Услышав мой крик, Анька за несколько минут примчалась ко мне. Она принялась ощупывать меня на предмет перелома костей, а перепачканное кровью лицо, по её мнению говорило о том, что я ранена.
Я лежала на спине, смотрела в небо, а перед глазами стояло то, что только что произошло. Его глаза. Последние слова, которые он сказал, эхом отдавались в моих ушах.
-Он зацепился, зацепился, - повторяла я, - он не хотел умирать.
-Кто зацепился? Что ты мелешь? - Анька стала поднимать меня. Ноги меня не держали, и я рухнула не неё, словно мешок с мукой. Анька едва успела меня подхватить.
-Серёжа, - выдохнула я, - Серёжа... Я... Это я его убила.
-Это поезд его убил, - обнимала меня Анька, - а ты хотела его спасти.
Потом была милиция. Куча вопросов. Я снова и снова повторяла им одно и тоже, что он сидел на рельсах, пил что-то спиртное, потом зацепился курткой за проволоку и не смог выбраться. Следователи менялись и всё начиналось по кругу. Анька тоже была со мной. Она, конечно, ничего не видела, но тоже была свидетельницей. Наши родители пришли в участок, чтобы нас забрать. Это было глубокой ночью. Я свалилась в кровать и заснула безо всяких сновидений.
Утром я проснулась совершенно разбитой. Анька ещё спала, развалившись на кровати напротив. Я посмотрела на неё и нелепая мысль мелькнула у меня в голове, а может это всё мне просто приснилось и Серёжа, как ни в чём не бывало, спит у себя дома, в своей кровати?
Анька засопела носом и проснулась. Слабо улыбнувшись, она помахала мне рукой.
-Как спала? - она вытянулась в кровати и перевернулась на живот, подложив под голову маленькую подушку.
-Нормально, - отозвалась я, всё ещё надеясь, что она сейчас выпрыгнет из кровати, как всегда взъерошит мне волосы и побежит в ванную, бросив по пути в меня этой самой подушкой. Но она молча наблюдала за мной, не вставая с постели и не говоря ни слова. Потом шумно вздохнула и сказала
-Завтра похороны... Они... Ну... Собрали, всё.. Всё, что...что смогли найти и, там даже нечего отправлять на вскрытие. Его... Его отбросило прямо под колеса и...
Я закрыла уши руками.
-Замолчи! Замолчи, замолчи, хватит! - она повиновалась. Подсела ко мне на кровать и молча обняла. Так мы сидели минут двадцать, пока у меня не затекли и не онемели все суставы. Только тогда я почувствовала себя живой.
Похороны. Тяжёлое испытание, если человек был тебе поистине дорог. Я стояла в толпе незнакомых людей, а Анька держала меня за руку. Гроб был закрытый. Помня то, что сказала мне вчера Анька, что его собирали по кускам, я была этому рада. Как будто я не знала, кто лежит в этом ящике. Как будто это был не он. Как будто я пришла сюда попрощаться не с ним, а со своим детством, со своей юностью. С нашей Слюнкой.
Я не плакала. В красных от долгих вчерашних рыданий глазах не было ни слезинки. Я просто смотрела на этот ящик, стараясь не думать, кто там лежит. Но мне напомнили.
Не успели опустить гроб в могилу и присыпать землёй, как к нам подскочила Светлана Васильевна, мама Серёжи. Схватив меня за руку, она прошипела, глядя на меня испепеляюще ненавидящим взглядом:
-Что ты здесь забыла, потаскуха? Пошла вон отсюда! Ты была недостойна лизать ему башмаки! Теперь ты довольна? Будешь тягаться, пока мой мальчик лежит из-за тебя в могиле!
-Света, побойся Бога, что ты несёшь! - схватила за руку её моя мама,-Таня ни в чём не виновата! Я понимаю, у тебя горе, но не смей оскорблять мою дочь!
-А ты не лезь! - ядовито вскричала женщина, - воспитала проститутку, а теперь защищает!
