Перечитывая письма и дневники участников войны, мы видим солдат, понимающих, за что они воюют. Эти люди не знали страха в борьбе. В суровых битвах добыли они Победу...
Листаю музейные подшивки. «Война, что ты сделала, подлая...» Как переплелись человеческие судьбы! Любовь и трагедия, счастье Победы и боль утраты...
Добро и зло. Любовь и ненависть. Они ходят вместе, как жизнь и смерть. И как важно было им, живущим в то страшное время роковых-сороковых, умирать с верой в душе, с любовью не только к близким своим, но и к России. Возможно ли осуждать их?..
«Сашенок! Миленький! Ты моя чертушка. Крепко, крепко целую твою мордашку... Ты описывай, как ребята живут, как ссорятся, как играют. Мечтаю видеть их смех, беготню этих сопливеньких, этих милых, дорогих, чтобы их голоса радостней и звонче звенели.
Мы бьем эту вшивую белесую гадину, именуемую немцем. На них можно смотреть спокойно, когда они мертвые, а живых только, чтобы бить! Теперь чуют, что пришел час расплаты, заговорили другим языком. Не спасет их никакая провокация. Проучим так, что 100 лет немец будет бояться произнести слово «русские», а тех, кто останется в живых из них... хочу видеть, как эту сволочь погонят восстанавливать, что они разрушили. Заставим, чтобы болота розами зацвели — вот когда они завоют. Сейчас воют, а тогда еще сильней. Их вой — наш веселый смех, наших ребятишек беспечная возня с песком, игрушками. Я горжусь, что я — русский. Трепетать будут перед русскими, уважать»
Патриотизм — как много о нем сказано, написано. Вчитайтесь в эти строки. Так часто мы наделяли те времена весьма нелестными эпитетами — слепое подчинение, идолопоклонничество, массовый синдром. А о простом забыли — люди верили в Россию, в единство. И не потому что им внушили, просто это — в генах. До сих пор верим, только тогда вера была сильней...
«...Эта тупая немецкая автоматная башка поймет, что нет таких армий, которых русские не били. И были победителями, хотя и туго приходилось.
Сейчас все готовится для решающей схватки, чтобы дым остался и мертвые немцы. Злобы столько накопилось против них, что словами не высказать, а только делом. Посмотрела бы ты, как красноармеец, убивший немца, рад, улыбается, что одной гадиной меньше! Вот так, Сашенок, мы и живем. Бьем немцев как возможно и чем возможно. Готовимся дать так, чтобы больше не встали и не вспомнили о молниеносной и непобедимой. Будет такой праздник, какого мир не видел, когда добьем последнего сопротивляющегося немца»
Он был прав. Кто помнит то время, расскажет, как плакали люди от счастья, что всё...
«...А теперь, Сашенок, о втором сыне. Давай, усынови его. Буду отцом, а то не придется своих иметь — стары стали. Он к тебе привык. Напиши мне адрес отца, я напишу в часть, где он погиб, чтобы потом рассказать сыну, когда он вырастет.
Ну вот и все, Шуренок, люблю я вас, моих дорогих. Вспоминаю все мелочи, какие были у нас с тобой и твою сонливость, когда начнешь читать тебе поздно вечером...
Ну пока, до свидания. Целую вас всех.
Твой Сергей»
Сергей Хромов, 1904 года рождения, уроженец Москвы, проходил службу краснофлотцем Балтийского флотского экипажа. С сентября 1940 года по июль 1941 года — слушатель военно-политических курсов Черноморского флота. С августа 1941 года — военком строительства Северного флота, а с января 1943 — заместитель командира по политчасти 2-го маршевого батальона СФ.
«Здравствуй, Сашенок! Крепко целую твою мордашку. Ты меня уж прости, что я долго не писал — нельзя было. Зол, как черт, только не на тебя, моя хорошая Сашенька.
Хотел бы увидеть тебя, но не знаю, придется ли вскоре или до конца, как разделаемся с этой сволочью. Троих повесили, скоро их на каждом столбе будем вешать. Теперь зависит только от времени, а тогда опять заживем хорошо, весело, со своими ребятами, с их веселым смехом, беззаботной беготней с голыми ножками. Из-за детей все можно отдать, чтобы сохранить им радость детства и их будущее.
Наступает Новый год. Сашенок, поздравляю вас всех моих дорогих! Сашка, выпей за наше будущее и я сам подниму свою кружку. Будем вместе в этот день, хотя и далеко.
Твой Сергей.
Не знаю, успеет ли моя открытка дойти к 1 января 1944 года»
Он выполнил свое слово — отдал самое дорогое, что есть у человека, за детей, за их детство, за их будущее. Сергей Хромов погиб 23 января 1944 года на Ленинградском фронте. Похоронен в братской могиле у деревни Оломна.
Листаю музейные подшивки — биографии людей скупы и немногословны. Вот и жизнь Сергея Хромова уместилась на одной странице. И только письма — светлые лучи — приоткрыли завесу с краткими, официальными сообщениями. Вот он — человек, честно принявший смерть. И кажется мне, следует склонить перед ним голову...
С. СОЛОНИЦЫНА (1991)