Османская культура эпохи модерна долгое время являлась для татар основным объектом внимания и подражания. Этому эпизоду татарской истории мы уже посвятили одну публикацию. Однако после 1905 года, когда в информационном пространстве появились свои татарские газеты, все чаще начала звучать критика всего турецкого.
При этом консервативная часть татарского общества давно уже критиковала османское влияние, ведь для них духовные идеалы все также были связаны с Бухарой и Самаркандом.
«Туркам мало собственного падения, они заражают своим безбожием весь мусульманский мир. Подражание иностранцам, их обычаям, новый взгляд на женщин, которые будто могут бросать покрывало и ходить куда угодно и с кем угодно, все это идет из Турции. Картины, портреты, фотографии, словом все запрещенное хадисами прежде всего появилось в Турции и лишь потом перешло к нам», - писали в одном татарском журнале в 1913 году.
А у молодых, настроенных не так консервативно, были свои причины для перемены взглядов. Прежний восторг перед Османской империей у них сменился умеренными оценками. Это было связано с тем, что татарская молодежь к тому времени открыла для себя другие каналы ознакомления с достижениями европейской цивилизации. В том числе через русскую культуру.
На этом фоне заметно поблекли недавние авторитеты. В 1910-х гг. молодежь уже не особо жаловала первый татарский детектив с мелодраматическими элементами – роман Загира Бигиева «Тысячи, или красавица Хадича», опубликованный в 1887 году. Считали, что его произведение – это «сплошное подражание турецким и французским плохоньким романам», далекое от татарской жизни. Забыли и про писателя Мусу Акъегета.
А Гаяз Исхаки, еще недавно писавший на жуткой смеси татарского с османизмами и в просветительской манере, начинает публиковать рассказы и повести на народном татарском языке, с особым вниманием к деталям быта, черпая новые сюжеты из реальной жизни. «Немало было шакирдов, которые как обезьяны разговаривали между собой по-турецки, а также других дурачков в фесках… – отмечал Габдулла Тукай. – Но время таких комедий было и прошло».
Кроме того, татарская пресса уделяла много внимания Османской империи. Некоторые газеты («Вакыт» в Оренбурге, «Юлдуз» в Казани, «Идель» в Астрахани) имели своих собственных корреспондентов в Турции (Ф. Карими, Г. Камал, Г.Исхаки). Они сравнивали жизнь османов с татарским бытом. «С одной стороны ваши письма разрушили у татар все иллюзии о Турции, с другой – вы сделали Стамбул для Казани близким и знакомым», – писал автору «Стамбульских писем» Фатиху Карими другой писатель Галимджан Ибрагимов в 1913 г.
Во время Балканской войны 1912-1913 гг. в качестве сестер милосердия в Турции работали российские студентки Гульсум Камалова (из Чистополя), Марьям Якупова (Ташкент), Марьям Паташева (Ростов). Интервью и фотографии этих девушек были опубликованы во многих татарских периодических изданиях. Девушки делились своими впечатлениями о турецком обществе, рассказывали о работе в госпитале. Как оказалось, в «женском вопросе» поволжские мусульмане были гораздо либеральнее единоверцев-турок.
Еще Исмаил Гаспринский писал в 1903 году: «Одиннадцать мусульманок, следуя почину госпожи Разые ханым Кутлуяровой-Сулеймановой, изучают в Санкт-Петербурге медицину, опередив в этом отношении своих турецких, египетских и индийских единоверок». Касимовская татарка Разыя Кутлуярова стала первой женщиной-врачом не только среди татарок, но, очевидно, среди всех мусульманок. Поэтому в 1914 г. газета «Кояш» сообщала о том, что османские турки обсуждают вопрос о приглашении на должность руководителей мэктэбов татарок из России. «Еще в начале взоры турок были направлены на Европу, а сейчас на татар», – заключал автор заметки.
Начавшаяся вскоре Первая мировая война вновь сделала актуальным вопрос о турецко-татарских взаимоотношениях. Да и у жандармских органов, с 1908 г. занятых поисками мифического панисламизма среди татар, открылось второе дыхание: поиски «внутреннего врага» были в самом разгаре. Правда, призыв османского султана к священной войне не получил отклика в рядах российских мусульман. А попытки участников Тройственного союза сколотить из татарских военнопленных мусульманские боевые отряды потерпели крах.
Несмотря на то, что татар порой упрекали в панисламизме, в менее ярком проявлении патриотических чувств, они оставались российскими мусульманами, преданными Отечеству, готовые кровью и жизнью защищать интересы собственной страны. Патриотизм татар проявлялся, в первую очередь, в том героизме, который они демонстрировали на полях сражений.
Европейская культура в османском варианте, распространившаяся среди татар со второй половине XIX века, уже после Первой мировой войны вернулась на берега Босфора и Анатолию в лице некоторых татарских интеллектуалов.
Эмигранты Юсуф Акчура и Садри Максуди стояли у истоков государственной идеологии Мустафы Кемаля Ататюрка, были его советниками. Свой вклад татары внесли и в развитие гуманитарных наук. Сыновья татарских сельских мулл историк Акдес Нимет Курат и лингвист Рашит Рахмати Арат считаются классиками турецкой гуманитарной науки. Конечно, были и другие татары-эмигранты, которые не пожалели свои интеллектуальные и творческие силы для развития приютившей их Турецкой республики.
Читайте также:
Татарский Истамбул: братья-селдьжуки, французские романы и равноправие по-мусульмански
Ататюрк и Садри Максуди. Профессор, который смел возражать президенту