8865 подписчиков

Легион Горгона: военная доктрина

21 июня 202121 июн 2021

410

47 мин

Оглавление

Легион при Горгоне
После смерти примарха
Значение боевого клича

Бытует мнение, что Железные Руки не особенно задумывались о тактике, особенно после того, как легион возглавил Феррус Манус. Это заблуждение, предтечей которого стало простое наблюдение – в основе военной доктрины Железноруких лежит стратегия скоротечной войны. Это НЕ блицкриг. Блицкриг (так называемая «молниеносная война») – лишь один из методов скоротечной войны.

Суть скоротечной войны сводится к тотальному подавлению противника по всему фронту или на ключевых позициях фронта посредством организации точек превосходящей огневой мощи в местах прорыва. Исходя из определения, метод блицкрига имеет концептуальное отличие – его цель заключается в недопущении мобилизации противника, устранении прямой опасности до развертывания основных сил. Железнорукие редко действовали по методу блицкрига, их противник всегда знал о приближении легиона.

Стратегия скоротечной войны была воспринята Железным Десятым по двум причинам. Первая причина – происхождение рекрутов. Изначально они набирались на севере Старой Альбии, судя по всему – на территории Шотландии (если учитывать клановую систему и умение действовать малыми силами независимо от координационного центра). Исторически предками шотландцев были пикты и гэлы, кельтоязычные народы, известные своей воинственностью, которые постоянно воевали с кем-то или между собой на протяжении всей своей истории.

Не имея ни малейшего представления о том, что такое скоротечная война, пикты успешно применяли ее. Например, именно так они действовали против англов в Битве при Дун Нехтайне (685 год). Дал Риаду они покорили так быстро, что в хрониках даже не осталось никаких записей о военных столкновениях с этой страной.

После прихода Ферруса Мануса рекруты начали набираться на Медузе. Нам известно, что Медуза – суровый мир с субарктическим климатом и плотной атмосферой, не позволяющей местной звезде достаточно прогревать поверхность. Золотой Век и последующая Долгая Ночь истощили ресурсы планеты, оставив после себя агрессивные технологии, которые еще больше усложнили выживание на тектонически активном мире.

Медузийцам приходилось постоянно двигаться, чтобы оставаться в живых. А их битвы друг с другом и с боевыми автоматонами всегда протекали быстро, потому что у них не было ресурсов для ведения затяжных войн. Таким образом, и шотландцы и медузийцы независимо пришли к стратегии скоротечной войны, как наиболее подходящей для тех условий, в которых они были вынуждены существовать.

Но это лишь первая причина. Вторая – специфика противника. На прошлом стриме я упомянул, что одной из первых битв десятого легиона в Солнечной системе была Битва за Оберат, обледеневшую луну, которую ксеносы использовали как плацдарм для регулярных атак на человеческие колонии. Луна была испещрена сетью пещер, в которых и обитали ксеносы. Железнорукие (тогда – Несущие бурю) понимали, что с легкостью увязнут в этих бесконечных коридорах и переходах, которые противник хорошо знает, поэтому имеет преимущество.

Единственной возможностью была скоротечная война, а именно – глубокий бой. Это тип наступательной операции, суть которой заключается в подавлении оборонительных порядков противника на всю их глубину и в прорыве их пехотными и танковыми подразделениями. Обычно глубокий бой реализуется под прикрытием артиллерии, но маловероятно, что в пещеры Оберата можно было спустить тяжелую технику.

Разумеется, мы опускаем вариант с уничтожением луны на расстоянии космическими кораблями. Причин могло быть много. Императору нужно было отточить тактику легионов в прямом столкновении. Оберат мог быть прикрыт мощными пустотными щитами, а у Терры еще могло не быть передового пустотного вооружения. Также на Оберате могли находиться важные технологии, необходимые Императору.

Битва за Агрегацию Микан с расой Косарей, по всей видимости, также произошла скоротечно, так как о ней в архивах практически нет информации. Известно лишь, что Несущие бурю понесли минимальные потери, хотя сражались с сильным противником.

В Битве за Ржавь мы видим прямое развитие военной доктрины легиона, когда Амадей Дюкейн адаптирует стратегию скоротечной войны под нового врага. Орки на Ржави жили в подземных аркологиях. Так же, как и на Оберате, спускаться к ним было самоубийством. Эта война затянулась бы на многие годы и унесла бы десятки тысяч жизней легионеров. Поэтому Дюкейн разработал уникальный тактический ход. Смертные части его армии захватили небольшой плацдарм, а он нанес по ключевым объектам орбитальный удар.

Удар с орбиты заставил орков вылезти из нор и они бросились на наиболее очевидную цель – смертных. Дальше Дюкейн действовал строго по правилам глубокого боя. Он высадился прямо на головы орков, сформировал клин с тяжелой техникой на острие и пошел в атаку под прикрытием машин Легио Кибернетика и авиации.

Это эталонный пример глубокого боя, идею которого разработал Маршал Советского Союза Михаил Николаевич Тухачевский. В дальнейшем концепция глубокого боя переросла в теорию глубокой операции, которую Красная армия активно использовала во время Великой Отечественной войны.

Легион при Горгоне

Несущие бурю всегда действовали по четко проработанной стратегии, они вовсе не перли бездумно на противника, полагаясь на свое воинское мастерство как Пожиратели Миров или на свою стойкость как Гвардия Смерти. С приходом Горгона многое изменилось, но основа военной доктрины осталась прежней. Это была все та же скоротечная война. Именно такую стратегию мы видим со стороны Железных Рук во время приведения к Согласию Ибсена.

На самом деле, кампания в пустынях Ибсена спорна с точки зрения анализа. С одной стороны, Феррус Манус гнал своих воинов вперед, приказав даже оставить позади смертных. В «Прочности железа» Кайма это объясняется тем, что Горгон не мог позволить себе выполнить боевую задачу позже братьев (планету он покорял вместе с Вулканом и Мортарионом). Однако оставить смертных было закономерным ходом. Обычные люди больше не могли продвигаться вперед, но противника нужно было уничтожить как можно быстрее, потому что эльдары продолжали насылать колдовские бури и атаковать из засад.

Каждый день промедления отнимал жизни. В тот момент стратегия скоротечной войны была жизненно необходима Железноруким. Я обращаю внимание – части Десятого легиона продвигались вперед отнюдь не бездумно. У них были разведывательные отряды, продвижение осуществлялось мобильными группами. Задача осложнялась тем, что из-за колдовства эльдар они не могли провести разведку с орбиты. Но в конечном итоге решение Горгона оправдало себя – Железнорукие нашли базу противника и уничтожили ее.

Битва за Гардинаал, описанная в сольнике Мануса, тоже вовсе не прямолинейна, как думают знатоки Лексиканума, с первоисточником незнакомые. На самом деле, операция проходила в несколько этапов, с подготовкой плацдармов, высадкой артиллерии, подавлением противника в воздухе. Атаки выполнялись не по всей планете, а в стратегически важных точках (вспомнить хотя бы жертву Акурдуаны и налеты авиагруппы Труррака).