-Пошли! - мама потянула меня за руку, - пошли отсюда. Серёжа никогда бы не позволил тебя оскорблять, даже своей матери.
Но несостоявшаяся свекровь крепко держала меня за руку.
-Я проклинаю тебя, - закричала она истерически, - ты тоже потеряешь самых дорогих тебе людей! Три самых близких твоих человека поплатятся за тебя своими жизнями! Он никогда тебя не простит! И я никогда тебя не прощу! Пусть тебя преследуют неудачи! Ты не сможешь убежать от кары небесной! Никогда! Никогда, слышишь? - кричала она мне вслед, а я рыдая уходила всё дальше и дальше и задыхалась от рыданий, рвавшихся из моей груди.
Анька крепко сжимала мою руку и поддерживала за талию, а когда мы подошли к машине, она вдруг сказала :
-Тёть Вер, тут парк недалеко, мы пойдём с Танюшкой, погуляем, ей отвлечься надо.
-Хорошо, - удивлённо сказала мама, - пойдёшь, Танюш?
Я молча кивнула.
-Так дождь же идёт, - неуверенно сказала мама.
-Ничего, у нас зонт есть, - Анька показала маме зонтик, - и она ко мне сегодня ночевать пойдёт, - заключила Анька, - не переживайте.
Мама взглянула нам во след и вздохнула. Я благодарно посмотрела на Аньку и мы пошли прочь от кладбища.
-Идём, купим чего-нибудь выпить, - сказала Анька, - тебе это сейчас просто необходимо.
Я равнодушно посмотрела на неё и кивнула. Мы купили бутылку вина в ближайшем магазине и два пластиковых стаканчика. И пачку сигарет.
-Ты же знаешь, я не курю, - вяло сопротивлялась я.
-Знаю, - сказала Анька, открывая бутылку невесть откуда взявшимся штопором.
-Откуда штопор? - поинтересовалась я.
-В магазине попросила, - сказала Анька, стискивая зубы, и вытащила наконец пробку. Налив мне полный стакан, она сказала:
-Пей! - и залпом осушила свой стакан, вина в котором было вполовину меньше, чем у меня. Я последовала её примеру. Внизу живота сразу потеплело, Анька налила мне ещё стакан и тоже приказала мне его выпить. И только после третьего выпитого мной стакана, меня наконец прорвало и я расплакалась.
Ночью мы вернулись к ней домой, тихонько прошли мимо комнаты её спящих родителей и завалились спать.
Этим же вечером мы ехали в поезде назад. Ещё предстояло сдать сессию. Я с нетерпением ждала, когда увижу Сашу, прижмусь к нему, такому родному и близкому, и все мои печали пропадут.
Когда мы выходили из вагона, парень, достававший свою сумку с верхней полки, случайно обронил её и она упала аккурат мне на ногу. Я почувствовала сильную боль и вскрикнула.
-Куда прёшь? - накинулась на него Анька, - не успеешь, что ли своё барахло вытащить? Смотри, что ты наделал! Больно? - она повернулась ко мне.
Я кивнула, через мгновение палец на ноге опух и мне даже пришлось снять босоножек с ноги. Когда он посинел, я поняла, что без травм пункта мне сегодня не обойтись. Со всеми сумками мы поехали в приемное отделение, где на ногу мне наложили гипс, правда замотали только до голени. С Сашей в этот день встретиться так и не удалось. Я, насколько позволяла нога, бегала из аудитории в аудиторию, от преподавателя до преподавателя, чтобы закрыть пропуски.
Вечером я уныло рассматривала свою ногу, представляя, как буду сдавать сессию с гипсом. "Завтра увидимся", - пришла смс-ка от Саши и на душе сразу потеплело. Я пожелала ему спокойной ночи и легла спать. Анька где-то пропадала, и мне было невыносимо одиноко. Смахнув непрошенные слезы, я улеглась в кровать и попыталась заснуть. Сон не шёл, и я вся измучилась, а потом мне приснился Серёжа, он стоял на перроне и невесело махал мне рукой. "Прости меня", - сказала я ему, но он почему-то улыбнулся и пошёл вдоль перрона. Потом взял под руку какую-то женщину и посмотрел на меня. Я внимательно пригляделась и поняла, что он взял под руку мою маму.
