Мика не сразу понял последние слова жреца, и растерянно смотрел на жертвенник. Подземники быстро подскочили, и схватив его за руки и ноги, поволокли наверх. «Нет! Пустите!», – кричал Мика. Он дергался в разные стороны и пинался ногами, пытаясь вырваться, но жрецы крепко держали его. Оглянувшись, он увидел, как Трор дернулся вслед за ним, закричав: «Мика!». Подземники, стоявшие рядом, ударили его несколько раз в живот, и он, задыхаясь, упал на колени.
Жрецы бросили брыкающегося и орущего Мику спиной на жертвенник и навались, растягивая и прижимая его руки и ноги к гладкому холодному камню. Мика вырывался изо-всех сил, пытаясь освободиться, но безуспешно.
Главный жрец положил синий камень в углубление и вытащил широкий большой нож, похожий на те, которыми отец Мики забивал овец, и пошел к нему. Толпа выдохнула как один человек, каким-то утробным звуком, в ожидании зрелища мучений и смерти, и замолчала. Наступила полная тишина. Ужас происходящего сковал Мику, не давая пошевелиться. Он не замечал уже ни жреца, ни толпы, только нож, который приближался к нему. «Нет!», – мысленно кричал Мика. – «Неужели весь путь был только ради того, чтоб их зарезали в этих пещерах? Это лишь ночной кошмар, сейчас я проснусь, и мать будет рядом. Она даст мне отвар, который обычно варит Киа, а Низа будет играть камешками у огня», – но сталь ножа притягивала взгляд, убеждая в реальности происходящего. В груди не хватало воздуха. «Низа! Кто спасет её? Так не может, не должно быть!», – Мика слышал, как быстро, неровно бьется его сердце, и эта пульсация отдавалась в голове и глазах, яркими красными вспышками. Она становилась все быстрей и сильней, и Мика чувствовал, что больше не может выдерживать такого ритма.
Вспышки слились в одну красную пелену, заслонившую от него окружающее, и внезапно всё, что происходило вокруг него, замедлилось. Страх отхлынул, уступая место ярости и чему-то еще, ранее незнакомому. В этот момент он услышал звук, похожий на рев зверя.
Мика повернул голову и сквозь красный туман увидел, как Трор начал выгибаться. Он рычал, кожа лопалась, расходилась, через неё прорастала рыжая жесткая шерсть. Кости трещали, раздаваясь вширь. Менялась голова – челюсти вытягивались, удлинялись клыки. Через несколько мгновений на его месте стояла пещерная гиена. Только глаза остались неизменными – такие же янтарные, человеческие. Подземники, державшие его, с испуганными воплями отпрянули в стороны.
– Убейте тварь! – закричал жрец, остановившись в паре шагов от Мики и наблюдая за превращением.
Мальчик посмотрел на него и заметил лежащий на жертвеннике синий камень. Внезапно Мика почувствовал как что-то начало вибрировать в нем, страстно желая вырваться, добраться до камня и, не задумываясь, отпустил это. Сначала ничего не произошло, но затем камень задрожал, расплываясь, меняя форму и превращаясь в шар. После выпрыгнул-выкатился из углубления, в котором лежал и упал на пол. С тихим звоном разбился на множество мелких шариков, каждый из которых быстро увеличивался в размере.
Мика узнал их – шары из сна! Но сейчас они не выглядели добрыми, забавными и смешными. Они неслись вниз по ступеням, размножаясь с каждым ударом, и обрушились на подземников лавиной синего огня. Толпа, только что бывшая единым целым, распалась. Люди падали, пытаясь убежать и спастись, кричали от страха и ужаса. Кругом царила паника.
Трор пробирался наверх, зубами и лапами отбрасывая тех, кто мешал ему. Жрецы перестали удерживать Мику и разбежались, и он тут же скатился на пол. Главный жрец, не обращая внимания на происходящее внизу, с криком бросился на него с ножом. Мика отступил за жертвенник. Трор прыжком преодолел последние ступени и был уже совсем рядом. Неожиданно жрец с оскаленным от злобы лицом, проворно развернулся и, чудом сумев отклониться от лап гиены, ударил его ножом снизу под сердце. Мика закричал и побежал к Трору, уже понимая, что не успевает.
Оборотень пошатнулся, но все же последним усилием скинул жреца вниз по лестнице. И начал падать, превращаясь в человека. Темно-красная кровь вытекала из-под руки, которой Трор пытался зажать рану.
Мика смотрел на кровь, не понимая до конца, но уже осознавая, что случилось непоправимое. Кроваво-красная пелена в его глазах стала настолько яркой, что он уже не видел сквозь нее. Нечто внутри него уже не вибрировало. Оно наполнило все тело и теперь распирало его изнутри, отчаянно желая вырваться, освободиться. Мика чувствовал, как оно просачивается наружу, сквозь него, и не мог, да и не хотел его удерживать. Он яростно желал уничтожить, разрушить этот подземный мир с его обитателями. И он выпустил это. Силу, которая была в нем, и о которой он не знал, не догадывался раньше.
Невидимая волна прокатилась по залу, без жалости сокрушая подземников. Крики достигли своего максимума и стихли, слышны были лишь тихие стоны умирающих. Зал внизу был полон переломанных, разорванных тел, окруженных синим свечением. Все было кончено.
Ноги подкосились, и мальчик упал на колени рядом с оборотнем, чувствуя слабость и опустошение. Трор был еще жив, и Мика взял его руку.
– Как же так…Трор… прости, что втянул тебя… не умирай, – он обнял оборотня, из его глаз лились слезы, но он не замечал их, повторяя свои слова снова и снова.
Синие шарики скачками поднимались вверх по ступеням, оттесняя Мику и собираясь возле Трора плотным кольцом, пока оборотень совсем не скрылся под ними.