Все это говорит о том, что Феррус действительно умел воевать, умел завоевывать. Стратегия скоротечной войны и метод глубокого боя оправдывали себя. Примарх предъявлял к своим воинам самые высокие требования, чтобы битвы выигрывались как можно быстрее. Потому что время – критический фактор в любой военной кампании. Чем быстрее достигается победа, тем меньше жертв среди воинов и гражданских. Это разумный подход.

Со временем Феррус Манус стал пренебрегать жизнями смертных, как это делал, например, Пертурабо. Однако нужно понимать, что едва ли они оба поступали так без необходимости. Гибель полка Имперской Армии могла сэкономить жизни нескольких отделений Астартес, которые, ударив в нужный момент, сомнут гораздо больше полков противника. Жестокая стратегия, но война вообще жестокая вещь.

Кроме того, согласно моей теории, Феррус Манус, во-первых, сходил с ума. Во-вторых, он умирал и, понимая это, стремился завершить Великий крестовый поход как можно быстрее. По той же причине он хотел стать Воителем, а вовсе не из-за амбиций. Об этом прямо говорится в «Сером когте» Криса Райта:

Из всех легионов Железный Десятый был самым непоколебимым, единственным незараженным амбициями, за исключением поиска наиболее эффективного способа ведения войны.

Военная доктрина легиона была оптимальна для противников, с которыми сталкивались Железнорукие. И наоборот – их противники способствовали тому, чтобы воины десятого развивали боевую адаптивность и прорывную стратегию. На прошлом стриме я уже говорил, что Железный Десятый всегда бился с наиболее технологичным противником (исключая Ржавь, где противника было просто много).

Соответственно, сталкиваясь с врагом, который обладал неизвестными технологиями, Феррус Манус действовал по одному из двух возможных алгоритмов. Он либо быстро наносил врагу смертельный удар, либо, если враг оказывался слишком силен, он изучал, находил слабые места и атаковал вновь, не снижая натиска. Так было на Гардинаале, но там первый удар приняли на себя Ультрамарины, которые заставили врага раскрыть все свои козыри. Справедливо отметить, что отчасти поэтому Железноруким на Гардинаале было проще.

Здесь свою роль сыграла тяга Ферруса Мануса к технологиям. Очевидно, что это его генетическая черта, ведь, оказавшись на Медузе, он сначала стал ее исследовать. Горгон пришел к людям только когда понял, что в одиночку не сможет охватить столь большие пространства. Хотя по одной из версий, тяга к технологиям пробудилась в Феррусе после его победы над Азирнотом. То есть когда живой металл покрыл его руки и вступил в симбиоз с нервной системой.

Тут уже не имеет значения, была ли это некронская технология, осколок К’Тан или что-то еще. Важно, что чужеродное вещество, скорее всего, не просто убивало примарха, но и изменяло биохимию его мозга (что я подтвердил на стриме про Горгона). Это было бы вдвойне логично, если бы Азирнот оказался осколком Дракона Пустоты, который среди К’Тан как раз тяготел к созданию новых технологий.

Так или иначе, приход Ферруса Мануса внес еще одно критическое изменение в легион. Выраженное пристрастие к технологиям свело Горгона с техножрецами. Очевидно, что Марс не мог отказать примарху в знакомстве со своими разработками. Тем более, примарху, который искренне уважал машины, в том числе потому, что на Медузе существовал собственный вариант Культа Механикус – так называемый Машинный культ. Медузийцам было достаточно просто принять доктрины Марса и поэтому техножрецы нашли с Железнорукими общий язык.

Напомню также, что Медузу открыл марсианский разведчик. Об этом нигде не говорится, но полагаю, что Феррус Манус вполне мог познакомиться с технологиями Красной планеты еще на Медузе. Возможно, он даже нашел там СШК. Учитывая наличие на орбите Телстаракса, а на поверхности – чего-то, напоминающего прото-титанов, логично допустить, что Медуза была кладезем знаний. Горгону было, что предложить Марсу в обмен на тайны Механикус.

Из многих произведений, особенно из произведений о расколотых легионах (например, «Сыны Селенара»), мы знаем, что все технодесантники и Железные Отцы десятого легиона проходили подготовку на Марсе. По всей видимости, даже рядовые Железнорукие были сведущи в областях, которые редко интересуют обычных космодесантников из других легионов. Очевидно, это связано в том числе с обилием бионики и аугметики. Раз воины полагались на свои кибернетические улучшения, для них было жизненно важно понимать принципы их работы.

В уже упомянутых «Сынах Селенара» наглядно показано, сколь фанатичны были Железнорукие по отношению к высоким технологиям. Например, Фратер Таматика искренне восхищается селенарским спайщиком, а потом Железному Отцу даже удается частично подчинить себе жуткую машину, атаковав с ее помощью Сынов Хоруса.

В истории экипажа «Сизифея» есть еще один любопытный момент. Железнорукие использовали на умирающем капитане Брантане артефакт Железное Сердце, о происхождении которого они ничего не знали. Вполне возможно, это ксеносский артефакт, но это никого из Железного Десятого не волновало. Также их не волновало присутствие Гаруды – крибернетического орла из живого металла, который сам восстанавливал повреждения. Вот цитата из «Сынов Селенара»:

Шарроукин повернулся и увидел, что металл развернулся и исправил значительную часть повреждений, как будто птица каким-то образом сама восстанавливала себя.

Чуть позже поврежденный Гаруда полностью восстанавливается. При этом птица как-то общалась с капитаном Брантаном, и это очередная загадка. Возможно, Гаруда была осколком ТЭТ, а может это ксеносское творение или, как минимум, ксеносские технологии использовались при его создании. Как и в случае с Железным Сердцем.

Близкие взаимоотношения с Марсом давали Железноруким колоссальное преимущество. Это не только передовая аугметика, броня и оружие. С Железным Десятым постоянно путешествовали части Коллегии Титаника и Ордо Редуктор. Учитывая это, я уверен, что в плане осадного дела Феррус Манус едва ли уступал Пертурабо. Просто, как я уже отметил, ему не нужна была слава. Ни ему, ни его легиону. Железные Руки просто делали свое дело, оставляя почести и политику другим.

Третье изменение, произошедшее в легионе с приходом Горгона, касалось его структуры. Подробнее о кланах мы поговорим ниже, сейчас важно отметить, что Феррус Манус усилил дробление Железные Рук. Он вынудил кланы постоянно соперничать между собой за лидерство, что мотивировало их совершенствоваться и достигать в бою лучших результатов. С другой стороны, по необходимости кланы действовали вместе. По необходимости весь легион действовал вместе. То есть Железнорукие вовсе не были конфедерацией, они были единой машиной войны, но собранной из множества независимых частей.

