Крик, жуткий и заунывный, полный тоски и мольбы, многократным эхом отразился под сводом подземелья.
Мои босые ступни приросли к полу, а сердце забилось где-то у горла.
— Что за? — сказал Сон Хак, и прижав меня к себе крепче, обернулся, светя факелом.
Больше не кричали, но кто-то явно к нам быстро приближался, бежал из тёмных глубин тоннеля.
— Там же завал и тупик… Я там всё осмотрел. Откуда? — пробормотал Сон Хак, и отпустив меня, задвинул за спину, и достал кинжал.
Вскоре дробный топот, перешёл на шаркающий шаг.
— Эй, кто здесь? — воскликнул Сон Хак, нетерпеливо вглядываясь в густую темноту. Тут раздаётся какой-то неопределённый звук, но явно издаваемый человеческим горлом, а не звериным, как показалось вначале. Меня охватило странное чувство, и оно не было страхом. Тут мужчина грязно выругался, и я даже не увидела, а почувствовала, как напряглись мышцы его спины и не только; как весь он, словно изготовился к прыжку, сжавшись как пружина. Я выглянула из-за его плеча, и в живом, неверном свете факела, увидела в нескольких шагах от нас… Человека ли? Наш преследователь был слабо освещен, но кое-что в его облике бросилось в глаза сразу, ибо свет факельного огня металлически отражался от… рукояти меча, что торчал из его груди. Моего меча…
Существо, похожее на истлевшего мертвеца, сверкая бельмами на глазах, сделало пару шаркающих шагов вперёд, и протянуло когтистую руку.
— А-а-а…
— Не знаю, что ты за тварь, но тебе лучше не подходить, — сказал Сон Хак, но существо лишь на это склонило набок голову, и уставилось на меня своими незрячими глазами. Я невольно отшатнулась, но потом мне вдруг стало очень больно. Сердце начало рваться на части — хотя, казалось, куда ещё? — а по щекам заструились слёзы. Я закрываю ладонью рот, и обхожу Сон Хака, который с протестующим возгласом хватает меня за плечо.
— Всё в порядке, — говорю я, не оборачиваясь. — Я знаю… кто это.
— Ты знаешь?! Это?!
— Дитя Зари знает, а теперь и маленькая принцесса.
Меня начинает трясти, но я произношу, хоть и с большим трудом, имя, что раскаленным клеймом, пылало в моём изувеченном сознании:
— Зено…
«Желтоволосый демон» издаёт полувздох-полустон, и опускает протянутую руку.
— Прости меня, Зено.
Прости меня за то, что я был, и что я есть… Это всё из-за меня…
Я подхожу ближе, и слёзы мои окрашены кровью. Зено пятится, и падает навзничь, и его одутловатое лицо искажается невыразимым ужасом, но своего слепого взгляда он не отводит.
Что же ты видишь, что не видят другие? Почему ты боишься? Неужто… что-то ужасное? Неужто я ужасен? Но я всё равно надвигаюсь и опускаюсь рядом с ним, с моим драконом.
— Прости меня…
Я шепчу извинения на разные лады, словно это имело хоть какое-то значение, и… беру рукоять меча, вырывая его одним резким, сильным движением, из груди этого измученного существа. Из горла Зено вырывается пронзительный, вибрирующий крик, готовый разорвать барабанные перепонки. Он, сраженный нестерпимой болью, теряет сознание, и начинает заваливаться. Я откидываю меч, чья рукоять стала склизкой от моей крови, и обнимаю несчастного, прижимая к своей груди.
— Теперь всё будет хорошо, Зено. Я рядом…
Я повторяю это, и повторяю, так же, как и недавние, бесполезные по сути, извинения. Возможно, я хочу убедить в этом не столько верного мне дракона, сколько самого себя…
***
На вид это был обычный парень, невысокий и субтильный, явно год или на два младше самого Хака. Да, обросший, очень грязный и худой, но обычный… человек. По крайней мере, сейчас, когда он в отключке, он выглядел именно так… Но молодой генерал слишком явственно видел и торчащий меч из груди, и когтистую, чешуйчатую лапу. И… как всё это понимать?! На своём ещё недолгом, но весьма насыщенном веку, он повидал немало, однако такую откровенную чертовщину видит впервые. И ещё Йона…
Она сидела на земле, а голова этого, хм, парня покоилась на её коленях. Девушка рассеянно гладила его по всклокоченным, жёлтым волосам, глядя перед собой с отсутствующим выражением. Недавно она выдернула из этого парня меч, — он заорал так, что можно было оглохнуть, — а затем всё бормотала и бормотала какие-то извинения. Достучаться до Йоны какое-то время было невозможно, и посему Хаку ничего не оставалось, как усесться рядом, и настороженно наблюдать и за ней, и за этим бессознательным парнем, а так же разглядывать тот подобранный меч.
