, Хрущев, по своей первой партийности, был эсером. Им и остался.
Между тем, построить коммунистические отношения можно лишь тогда, когда активисты коммунистической партии, по коренным вопросам мироздания, встанут на абсолютно научную позицию, когда диаматический способ мироосмысления превратится в органический способ их мышления. Если кого-то вдохновляет дианетика, евгеника или герменефтика, Поппер или Вебер, им совершенно незачем вступать в коммунистическую партию и пытаться убедить коммунистов в несостоятельности диаматики. Они вправе образовывать свою партию на своей идейной основе и на практике доказать состоятельность своего теоретического выбора.
Именно напряженной работы над собой боятся, но, чаще всего, ленятся её выполнять, члены современных партий с коммунистическими названиями. Между тем, тщетны надежды, что можно иметь смутные представления о сущности коммунистических общественных отношениях, но осуществлять практическое построение коммунистического общества.
Фрагмент статьи В.А. Подгузова "Научный централизм как противоядие от оппортунистического перерождения партий с коммунистическими названиями".
____________________________________
Послесловие
Уважаемые читатели!
Заносите в закладки и изучайте наши издания:
I. Общественно-политический журнал «Прорыв»
II. Газета «Прорывист»
Поддержите редакцию деньгами:
I. Принципы финансирования
II. Подписка на газету
III. Заказ нашей брошюры почтой с автографом автора
IV. Заказ нашей книги "Жизнеописание красного вождя"