Ниже я коснусь этого момента в контексте перемен в легионе, которые произошли после гибели Горгона. На данный момент отмечу, что при жизни примарха жесткое дробление на кланы позволяло Железному Десятому не быть привязанным к чему-либо. С каждым кланом путешествовал свой контингент Механикус, свои Титаны, даже Ковчеги (например, в Битве за Ржавь участвовал Халгентинский ковчег). Каждый клан представлял собой легион в миниатюре, он мог годами сражаться в любой точке галактики без подкрепления и связи с другими частями.

Что интересно, эта часть военной доктрины легиона – необходимость всегда рассчитывать только на себя – пестовалась в воинах с момента рекрутинга и существовала даже на уровне традиции. Но подробнее об этом я скажу ниже, когда мы будем рассматривать процесс подготовки легионеров Железного Десятого.

Из всего вышесказанного вы могли предположить, что стратегия Железных Рук не подразумевала инициативы. Это не так. Соперничество между кланами и общая высокая планка, заданная примархом, способствовали стратегическому творчеству. Легионеры старались найти наиболее эффективное тактическое решение, по необходимости даже нарушая законы собственного легиона.

Вся история Железноруких с «Сизифея» – одно сплошное подтверждение этого тезиса. Исключением может стать только Брантан, но это можно списать на множество факторов – от сумасшествия на фоне потери генетического предка до влияния Железного Сердца. Но лучше всего это подтверждают слова Шадрака из рассказа «Медузон» Дэна Абнетта. Когда Саламандр спрашивает у Железнорукого, как его легион выигрывал войны, Шадрак без запинки отвечает:

Грубой силой. И жесткой дисциплиной. Это хорошо работало, просто превосходно. Но тогда у нас были Горгон и Дюкейн, напоминавшие, когда нужно нарушить правила.

Я уже цитировал эти слова Кровавого на прошлом стриме, но здесь они важны в другом контексте. Медузон прямо говорит, что верховное командование легиона зачастую применяло нетривиальные решения, отступая от своих доктрин. Так что Железные Руки – это вам не тринадцатый легион их теорией/практикой. Феррус Манус создал военную машину, мощь которой поддерживалась в том числе способностью своевременно нарушать правила, отступая от губительного консерватизма.

В заключение этой части упомяну любопытный момент. Шадрак, отвечая Саламандру, говорит о грубой силе. И это не метафора. В «Расколотых Легионах» упоминается, что излюбленное оружие медузийцев – двуручный цвайхандер. В «Сером когте» Райта в описании клинка сказано, что длиной он был в рост смертного. Очевидно, что без внушительной физической силы с таким клинком не управиться. Кстати, реальные цвайхандеры тоже были невероятно большими и тяжелыми. Это двуручные мечи ландскнехтов, в длину они могли достигать 1,8 метра, а вес мог составлять до 3,5 килограмм.

После смерти примарха

Лучше всего состояние Железноруких после Истваана Vи гибели Горгона показано в рассказе «Расколотый» Джона Фрэнча. Крий, Железный Лорд Кадорана, на протяжении всего рассказа произносит про себя фразу «Он мертв». Воин просто не может поверить в это. Фрэнч не зря именно так называл свой рассказ – «Расколотый».

На примере Крия мы видим, как каждый Железнорукий раскололся пополам – каким он был до смерти примарха и каким стал после. Трещину между двумя половинами ничто не могло заполнить. Железнорукие, сотворенные для войны, не знали, что делать в таких случая, их на уровне биохимии лишили необходимых реакций. Вот как сам Крий рассуждает об этом:

Мы не созданы для этого. Когда нас ковали, то выбили из нас то, что помогло бы против скорби…

Но Железные Руки привыкли выживать, восстанавливаться после любых ран. Они больше не видели будущего для себя и галактики, но нашли цель, ради которой могли продолжить свое существование. И снова Фрэнч вкладывает основную мысль в слова Крия:

Надежда уже давно мертва, Борей. Она умерла, когда наши отцы стали смертными в наших глазах.

А вот, как свое состояние определяет Медузон после Истваана:

Воину казалось, что он превратился в одну из гробниц Альбии, которые посещал ребенком: огромную и несокрушимую, но давно лишенную драгоценных вещей, когда-то хранившихся там.

На мой взгляд, это одна из самых страшных ситуаций, которую только можно представить. Каждый Железнорукий потерял самого близкого человека, своего отца, но не мог пережить этого эмоционально, потому что нужные эмоции были купированы. Именно поэтому многие из легиона стали сходить с ума. Некоторые просто отдавались течению событий, как капитан Брантан, другие замыкались в постулатах и доктринах, которые больше не имели смысла (как Аттикус).

Так или иначе, легион нашел новую цель. Весьма символично, что ее озвучивает персонаж с именем Атанатос. «Атанаты» с греческого переводится как «бессмертные», так назывались элитные воины в византийской армии времен Иоанна Цимисхия. Атанатос из Железных Рук стал одним из первых Гхола, воскрешенных. Он определяет новую миссию легиона так:

Вот что оставил нам отец. Ни логики, ни разума, лишь ненависть. Таков урок его смерти. Эта война станет последней, войной ради возмездия, а не цели.

Я затрудняюсь сказать, что произошло бы с Железным Десятым, если бы он продолжил эту войну в одиночку. Из «Медузона» Абнетта мы знаем, что большинство Железных Отцов, переживших Истваан V, были слишком опустошены смертью отца, чтобы попытаться принять новую доктрину. Как один эльдар сказал другому в «Прочности железа» Кайма, у металла есть предел, после которого он перестает гнуться и ломается.

Но существовала еще одна проблема. Как я уже сказал, помимо Ферруса Мануса на Истваане погибли лорд-командующий Амадей Дюкейн и первый капитан Габриэль Сантар. В легионе больше не было воинов, которые могли бы объединить остальных. Которые были бы достаточно уверены в своих силах. Так это комментирует Железный Отец Ауг и даже Шадраку нечего возразить:

Никто не хочет, чтобы в нем увидели человека, который пытается заменить Горгона. Никто не желает заменять Амадея Дюкейна. Никто не хочет показаться настолько дерзким и нахальным.

Но Шадраку Медузону приходится это сделать, когда Железные Отцы гибнут. Как Крий и Атанатос, он ведет войну ради мести, только ради мести. Это объединяет воинов вокруг него. Но главная заслуга Медузона не в этом. Кровавый сумел адаптировать легион, согнуть металл, не сломав его. Я повторюсь – неизвестно, что было бы с Железнорукими, если бы им пришлось продолжать войну в одиночку. Но им не пришлось. Рядом оказались Саламандры и Гвардия Ворона. Медузон навязал своим воинам доктрину братьев. Идея была простой:

Горгон погиб, нашего приемного отца Амадея тоже больше нет. Теперь нам остается лечь и умереть вместе с ними – или научиться пересаживать головы.