Клинок был очень старый, и требовал заточки, однако — удивительное дело! — лезвие его не было тронуто ржавчиной, а эфес, что имел вид двух тесно сплетенных змеевидных драконьих тел, чьи искусно вылитые головы венчали кончики гарды, блестел неподдельным золотом.
Рукоять была в крови, и вначале молодой генерал решил, что она принадлежит этому парню — ведь должна же у него быть кровь? Однако…
— Йона, как ты поранилась? — Хак откладывает меч, и хватает её за правую руку, что монотонно поглаживала жёлтые, жёсткие волосы, замаранные кровью. На ладони девушки красовались неглубокие ранки.
— Что за…
— А? — Йона растерянно переводит взгляд с Хака на свою ладонь и обратно.
— Вернулась-таки! Я спрашиваю, как ты поранилась?
Девушка сосредоточенно смотрит на него, словно пытаясь понять о чём он.
— Меч, — наконец-то, отвечает она. — Там на его рукояти шипы.
— Нет там никаких шипов! — возражает Хак, и осматривая её руку, вполголоса говорит: — Чёрт, а перевязать-то нечем! Но кровь вроде больше не идёт, и то ладно… И, кстати, ты правда его знаешь? Кто он, этот парень?
Вернее, «что»…
— Его зовут Зено, — немного помолчав, молвит Йона. — Он мой дракон.
— Дракон? — Бровь Громового Зверя взлетает вверх.
— Воин-дракон, — поправляет она. — Ты, наверняка, слышал о легенде создания нашей страны?
— Её все слышали… — начинает было Хак, а потом на мгновение запинается и хмурится: — Ты хочешь сказать, что этот парнишка…
— Да. — Девушка опускает голову, и, отнимая руку, сжимает плечи. — Зено служил Императору Хирью. И он… всё это время ждал меня здесь внизу, в темноте и одиночестве.
«Сможет ли он простить меня? За то, что я сотворил с ним, за то что ждать ему пришлось так долго…»
— Ждал тебя? Император Хирью? Но, а Дитя Зари…
— Дитя Зари — это человеческое имя Алого Дракона. То есть, моё. Я переродился в маленькую принцессу.
Хак в немом изумлении уставился на сидящую перед ним девушку. Сказав всё это, она опять стала выглядеть отрешенной, углубившейся в себе, но взгляд её всё равно пылал, отражая пламя факела… Он, конечно, предполагал, что здесь дело не только и не столько в сумасшествии, но всё же…
Молодой генерал никогда не отличался восторженностью и доверчивостью, что свойственны юности, и с малых лет всегда относился ко всему с изрядной долей скепсиса и ничего не принимал на веру. Но вот, похоже, ему придётся несколько пересмотреть своё мировоззрение, особенно поле того, как он воочию увидел парня, как ни в чём не бывало, разгуливающего с мечом в груди.
***
Мой милый Жёлтый Дракон зашевелился, приходя в себя. Хотя, можно ли, это так назвать? Будучи пленённым подземельем, его разум затмился, потушенный мраком.
Зено шевелится, стонет и сжимает пальцами, что приняли обычный вид, ткань моего платья. Я накрываю его ладонь своей. Он мигом взвивается с моих колен, и отползает, не отрывая от меня широко раскрытых, белёсых глаз.
— Эй, приятель, спокойно! — Это Сон Хак. Он делает быстрое движение, и рука его загораживает меня обороняющим жестом.
— Зено! Всё хорошо, Зено! Не бойся меня!