Весь сон был тревожным, и утром я проснулась невыспавшаяся, скомкав пол себя всю простынь и в холодном поту. "Наверное, так действует обезболивающее", - подумала я и стала собираться на пары.
С Сашей мы теперь виделись не часто. Оба готовились к сессии. Я безумно скучала. Анька, занявшаяся теперь тимуровской помощью старикам, всё время пропадала, и мне даже не с кем было поговорить. Я сидела за книгами, целыми днями, читала лекции, штудировала библиотечные книги на предмет познания чего-то нового. И не обращала внимания на мелкие неудачи, встречавшиеся на моем пути буквально каждый день.
Сессию, в принципе, я сдала хорошо, единственное, завалила экономику. Мне попался билет, который я в принципе никогда не видела. Кое-как справившись с основными вопросами, при ответе препод завалила меня дополнительными вопросами, и я села. Она была неприятно удивлена и отправила меня с неудом готовиться к пересдаче. Я была расстроена. Маме я не сказала, чтобы не расстраивать.
Нам пришлось переехать в общагу. Бабушка, которая недорого сдавала нам квартиру, вдруг заломила такую цену, что мы решились на переезд.
У меня стали пропадать вещи. Анька смеялась и списывала всё на барабашку. А однажды, когда мы были в институте, мне позвонила девчонка из соседней комнаты и сказала, что из нашей комнаты несёт горелым.
-Ты сегодня блузку гладила, - задумалась Анька, - утюг выключила?
-Я не помню, - пролепетала я, и мы понеслись обратно. Подлетев к двери, мы правда почувствовали запах чего-то паленого. Я вставила ключ в замочную скважину, повернула и половина ключа осталась у меня в руке.
-Да что за невезуха такая! - скривилась Анька, - ты хоть что-нибудь нормально сделать можешь?
-Я полезу через балкон, - вдруг сказала я.
-Ты нормальная? Мы на шестнадцатом этаже!
-Там близко балконы друг к другу, и я как раз его не закрывала утром.
Я постучала в соседнюю комнату. Дверь мне открыла заспанная соседка.
-Вика, можно я через ваш балкон к себе перелезу? У нас ключ в замке сломался - спросила я, а она пожала плечами.
-Можно, только зачем? Всё равно слесаря вызывать надо, ты ж замок даже изнутри не откроешь, пока ключ там торчит.
-Это верно, - сказала Анька, - да только она утюг выключить забыла, так что пожар может случиться.
-Тогда, конечно, лезь, - пропустила меня в комнату Вика.
Я прошла на балкон, перелезла через перила и осторожно пошла, вставляя ноги между перекладинами. Внизу открывался живописнейший вид на город, но я смотрела только себе под ноги. Между нашими балконами был где-то метр-полтора, не больше, я взялась рукой за один край соседского балкона, намереваясь схватиться другой рукой за наш балкон, но тут, словно чья-то рука схватила меня за ногу, и я оступилась.
Я висела над пропастью в шестнадцать этажей на одной руке, мои ноги болтались, пытаясь во что-то упереться. Анька, стоящая на соседнем балконе страшно закричала, тут же перемахнув через перила и устремившись мне на выручку. Она перескочила через небольшое расстояние между балконами, где, словно тряпичная кукла, болталась я и схватив меня за ворот блузки одной рукой подтянула меня, чтобы я могла упереться ногами в проемы между железными прутьями. Мы перемахнули через перила и упали на спины на свой балкон. Руки тряслись. Ноги были ватными. Кое-как поднявшись мы вошли в комнату. Утюг был выключен, а запах горелого исчез.
Заключительная часть следует... Ссылка на все публикации.