И они научились. Железнорукие по-прежнему использовали стратегию скоротечной войны, но теперь они не наступали всем фронтом, а наносили точечные удары, как Гвардия Ворона. Теперь они ценили каждого воина, каждого смертного, научившись этому у Саламандр. Они были вынуждены это сделать, потому что им приходилось действовать с крайне ограниченными ресурсами. Легион адаптировался, как обычно, пережив самое страшное, что могло выпасть на его долю.

Насколько успешной оказалась новая доктрина Железного Десятого – комментировать излишне. Тем более, что подробно я рассказал об этом на минувшем стриме. Кстати, адаптировались не только те воины, которые сражались с Медузоном. Легионеры из команды «Сизифея» тоже смогли измениться и за счет этого выжить. Общая беда позволила им обрести настоящих друзей. Истории дружбы Сабека Велунда и Никоны Шарроукина, а также Игнация Нумена и Атеша Тарсы не менее искренни и не менее трагичны, чем всем известная дружба Барабаса Дантиоха и Алексиса Поллукса. Позже я обязательно расскажу их истории, они заслуживают этого.

Апофеоза мысль об адаптивности военной доктрины легиона достигает в рассказе «Деяния вечны» Гэва Торпа, где центурион Кратоз намерен разбомбить рекрутинговый мир Пожирателей Миров с орбиты. Саламандр Арий, командующий другим менее мощным кораблем, не позволяет этого Железнорукому. Их идейное противостояние на протяжении рассказа великолепно прописано Торпом (на мой взгляд, это один лучших рассказов сборника «Расколотые Легиона»).

Но гораздо важнее, что в конце Кратоз демонстрирует гибкость. Он все же атакует планету с орбиты, но тут же высаживается на нее, чтобы поддержать Саламандр в наземной атаке, цель которой – уничтожить рекрутинговый пункт, не допустив бессмысленной гибели среди гражданских. С одной стороны, Кратоз остался верен себе, с другой – адаптировался. Он осознал, что его боевой брат прав, что ненависть к предателям помутила его взор. В финале рассказа Железнорукий благодарит за это Саламандра.

Это довольно иронично, но похоже, что Железный Десятый стал лучше после гибели Ферруса Мануса. Их военная доктрина стала более гибкой и эффективной. Но не заблуждайтесь, Горгон вовсе не тормозил свой легион в развитии. В отрыве от генетического предка все легионеры начинают меняться. Примером могут послужить Ордена Второго Основания, которые достаточно быстро выработали собственные стратегии, многие из них с точки зрения применяемых тактик и инструментов войны кардинально отличаются от породивших их легионов.

Значение боевого клича

Всем хорошо известны слова, с которыми Железнорукие шли в бой. «Плоть слаба». Многие заблуждаются, полагая, что это слова Ферруса Мануса. На минувшем стриме я приводил его цитату из «Свитков Неймереля», которая подтверждает, что Горгон не мог сказать этой фразы. Примарх вовсе не считал плоть слабой в том контексте, в каком это принято представлять. Но этот вопрос мы уже обсудили, поэтому сосредоточимся на истинном происхождении боевого клича Железного Десятого.

Эта короткая история приведена в уже упомянутом рассказе «Деяния вечны» Гэва Торпа. Она вложена в уста Саламандра Ария. Не вижу смысла пересказывать ее, так как она короткая. Поэтому приведут цитату полностью:

То, что ты говоришь, «плоть слаба» – всего лишь часть высказывания. Без окончания оно утратило первоначальный смысл. Эта фраза была похвалой Вулкана Феррусу Манусу, после Сто-Восемьдесят-Четвертой экспедиции, когда наши легионы совместными усилиями освободили захваченные орками миры скопления Шоксуа. Сражение оказалось намного ожесточеннее, чем мы ожидали. Твой примарх в шутку сказал, что его рука устала от убийства стольких орков, на что Вулкан ответил «Плоть слаба, но деяния вечны». Эти слова чествовали достижения примархов и отмечали, что даже они могут умереть, однако свершения будут жить и после их смерти. В них не было осуждения, лишь понимание того, что жизнь конечна. Плоть слаба, потому что рано или поздно покинет этот мир, и потому мы должны стать выше забот плоти и оставить после себя наследие, которое потомки примут с гордостью. Феррус Манус понимал это. Он был суровым повелителем, неумолимым союзником, но также и создателем многих прекрасных вещей – творцом, а не разрушителем.

Полагаю, Горгон был и творцом и разрушителем в равной степени, это правда. И он совершенно точно понимал смысл слов, сказанных Вулканом. Поэтому он и сделал их боевым кличем своего легиона. Хотя нам неизвестно, была ли кличем полная фраза или лишь первая половина. Возможно, Феррус намеренно опустил вторую часть, чтобы не отнимать у своих воинов возможность самостоятельно продолжить изречение, тем самым постигнув его смысл.

При этом «Свитки Неймереля» явно указывают, что Манус намеревался в итоге все разъяснить сыновьям, но не успел. Как и Дорн в «Сатурнине», Горгон понимал, что они созданы для чего-то большего, чем просто война. Их, примархов, задача – доказать это, доказать, что они умеют не только разрушать, но и созидать. Поэтому в том числе он стремился завершить Великий крестовый поход как можно быстрее.

Подготовка и посвящение в легион

Мы ничего не знаем о том, как готовили Несущих бурю. Скорее всего, на Терре все легионы тренировались в примерно одинаковых условиях. Но нам кое-что известно о методике подготовки Железных Рук после открытия Медузы. Мы знаем это благодаря «Резне» Блая и рассказам из «Расколотых Легионов».

Во-первых, подготовка могла отличаться в зависимости от того, к какому клану приписывается рекрут. Однако общая парадигма оставалась неизменной. На начальном этапе соискателю надлежало покинуть относительную безопасность мобильного города и пешком дойти до одной из крепостей-кузниц Железных Рук, которые постоянно перемещались по самым труднодоступным регионам планеты.

Напомню, из-за тектонической активности на Медузе почти не было постоянных поселений. Кланы исконно вели кочевой образ жизни. Известно лишь несколько таких поседений в горах, например – город Медузон.

Учитывая жестокий климат, это само по себе было значительным испытанием (кстати, так же рекрутов отбирали на Инвите). Как сказал по этому поводу Шадрак, «Медуза специализировалась на таком отборе, который делал ее детей тверже адамантия». Там же, в «Сером когте» Райта, Медузон вспоминает о том, как сам был соискателем и в этом эпизоде есть важный момент. Когда Шадраку все же удалось достичь крепости-кузни легиона, воин, стоявший у ворот, сказал ему: «Пройди врата, и твои испытания станут вечными».

Тут Железноруких можно было бы заподозрить в фатализме, но это не так. Железный Десятый знал, для чего был создан. Эти воины не питали иллюзий насчет галактики. В этом смысле я вижу их близость с Повелителями Ночи. Потому что у рассуждений Келенкира и Келлендвара из «Фароса» о том, что вся галактика – это лишь увеличенная копия Нострамо, тот же посыл, что и у этой фразы из «Серого когтя». Вся жизнь человека – испытание.