Я успокаивающе кладу руку на плечо Сон Хака. Он встречается со мной взглядом, и отодвигается. Я поднимаюсь, и хаори опять падает с плеч. Подхожу к моему дракону, что на этот раз не пятится от меня, и опускаюсь на колени рядом с ним. Несчастного заметно трясёт, и мне становится ещё горше. Слёзы опять стекают к подбородку, и я чувствую их солёный вкус. Это маленькая принцесса плачет: она ведь тоже уже любит Зено, как и я, и ей больно от того, что она видит. Ни один из нас сейчас не в тени…
Йона обхватывает маленькими ладошками, как недавно держал её Сон Хак, лицо Жёлтого Дракона. Зено хрипит, но не делает ни одного движения, окаменев на месте. Я не знаю, что ему ещё сказать. Для того, чтобы достучаться до него, нужно время. И тогда я просто обнимаю его, дрожащего и измученного, привлекая к груди. И тут Зено расслабляется, и дрожь отпускает его, но сердце его продолжает колокольным набатом стучать во впалой груди.
***
Тепло… Алая Звезда рядом, и не сжигает. Но почему? Он же видел, как обращались во прах те, тёмные! Он пугается, и вырывается. Смотреть на неё, когда она так близко, очень больно, но не смотреть он не может. Алая Звезда подходит, и что-то говорит, говорит что-то смутно знакомое, что-то очень важное. Это что-то может спасти его от мрака, что был внутри, ведь снаружи так сейчас светло. Свет Звезды заливает всё окрест, но он уже не такой яростный и страшный… Возможно, именно поэтому она его не сожгла.
Опять тепло — Алая Звезда заключает его в объятия, мягкие и нежные. И это… тоже ему знакомо. Ведь когда-то, очень давно, его так же обнимало дорогое ему существо, чьи тленные останки он сторожил вечность за вечностью. И вот он вернулся… Но уже в ином обличье. Хотел бы… он его увидеть.
Тут в его помраченный разум приходит одна мысль…
***
Хак хмуро наблюдал за этой сценой. Парня, вернее, этого не убиваемого воина-дракона, конечно, очень жалко, но факел у них гореть вечно не будет. Им пора двигаться дальше, а ещё лучше, в ту же сторону, откуда они шли. Ведь этот дракон откуда-то там вылез! А значит проход там есть. И молодой генерал уже хотел высказать свои соображения, как этот жёлтоволосый отрывается от Йоны, подскакивает и начинает махать руками:
— А-а-а!
— Что такое, Зено?
Тот продолжает упорно махать руками, и делает несколько дёрганных движений вперёд, в ту сторону, куда они до встречи с ним шли.
— Ты хочешь, чтобы я пошёл с тобой? — догадывается Йона. — Хочешь что-то показать?
— Ну уж нет, Йона! — отрезает Хак. — Мы пойдём сейчас назад, ведь он-то откуда-то там пробрался.
Девушка встряхивает головой, словно отгоняя муху, и внимательно, щурясь смотрит на Громового Зверя, словно не понимая кто перед ней.
— Сон Хак… — произносит она.
— Что, уже забыла? — Он со вздохом берёт её за руку и заставляет подняться с земли, вновь набрасывая на голову хаори. Зено всё машет и машет руками, стеная. Йона опять смотрит на него, и Хак невольно ловит себя на неуместной ревности, если честно, очень неприятно поразившей его… Да и кто тому же, она, при этом, опять куда-то погружается, и ещё более глубоко, чем до этой злополучной встречи.
— Йона, я знаю, ты не хочешь его оставлять, но, я не думаю, что его можно уговорить пойти с нами. Он же ничего не понимает, и не видит…
Тут её вялая и холодная ладошка, сжимает руку Хака в ответ:
— Но Сон Хак там нет никакого прохода. Обвал произошёл из-за Зено: он пытался добраться до меня, и переусердствовал, и… его завалило. Он просто выбрался из завала. Нам следует пойти с ним. И меня тянет туда, куда он зовёт…
— Но… — начал было потрясённый Хак.
— Зено — бессмертен, и посему он смог выбраться из-под камней. Он — четвёртый воин-дракон, чьё тело неуязвимо. Его можно расчленить или сжечь, но на нём всё заживёт, и на месте ран вырастает стальная чешуя. Но… — тут девушка запинается, и, сделав глубокий вздох с усилием продолжает: — Но боль он всё равно испытывает, какой бы чудовищной ни была. Идём же, Сон Хак! Ты прав, я не хочу с ним расставаться, но… и с тобой тоже. Хотя… я не собираюсь неволить тебя… И это говорю тебе я, маленькая принцесса Йона, а не Дитя Зари.
Огромное спасибо, если дочитали до конца! Лайк и подписка приветствуются! :)