Любимая нелюбимая (современная сказка). Глава 6.
Представляю вашему вниманию свой новый роман «Любимая нелюбимая». Когда-то я сказала, что не буду сочинять сказки. Но позже поняла, что каждая из моих работ - в той или иной мере сказка.
«Любимая нелюбимая» - это сказка. Скептиков и читателей с особо критическим мышлением прошу хорошо подумать: читать или не читать.
В понедельник утром, после планёрки, Диму пригласил к себе главный архитектор, и спустя полчаса, Дима вышел из его кабинета руководителем отдела.
Новость о назначении разнеслась молниеносно, но у всех хватило такта не требовать от Димы, чтобы он «проставился», - коллеги понимали, что ему сейчас не до того.
Когда Маша вышла из здания администрации, как обычно сдав офис под охрану, её окликнул Дмитрий Сергеевич. Оказалось, он ждёт её, сидя в машине.
Весь день он вёл себя с ней на работе как обычно, чему Маша была очень рада, и никто бы не догадался, что они провели вместе практически все выходные. Потому Маша и удивилась сейчас.
Он открыл дверцу и вышел навстречу, поняв, что Машу надо ловить, иначе сбежит. Её щёки пылали так, что казалось, вот-вот засветятся.
- Поедем в кафе, Маша? Надо же отметить мою новую должность.
Увидев, что она сомневается, добавил:
- Не волнуйся, с выпивкой я всё, не моё это.
Маша пожала плечами. Она совсем не походила сейчас на ту решительную особу, которая в пятницу заявила, что не отдаст ему ключи и не отпустит его одного. Поняв, что сегодня инициатива на его стороне, Дима распахнул двери у пассажирского сиденья.
Они просидели в кафе до позднего вечера. Когда Дима подвозил Машу домой, он уже прикидывал, какой бы повод изобрести, чтобы завтрашний вечер тоже провести с Машей. Или не изобретать? Она всё понимает, всё чувствует. И если он просто придёт к ней с ноутбуком и очередным сериалом или фильмом, Маша не выгонит его. Более того, она будет рада ему. Это он уже успел сообразить, несмотря на до сих пор не отпускающую его сильную боль и тоску по Вике.
Так прошёл месяц. Дима был глубоко ранен, а Маша его лечила своим присутствием, вниманием и участием постоянно, каждый день. Выходные они тоже проводили вместе, у Димы уже к пятнице обычно была готова «культурная программа».
Они снова побывали в парке, уже с Борей, только Маша в тир больше не пошла, стеснялась после прошлого раза, да и вряд ли ей снова удалось бы получить главный приз. Дима уговаривал её, но Маша могла быть при желании очень упёртой, это он уже знал. Сходил в тир с Борей, и брат, выиграв там какую-то жутко популярную среди подростков игрушечную мелочь, был счастлив до безумия.
В последующие выходные Дима с Машей то выбирались в кино, то ехали на базу отдыха с ночёвкой, то отправлялись в путешествие по их области. Для Маши месяц пролетел незаметно.
Настал сентябрь. Постепенно Дима приходил в себя, и он уже не проводил у Маши все вечера. Выходные они по-прежнему неизменно проводили вместе, а в будни Дмитрий Сергеевич бывал у Маши теперь один, от силы два раза, хотя продолжал подвозить её до дома ежедневно.
Маша всё понимала, она не была ни глупой, ни наивной. Здоровый мужчина в двадцать пять лет по определению не может вести образ жизни монаха. Непонятно только, почему в выходные он всегда с ней, Машей? И кто она для него? Однажды в момент откровения он сказал ей, что она стала его ангелом-хранителем и лучшим другом. Видимо, по-дружески они и продолжали вместе проводить каждые выходные.
...В один из вечеров Дима гостил у мамы и брата. Мама кормила сыновей борщом, а пока они ели, бросала на Диму любопытные взгляды.
- Что так смотришь на меня, мама? - улыбнулся он.
- Хотела поговорить с тобой, сынок.
- Хотела, значит, поговори. Что-то случилось?
- Нет, - Анна Николаевна посмотрела на младшего сына. Подумала и решила, что можно и при Боре поговорить, у них секретов нет, да и Боря уже не маленький.