Именно поэтому в основе обучения медузийцев лежало умение выживать. Выше я упомянул об этом – Железнорукие всегда полагались только на себя, зная, что братья гибнут на войне, а союзники могут быть ненадежны. Так легион готовил своих рекрутов. В воспоминаниях Медузона легионер патетично озвучил эти принципы:

Ты станешь одним из Сорргола. Ты будешь принадлежать только нам. Когда ты изучишь наши секреты, то ни с кем ими не поделишься. Ты будешь биться в одиночку, у тебя не будет союзников. Мы из Железного Десятого и мы сами по себе. За пределами этого места царит слабость. Только мы одни сильны… Ты никому не будешь доверять. Никогда не станешь ослаблять себя присутствием на поле боя союзников-иноземцев. Мы из Железного Десятого. Только мы одни сильны.

Тут не совсем понятно, что значит «союзники-иноземцы». Справедливо предположить, что речь идет о не-медузийцах, но, как мы знаем, Железнорукие много сражались плечом к плечу с другими легионами. Отличный пример – Гардинаал, когда вместе в бой шли Железные Руки, Дети Императора, Ультрамарины и Тысяча Сынов. Ксеносы здесь тоже вряд ли имеются ввиду, об этом не могло быть и речи. Так что вопрос остается открытым.

Любопытно замечание насчет «наших секретов». Это очевидное указание на то, о чем я уже упомянул. Каждый легионер Железных Рук помимо искусства войны обучался искусству общения с машинными духами. Маловероятно, что все легионеры посещали Марс, но многие – это факт, подтвержденный в «Расколотых Легионах».

Слова легионера насчет отсутствия союзников тоже не стоит понимать превратно. Железные Руки знали о том, что такое братская верность и честь. Как идеальный пример этого понимания приведут эпизод из «Сынов Селенара». В этом эпизоде Саламандр Атеш Тарса спасает из ядерного огня Магна Матер, а Железнорукий Игнаций Нумен вытаскивает тело боевого брата из пламени, при этом получая смертельные повреждения. Когда оба воина умирают, происходит неожиданная стычка Кадма Тиро и геноведьмы:

Тиро сжал руку Нумена в воинской хватке. Он хотел сказать что-то значимое, чтобы почтить героическую жертву этого воина, высказать безграничную гордость и восхищение службой ветерана.

Но Игнаций Нумен был мертв.

– Я никогда не знал такого же сильного и бесстрашного воина, как ты, – сказал Тиро. – Твое доверие было нелегко заслужить, но когда это произошло, оно стало нерушимым. Ты был истинным воином Железных Ру…

– Ну же, – резко оборвала его Та’Лаб Вита-37. – У нас нет времени на тоскливую сентиментальность.

В Тиро вспыхнул гнев. Капитан резко выпрямился и схватил геноведьму за горло. Развернул ее и поставил на колени рядом с обгоревшими телами Тарсы и Нумена. Он мог сломать ей шею, чуть усилив нажим, и на краткий миг ему этого захотелось.

– Эти люди были героями, – проревел он. Посмотри на них.

Тиро почувствовал легкое прикосновение к руке и повернулся. Шарроукин покачал головой.

– Возьми себя в руки, капитан, – сказал Гвардеец Ворона.

Гнев Тиро сменился хорошо знакомой пустотой внутри. Боль от потери людей под его командованием, которая никогда не уменьшится.

Тиро отпустил Та’Лаб Виту-37 и сказал:

– Эти воины умерли за то, что находится в этом контейнере. Они выполнили свой долг, и ты почтешь их память или я убью тебя прямо сейчас.

Геноведьма кивнула.

Возвращаясь к подготовке Железных Рук, справедливо заключить, что она была крайне разносторонней и многоплановой. Рекруты совершенствовали тело, развивали разум и закаляли дух. Они умели все, что надлежало уметь воину, и даже больше – они умели общаться с машинами, были сведущи в таинствах Культа Механикус. При этом они не теряли здорового авантюризма, жажды исследования. Пример – Фратер Таматика из команды «Сизифея» и уже упомянутый эпизод с селенарским спайщиком.

Теперь дополняем комплексную подготовку Железноруких силами их главных союзников – Коллегии Титаника и машинами Ордо Редуктор – и получаем армию, которую невозможно остановить равной силой. На Истваане Vих просто задавили числом, атаковав со всех направлений. И не зря в аудиодраме «Воитель» Луперкаль сокрушается, что Феррус не присоединился к нему, ведь это могло бы все изменить. Полагаю, это действительно изменило бы все.

Хотя насчет сюжета этого произведения есть много версий. Я, например, согласен с мнением о том, что у Хоруса на самом деле не было головы Мануса. Во-первых, нигде нет подтверждения того, что Фулгрим забрал ее. Во-вторых, если бы Фулгрим забрал голову, Байл пытался бы сделать клона с использованием головы, а не капель крови Мануса на Лаэранском клинке (сюжет «Несовершенного» Макнилла). В-третьих, состояние Хоруса в описываемом фрагменте, близко к откровенному безумию, для него это не монолог, а диалог. В-четвертых, мы не имеем ни малейшего представления, как к моменту Второго Основания Дорн и Жиллиман получили голову Горгона, если она действительно была у Хоруса. На этот счет есть еще немало интересных фактов, но об этом в другой раз.

Генное семя

Геносемя Железных Рук стабильно, оно не проявляло склонности к мутациями или дистрофии отдельных органов. Ордена-наследники десятого легиона также не имеют проблем с геносеменем. Однако и у легиона, и у его орденов существовало нарушение психологического характера, известное как дисморфия.

Дисморфия (дисморфобия) – это разновидность ипохондритического расстройства, при котором человеком овладевает идея физического изъяна в его теле. Объективно изъян либо отсутствует вовсе, либо незначителен. Это расстройство обсессивно-компульсивного типа, сопровождающееся прогрессивным повышением риска суицида. Но так у смертных.

У транс-людей дисморфия закономерно обрела специфические черты. Строго говоря, кроме Железных Рук ни один другой легион не имел подобного психологического заболевания. Также мы не знаем, имелась ли дисморфобия в рядах Железноруких до Горгона. По всей видимости, нет, но проблема не обусловлена генетикой. «Свитки Неймереля», эпизод с покорением Шоксуа и другие вышеупомянутые факты говорят о том, что сам Феррус Манус дисморфобией не страдал. Соответственно, его гены не могли привести к подобному расстройству.

Тем не менее, вне зависимости от генезиса психологические заболевания часто передаются генетически. В случае с космодесантниками вероятность передачи еще выше, потому что они получают не просто гены предшественников, а полноценные органы (прогеноидные железы). Предполагается, что дисморфия развилась у Железноруких к концу Великого крестового похода и сохраняется в орденах-наследниках по сей день. Горгон знал о проблеме, но ему не хватило времени, чтобы исправить ее. А позже исправлять стало уже некому.

Дисморфия Железных Рук выражалась в том, что воины, имея физически совершенные тела, видели их недостаточно функциональными. Когда посредством тренировок они достигали пороговых для себя значений силы, скорости и выносливости, легионеры начинали презирать и даже ненавидеть свою плоть за то, что она не может дать им больше. У легиона эта черта встречалась относительно редко, у орденов-наследников расстройство выражено значительно сильнее.

Несмотря на то, что Горгон не имел отношения к проблеме, Магос Биологис назвали навязчивую идею Железных Рук «проклятием примарха» или «сталь вместо плоти». О стадиях течения расстройства в легионе мы ничего не знаем, но раз уж заговорили о нем, упомяну, как дисморфия протекает у ордена Железные Руки. Выявлены три стадии:

Стадия 1. Презрение к плоти. Воин воспринимает свою плоть, как препятствие к машинному совершенству. Однако он не готов без нужды заменять органы и части тела бионикой. Гнев от этого диссонанса он вымещает на плоти, занимаясь буквальным самобичеванием. То есть нанося себе повреждения.
Стадия 2. Холодная ярость. Воин больше не может сдерживать свой гнев за счет самобичевания. Он призывает на помощь всю силу своей воли, но цепи рвутся, когда он видит в других то, что может идентифицировать как слабость. Зачастую это выливается в словесную конфронтацию, а если противник не уступает, то Железнорукий бросается в драку.
Стадия 3. Нулевая терпимость. Воин постоянно пребывает в состоянии холодной ярости. Он отказывается сражаться рядом со смертными и другими космодесантниками, в которых он видит проявление слабости. Воин замыкается в себе, идет сражаться в одиночестве и очень часто гибнет.

Яркий пример третьей стадии – освобождение системы Калдар, которую Железные Руки проводили вместе с Гвардией Ворона. Железнорукие отказались сидеть за одним столом со своими союзниками, так как посчитали их тактику проявлением слабости. В целом, сведения о дисморфии Железноруких можно почерпнуть из романа «Гнев Железа» Криса Райта и Дополнения к Кодексу: Железные Руки (8-е издание).

Сложно сказать, понимают ли Железные Руки во вселенной 40к свою проблему. Однако известно, что в М41 у них появился ритуал, называемый Принятие Стали Души. Этот ритуал проводится с неофитами. Точно неизвестно, как он выглядит. Мы знаем лишь, что во время ритуала неофит повторяет за ветеранами «мантры холодной логики», которые призваны избавить его от страха и гнева. Вполне возможно, что имеется ввиду как раз страх перед слабостью плоти и гнев на плоть за ее слабость.

Структура и иерархия легиона

Еще раз обращаю внимание – речь идет именно о легионе, у орденов-наследников есть существенные отличия в плане организации. Феррус Манус называл структуру своего легиона «организованной разобщенностью». И это стало проблемой, когда примарх погиб, потому что у Железноруких не существовало единой вертикальной иерархии и преемственности власти.

Еще до Ферруса Мануса отделения легионеров, бронетанковые эскадроны, вспомогательные подразделения и прочие части легиона могли действовать независимо, но для крупных кампаний объединялись в роты. Со временем роты стали объединяться в капитулы. Каждый капитул имел собственное командование, снабжение, логистику, оружейные и корабли. Но для наиболее масштабных походов капитулы могли объединяться под властью лорда-командующего (как Дюкейн).

Особенность капитулов заключалась в том, что они создавались для конкретной кампании, то есть буквально – для единственной боевой задачи. Роты в капитул подбирались таким образом, чтобы функционально дополнять друг друга. Но зачастую после выполнения задачи капитулы не распадались, потому что вместе они действовали эффективнее, чем по отдельности. Обратите внимание, что система рот и капитулов Железных Рук не имеет отношения к клановой системе. Роты могли формироваться на уровне кланов, но не капитулы. Как раз капитулы зачастую намеренно формировались несколькими кланами, чтобы получить наиболее многофункциональный механизм.

Что касается кланов, то многие примархи считали, что кланы у медузийцев были чем-то сродни орденам в других легионах. На деле все было иначе – каждый клан формально и технически представлял собой «легион в легионе». Жесткое деление на кланы появилось при Феррусе Манусе, изначально его не было. Кланы имели собственных вождей, которых называли Железными Владыками (или Лордами). Железных Владык выбирали Железные Отцы. Отцы составляли совет клана, то есть являлись высшим органом самоуправления. После появления Горгона все кланы были обязаны подчиняться примарху и действовали независимо или совместно лишь с его соизволения.

На пользу легиону пошло соперничество между кланами, которое Феррус Манус поддерживал. Клан, наиболее отличившийся в боях, привечался примархом, эти воины получали право сражаться подле своего генетического отца, также им давался приоритет при наборе рекрутов и распределении военных ресурсов.

Это способствовало повышению интенсивности тренировок и уже упомянутому тактическому творчеству. Однако у стратегии была оборотная сторона. Военные подразделения Железноруких, начав выполнять боевую задачу, уже не могли остановиться. Капитулы, сформированные для конкретной миссии, терялись в ситуации, когда миссия переставала быть актуальной.

Проблема негибкости и неповоротливости легиона хорошо показана в эпизоде с преследованием Диаспорекса. База врага была быстрее флота Горгона, что позволяло ей легко отрываться от имперских кораблей. Но основная проблема заключалась в том, что противник, уходя от генерального сражения, не покидал систему. Это раздражало Мануса и его командиров, они не могли адаптироваться к быстро меняющимся условиям, которые требовали мгновенной реакции.

Феррус, будучи одаренным полководцем, не мог не замечать этой проблемы. Поэтому он расчетливо давал своим воинам власть. Помимо капитанов рот и клановых Железных Лордов в иерархии легиона были центурионы, именно они командовали капитулами. Центурионов в отличие от капитанов и Железных Лордов было очень мало, потому что они обладали абсолютной властью и назначались примархом лично. Миг сомнения в приказе центуриона наказывался только одним методом – казнью на месте.

Это обеспечивало абсолютную дисциплину и дальнейшее продвижение частей вне зависимости от условий. Успешность решения наглядно показана в битве на Ибсене («Прочность железа»). С другой стороны, при некомпетентности центуриона капитул был обречен. То есть в руках одного человека сосредотачивалось слишком много власти. При этом вне капитула в роте высшей властью был капитан, а вне роты в клане – Железный Лорд. Отдельными частями клана и в отсутствие Лорда командовали Отцы. То есть лидер менялся по ситуации.

Об эффективности боевой машины Ферруса Мануса говорят два факта. Факт первый – Железный Десятый не проиграл ни одного сражения, когда действовал в одиночку. Исключая Диаспорекс, но это не было поражением в полной мере, а помощь Детей Императора оказалась относительной, так как именно разведчики Железноруких обнаружили солнечные коллекторы, позволившие выманить противника для прямого столкновения.