- У меня день рождения в субботу.
- Помню, - кивнул Дима.
- Приводи девушку-то свою, все вместе отметим. Мы же скромно, культурно. Салаты сделаю, мясо запеку, торт хороший закажем.
Дима перевёл насмешливый взгляд на Бориса, но тот усиленно вглядывался в тарелку с борщом, а с братом встречаться глазами не желал. Значит, прогулка в парке с Машей - не секрет для мамы. И выводы сделаны.
- Мама, у меня нет девушки с тех пор, как Вика уехала. А Маша - мой очень хороший друг. И мы вместе работаем.
- Значит, приглашай к нам хорошего друга, - улыбнулась Анна Николаевна.
Дима понял, что не поверила, но доказывать ничего не стал. Он думал о том, что мама, кажется, права. Ведь у Маши нет сейчас семьи, она совсем одна, она лишена семейных мероприятий. У неё и друзей-то нет, кроме него, она не подпускает чужих людей слишком близко к себе. Всегда сама по себе. «Сам по себе мальчик, свой собственный».
- Хорошо, я поговорю с Машей, - кивнул он.
Машу пришлось «обрабатывать» несколько дней, потому что её одолел один из знаменитых приступов упрямства. Она очень стеснялась идти домой к его маме и брату, хоть и была знакома с Борей. И всё же Диме удалось преодолеть сопротивление. Они постоянно общались почти два месяца, и Дима уже приноровился биться с Машей её же оружием. А когда ничто не помогало, беззастенчиво «бил» в самые уязвимые места, используя запрещённые приёмы: делал вид, что обижается и расстраивается. Этого Маша вынести не могла и сдавалась.
В субботу, по пути в гости, они заехали в аптеку. Дима уже давно заказал для мамы какое-то редкое лекарство, и оно, наконец, пришло.
Маша очень боялась ехать в гости к маме Дмитрия Сергеевича, но знакомство прошло легко: они обе понравились друг другу, быстро нашли общий язык.
Дима смотрел на Машу и маму, и вдруг понял, что они даже внешне чем-то похожи: обе светловолосые, обе носят волосы собранными в «хвост», только мама ростом выше, и глаза у неё зелёные, а у Маши голубые.
Вечер проходил спокойно, очень уютно и по-домашнему. Анна Николаевна даже спела свою любимую песню. Она пела на семейном празднике впервые с тех пор, как не стало отца.
Нет без тревог ни сна, ни дня.
Где-то жалейка плачет.
Ты за любовь прости меня,
Я не могу иначе.
Я не боюсь обид и ссор,
В речку обида канет.
В небе любви такой простор, -
Сердце мое не камень.
Ты заболеешь - я приду,
Боль разведу руками.
Все я сумею, все смогу, -
Сердце мое не камень...
(* А. Пахмутова, Н. Добронравов)
Слушая приятный чистый голос Анны Николаевны, Маша думала о том, что песня будто о ней. Как красиво! «Ты заболеешь, я приду, боль разведу руками...». В какой-то момент Маша встретилась глазами с Дмитрием Сергеевичем. Он был очень задумчив, смотрел пристально. Маша быстро отвела глаза, пока не начала краснеть, и пока он не прочитал её мысли.
Потом рассматривали лекарство, которое привёз Дмитрий Сергеевич; Анна Николаевна читала аннотацию.
- Надо процедурную медсестру искать или в поликлинику ходить каждый день, это же уколы.
- Если делать внутримышечно и не больше, чем раз в день, я могу, - не успев поймать себя за язык, выпалила Маша. - Я умею в мышцу. Когда жила в приёмной семье, у нас маленький, Паша, заболел пневмонией и дома лечился. Я одна не боялась уколы ставить, так и научилась. Но только в мышцу.
Анна Николаевна снова посмотрела инструкцию. Оказалось, можно делать и внутривенно, и внутримышечно, раз в день. На всякий случай позвонила своему лечащему врачу, - та всегда была на связи с пациентами. Доктор дала добро.
Договорились, что начнут прямо завтра, и Дмитрий Сергеевич сказал, что сам будет привозить Машу домой к матери.