Факт второй – к моменту Ереси Хоруса десятый легион плавно рос в численности, несмотря на то, что, согласно отчетам, с Медузы рекрутов набиралось значительно меньше, чем с родных миров других легионов. Предположительно, это связано с суровостью испытаний, которые проходило совсем немного неофитов. Тем не менее, набор компенсировал потери, хотя Железный Десятый воевал много и постоянно. То есть военная машина Горгона работала,и работала отменно.

Обращаю внимание, что Железный Совет – орган, созданный после гибели Ферруса Мануса. При Горгоне в легионе не существовало такого органа, потому что в нем не было необходимости. Более того, насчет Ордена есть масса противоречивых данных. Например, в «Белом карлике» №262 сказано, что у Ордена вообще нет Магистра и правит Железный Совет. Но в пятой редакции Кодеса сказано, что Магистр Ордена – Кардан Стронос. В шестой редакции Магистра опять нет, в восьмой это опять Стронос.

Кланы

В Кодексах, а также в «Резне» Блая упоминается, что изначально в легионе было множество кланов, точных цифр у нас нет. Нам известны названия лишь десяти кланов, входящих в легион времен Великого крестового похода и Ереси Хоруса.

Клан Атраксии. Известен близкими связями с Механикус. Эмблема клана – наполовину человеческий наполовину механический череп внутри шестеренки.
Клан Борргар (или Буркхар). Известен мастерством штурмового боя, безжалостен даже по меркам медузийцев. Эмблема неизвестна.
Клан Фелг. Отличился при приведении Ибсена к Согласию, специализация неизвестна. Эмблема клана – трезубец, вписанный в шестеренку.
Клан Кадоран. Один из старейших кланов Медузы, значительная часть терранцев из Несущих бурю вошла в этот клан. Эмблема неизвестна. Во время Ереси многие кадоранцы стали Гхола. Железным Лордом клана во время Ереси был Крий.
Клан Локопт. Воины клана известны своей преданностью и высокой тактической гибкостью в сравнении с другими кланами. Эмблема неизвестна. Горгон Горгонсон, близкий друг Шадрака Медузона, происходил из клана Локопт.
Клан Моррагул. Один из наиболее сильных и многочисленных кланов, из этого клана происходил Аутек Мор. Эмблема клана – когтистая лапа ящера.
Клан Унгварр. Участвовал в приведении к Согласию Ибсена. О специализации ничего не известно, эмблема – двуглавый змей внутри шестеренки.
Клан Авернии. Наряду с Кадораном и Соррголом один из старейших кланов Медузы. На момент Ереси Хоруса клан Авернии был доминирующим, именно Авернии формировали элиту легиона – терминаторов-морлоков. Известно много членов этого клана, включая первого капитана Габриэля Сантара и Игнация Нумена из команды «Сизифея». Авернии были известны фанатичным пристрастием к бионике даже по меркам других кланов. Они доходили до того, что заменяли аугметикой внутренние органы и имплантировали в черепную коробку когитаторы. Наименее эмоциональны среди всех медузийцев, после Истваана V испытывают лишь одну эмоцию – вину за смерть отца, потому что морлоки, по сути, выступали телохранителями примарха. Эмблема – стилизованный череп.
Клан Вурганан. Известно, что клан существовал во время Ереси, был достаточно крупным. Предположительно, воины клана отличались импульсивностью, среди них чаще всего встречалась дисморфия. Эмблема и специализация неизвестны.
Клан Сорргол. Единственный клан Медузы, который до встречи с Империумом пытался выйти в открытый космос. Часть терранцев из Несущих бурю была принята в этот клан. Его членом был Шадрак Медузон. Один из наиболее прагматичных и эффективных кланов, славился высоким уровнем эмоционального контроля даже без аугметики. Обладал выдающимся мастерством использования тяжелой техники на поле боя. Эмблема – гаечный ключ. Во вселенной 40к получили прозвище «Смотрители».

Клан Раукаан (прозвище – «Рожденные в горниле»), один из главных действующих кланов Ордена Железные Руки в 40к, потенциально также был активен во времена Великого крестового похода, но об этом у нас нет данных. Кланы Кааргул, Хаармек, Борргос, Морлааг и другие, входящие сегодня в Орден, вероятно, изначально существовали на Медузе среди смертных, но мы не знаем, когда именно они сформировались внутри легиона.

Специальные подразделения

Сначала расставляю все точки над должностями/званиями, которые начинаются со слова «железный». Это Железные Капитаны, Железные Отцы и Железные Лорды. Железный Капитан в легионе Горгона – полный аналог ротного капитана в любом другом легионе, то есть он командует строго ротой (иногда называется Железный Капитан, иногда просто капитан).

Железные Лорды – лидеры кланов. Обращаю внимание – Железные Отцы лидерами кланов не были. Это были самые опытные и авторитетные ветераны, которые составляли Совет клана. Железный Лорд выбирался Железными Отцами. Лорд (иногда переводят как Владыка) командовал кланом и представлял клан перед примархом. Должность Лорда не была пожизненной, он мог быть переизбран советом.

Наиболее известные Железные Лорды – Амадей Дюкейн и Крий. Причем Дюкейн одновременно занимал должность лорда-командующего. Он был лидером Несущих бурю, впоследствии – вторым лицом в легионе после примарха. По происхождению был терранцем, приписан к клану Сорргол. Тут обращаю внимание на то, что хотя Железный Лорд выбирался из числа Железных Отцов, получая должность Лорда, он терял статус Отца. Лорд возвращал себе статус Отца, если терял должность Лорда.

Таким образом, Железный Капитан – это звание, Железный Отец – статус кланового ветерана, Железный Лорд – должность (как, например, Лорд-командующий).

После Ереси и до момента Второго Основания на Медузе также появились Отцы Хель, которых не нужно путать с Железными Отцами. Отцы Хель – воины, закованные в черную терминаторскую броню без знаков различия. Они никогда не снимают шлемов и не покидают Медузу, их личности неизвестны. Во вселенной 40к Отцы Хель являются защитниками Медузона – единственного постоянного поселения на планете.

Что касается специализированных частей, то в легионе времен Великого крестового похода и Ереси Хоруса было три особых подразделения – Горгоны, Морлоки и Бессмертные.

Морлоки

Также иногда их называют ветераны-морлоки и терминаторы-морлоки. Лучшие воины легиона (вроде Гвардии Феникса у Детей Императора или юстаэринцев у Сынов Хоруса). Умелые и бесстрастные, неумолимые в бою, никогда не отступают. Так как Морлоки выполняли функции телохранителей примарха, большинство из них находилось на «Железном кулаке», флагмане Ферруса Мануса. Анвилариум, покои Мануса, охраняли только Морлоки. Также они сопровождали Горгона в битвах.

Перед битвой на Истваане V почти все Морлоки были переброшены на ударный крейсер «Феррум» и шли в бой рядом со своим генетическим предком. Неизвестно, сколько Морлоков пережило резню, по всей видимости – единицы. Игнаций Нумен с «Сизифея» был Морлоком.

Горгоны

Так назывались все терминаторы легиона, не входившие в состав Морлоков. Название они получили из-за того, что использовали особый тип терминаторской брони. Эта броня была разработана лично Феррусом Манусом и стала предтечей Паттерна Индомитус. В частности, стандартные генераторы защитного поля были заменены экспериментальными системами, которые преобразовывали входящую кинетическую и электромагнитную энергию в световые пучки, ослепляющие находящихся рядом противников.

Горгоны имели повышенный уровень бронирования в сравнении с терминаторскими доспехами других легионов времен Ереси. Их проблема заключалась в том, что при синхронизации с черным панцирем легионера они выделяли «электрохимические токсины». Нивелировать этот эффект позволяла только особая аугметика.

Бессмертные

Также известны как Медузийкие Бессмертные. Выше я говорил, что Железнорукие предъявляли к себе высочайшие стандарты, а поражение считали пороком, проявлением слабости. Для воинов, не выполнивших поставленную задачу, имелась лишь одна возможность искупить позор – вступить в ряды Бессмертных.

Бессмертные считались элитным подразделением, они тренировались отдельно от остальных легионеров. Их роль на поле боя сводилась к выполнению задач, которые были сопряжены с наивысшим риском потерь среди легионеров. Зачастую Бессмертные перекрывали дыры на самых тяжелых участках фронта и посылались туда, где невозможно было выжить. Но если Бессмертный все же выживал и выполнял миссию, считалось, что он очистил свое имя и может вернуться в роту.

Бессмертные не имели знаков различия. Пока легионер являлся Бессмертным, он не принадлежал ни к какому клану. Вооружение Бессмертных соответствовало вооружению отделений Опустошителей. Они бились неистовее и непреклоннее других Железноруких, без раздумий жертвовали собой. Неизвестно, что стало с подразделением Бессмертных после Истваана V. ~~Технически все остатки легиона можно было записать в Бессмертные.~~

Семантика и символизм

Изначальное название легиона – Несущие бурю – имеет два подтекста. Первый подтекст – метафорический, он указывает на стратегию скоротечной войны, характерной для легиона. Выше я подробно описал, что речь идет о стремительном наступлении всем фронтом, которое зачастую предваряется тактическим маневром, условно называемым «гром», и за ним уже следует сама «буря».

Второй подтекст – аллюзия на «Фиваиду» латинского поэта Публия Папиния Стация. Это поэма о войне Аргоса и Фив, где один из героев выкрикивает «Мы подняли кровавую бурю!». Эти же слова произносит Амадей Дюкейн в разговоре с Шадраком, вспоминая Ржавь: «Мы подняли кровавую бурю! Мы победили!» Затем Лорд-командующий говорит Медузону, чтобы он сделал то же самое: «Подними кровавую бурю, мой мальчик!».

Сюжет «Фиваид» в целом перекликается с сюжетом Ереси Хоруса, он повествует о жестокой братоубийственной войне между греками. В этом контексте изначальное название легиона – прямая отсылка к его будущему и к будущему всего Империума.

В дальнейшем легион получает новое название в честь своего генетического отца, имя которого с латыни так и переводится – «Железные Руки». Помимо буквального значения очевидно указание на характерную черту десятого – стремление к аугментации и близость к технологиям (здесь железо как раз выступает метафорическим обозначением технологий, в том числе – как антипод живому человеческому телу).

Тут стоит пару слов сказать о Манусе, хотя его образ подробно рассмотрен в одном из предыдущих стримов. Мы знаем, что прозвище Горгон ему в шутку дал Фулгрим, указав на то, что Ферруса не интересует эстетика, лишь функциональность. Однако прозвище оказалось пророческим, потому что Манус повторяет судьбу греческой Горгоны – он лишается головы (Горгону обезглавил Персей). При этом весьма иронично, что Ферруса обезглавливает Фулгрим, который и прозвал его Горгоном. Кстати, это еще одно пересечение с «Фиваидой» Стация, где в основе сюжета – противостояние братьев Этеокла и Полиника.

Греческая тематика, прочно вплетенная в образ Железного Десятого, не менее явно отсылает нас еще к одному греческому герою – Тесею. Согласно оригинальному мифу, пересказанному Плутархом, корабль Тесея, на котором тот странствовал по миру, столетиями хранился в Афинах. С течением времени поврежденные части заменялись новыми, так что в итоге от оригинального корабля осталось буквально одно название.

Так родился Парадокс Тесея, который гласит: «Если все составные части исходного объекта были заменены, остаётся ли объект исходным?» Немногие знают, что у Парадокса есть второй аспект, который заключен в следующем тезисе: «Если новый объект идентично построен из составных частей старого объекта, какой из двух объектов оригинальный – старый или новый?»

Прямо эти философские дихотомии не обсуждаются в произведениях, связанных с Железными Руками. Но неявно они прослеживаются. Например, в рассказе «Несовершенный» Ника Кайма, где Байл пытается клонировать Горгона. В «Проклятии Пифоса» Дэвида Аннадейла Железные Руки, и особенно Дурун Аттикус, постоянно задаются вопросом, как далеко можно зайти в модификации тела, чтобы не потерять себя как личность.

Античные философы решали Парадокс Тесея по-разному. Гераклит говорил, что корабль, в котором заменены все части, будет новым (в связи с этой мыслью он произнес свою знаменитую фразу о том, что в одну реку нельзя войти дважды). Аристотель считал иначе – по его мнению, концептуальное значение имеет формальная причина объекта, а не его содержание. С этой точки зрения Корабль Тесея остается собой даже когда в нем заменены все части. Существуют и другие варианты решения Парадокса вплоть до концептуализма (когда корабля нет вовсе, потому что «корабль – это ярлык для конкретной организации материи в пространстве»).

Как эту проблему для себя решили Железные Руки? Судя по всему, так же, как и античные философы. То есть каждый нашел свой путь.

О боевом кличе легиона я уже пояснил выше, поэтому остается проанализировать только его геральдику и цветовую гамму. Символ десятого – железная рука/перчатка. По значению она идентична названию легиона, здесь тот же образный ряд – Феррус Манус, страсть к аугметике и технологиям, Парадокс Тесея.

Однако в контексте рассуждений примарха из «Свитков Неймереля» символ приобретает иное значение – это видимость силы, скрывающая истинную силу. Ведь Горгон говорил именно об этом – его «железные руки» на самом деле принадлежат не ему, а чудовищу, которое он убил. И убил он это чудовище своими настоящими руками, руками из плоти. Поэтому истинная сила – в плоти, а не в железе. Возможно, в этом аспекте символ легиона также указывает на его главное заблуждение, выраженное в презрении к смертному телу.

Что касается цветов, то они отражают философию Ферруса Мануса. Черный и стальной/серебряный – простая нейтральная гамма, не вызывающая ярких эмоций. Как и легион Горгона – его боевая машина, которая просто делает свою работу. Никакого пафоса, патетики и неуместного подтекста. Ничего лишнего. И никакой альтернативы. Только результат, только победа.

Источники: