Дэвид Г. Келлер. "Неживая/Мертвая женщина" (1934)
Его нашли в комнате вместе с его женой, слегка растерянного, немного сбитого с толку, но в остальном явно нормального. Он не делал никаких попыток скрыть свое поведение не больше, чем ножом в руке или содержимое в дорожном сундуке.
К счастью, инспектор оказался более интеллигентным, чем обычно, офицером, и не было предпринято никаких усилий, чтобы дать третью степень или даже обеспечить письменное признание. Возможно, Департамент полиции посчитал, что это слишком простой случай. По крайней мере, с этим справились разумно и самым научным образом. Мужчина был хорошо накормлен, тщательно уложен в постель, а на следующее утро после того, как его вымыли и побрили, его отвезли к психиатру.
Специалист по психическим заболеваниям усадил мужчину поудобней. Зная, что он курит, он предложил тому сигару, которая была принята. Затем в тихой, приятной атмосфере он сделал одно заявление и озвучил одну просьбу.
«Я уверен, мистер Томпсон, что у вас была прекрасная причина поступить так, как вы поступили на днях. Я бы хотел, чтобы вы мне все об этом рассказали.
Мужчина посмотрел на психиатра. «Вы поверите мне, если я вам скажу?»
«Я приму каждую часть вашей истории с мыслью, что вы убеждены, что говорите мне правду».
«Это все, что я хочу», - прошептал Томпсон. «Если бы все, с кем я разговаривал в прошлом, сделали это, если бы они даже попытались проверить мою историю, возможно, этого бы не произошло. Но они всегда думали, что я болен, и не было никого, кто согласился бы принять мое заявление о червях.
«Я полагаю, что был счастлив в браке. По крайней мере, так, как большинство мужчин. Вы знаете, что между полами существует много конфликтов, и между мной и миссис Томпсон было несколько разногласий. Но этого недостаточно, чтобы вызвать серьезные затруднения. Вы запомните это? Что мы не особо ссорились?
«Около года назад здоровье жены стало вызывать у меня серьезные опасения. Она начала сдавать. Если вы женатый мужчина, доктор, вы знаете, что всегда есть беспокойство о здоровье жены. Вы привыкаете жить с женщиной, заставлять ее делать что-то для вас, ходить с вами куда-нибудь и задумываться о том, какой была бы жизнь, если бы она заболела и умерла. Возможно, тот факт, что вас беспокоит будущее, заставляет вас преувеличивать важность ее симптомов.
«Во всяком случае, она заболела, у нее появился неприятный кашель, и она похудела. Я поговорил с ней об этом и даже купил в аптеке бутылку тонизирующего, вина и гемоглобиновые пилюли, и заставил ее принимать их. Она сделала это, чтобы доставить мне удовольствие, но никогда не призналась, что больна. Сказала, что худеть модно, а кашель - всего лишь нервозность.
«Она не пошла бы к врачу. Когда я поговорил об этом с ее матерью, старушка только посмеялась надо мной; сказала, что если я попытаюсь сделать Лиззи немного счастливее, она скоро поправится. Фактически, никто из нашей семьи или наших друзей, похоже, не чувствовал, что с миссис Томпсон что-то не так, поэтому я прекратил говорить об этом. «Конечно, мне было нелегко из-за того, как она кашляла по ночам и так долго не спала. Я много работаю днем, и мне трудно потерять много сна. В конце концов, я был вынужден попросить ее разрешить мне переночевать в смежной спальне.
«Даже это не сильно помогло. Я слышал ее кашель, а когда она действительно засыпала, мне приходилось на цыпочках пройти в ее комнату и посмотреть, все ли с ней в порядке. Ее кашель так беспокоил меня, что, когда она не кашляла, меня беспокоил еще больше, потому что я думал, что с ней что-то случилось.
«Однажды ночью случилось то, чего я боялся. У нее был сильный приступ кашля, а затем он остановился. В доме было тихо. Я слышал, как тикают часы на лестничной площадке, и мышь на чердаке грызет дрова. Мне казалось, что я даже слышу собственное сердцебиение, но из другой спальни не было ни звука.
«Когда я вошел туда и включил свет, я понял, что все кончено. Конечно, я не был уверен. Бухгалтер не должен быть специалистом в таких вопросах, поэтому я пошел и позвонил нашему доктору. По пути к телефону я подумал, что мне сказать, потому что он всегда настаивал, что моя жена здорова. Поэтому я просто сказал ему, что миссис Томпсон плохо выглядит и может ли он приехать. Именно так я сказал ему и постарался, чтобы мой голос звучал ровно.
«Это было примерно за час до его приезда. Он вошел в спальню, но я остановился в дверном проеме. Некоторое время он прислушивался к ее сердцу и прощупывал ее пульс, затем выпрямился и сказал мне:
- Она красивая. Просто крепко спит. Хотел бы я спать так крепко. Что, по-вашему, идет не так?
«Это меня так сильно удивило, что все, что я мог сделать, это заикаться о том, что больше не слышу ее кашель. Он посмеялся.
- Вы слишком беспокоитесь о ней, мистер Томпсон.
«Вот тут и начались мои трудности. Вот доктор, который должен был разбираться в своем деле, и он сказал, что с моей женой все в порядке, а я был просто бухгалтером и просто знал, в чем дело. Что мне было делать? Сказать ему, что он был неправ? Отправить за другим врачом?
«К тому времени уже начало светать, поэтому я спустился на кухню и начал пить кофе. Я часто так делал. Затем я побрился и собрался в офис. Но прежде чем уйти, я немного присел у кровати жены. Меня это беспокоило, но мне приходилось твердить себе, что врач знает лучше меня.
Перед выходом из дома позвонила тёща. Я просто сказал ей, что Лиззи плохо себя чувствует, что лучше бы ей приедет и провести день с ней, и что она может вызвать меня из офиса в любое время, когда позвонит. Потом я вышел из дома. На солнышке мне стало лучше, и после нескольких часов работы над книгами я чуть не посмеялся над собой за такую глупость.
«Никаких телефонных звонков от старушки так и не было. Я пришел домой в шесть и обнаружил, что дом как всегда освещен. Жена и свекровь ждали меня в гостиной и сказали, что ужин готов. Естественно, я был удивлен, увидев, что моя жена встала с постели.
«За ужином я наблюдал за ней как можно внимательнее, не вызывая у них обоих подозрений. Миссис Томпсон ела, как обычно, только нарезала кусочки и измельчила свою еду, но я подумал, когда она проглотила, что еда пошла рывком, и при движении она почувствовала скованность.
«Но ее мать, похоже, не думала, что что-то не так, по крайней мере, она не давала никаких комментариев. Даже когда я подошел с ней к парадной двери, чтобы пожелать ей спокойной ночи, и мы были там одни, она не сказала ни слова, чтобы показать, что она думает, что с ее дочерью твориться что-то необычное.
«После этого я начала мыть посуду. Я часто мыл посуду по ночам, пока жена сидела в гостиной и смотрела, как люди проходят мимо дома. После того, как кухня была приведена в порядок, я закурил сигару, прошел в гостиную и начал было разговор, но миссис Томпсон так и не ответила. На самом деле я не верю, что она когда-либо говорила со мной после этого, хотя я уверен, что она говорила с другими.
«Когда сигара раскурилась, я просто пожелал спокойной ночи и лег спать. Позже я мог слышать, как она ходит по комнате, а потом все стихло, так что она, должно быть, легла спать. Она больше не кашляла. Я поздравил себя с этим, потому что кашель не давал мне уснуть.
«Ночью я зажег свечу и, прикрыв ее рукой, на цыпочках прошел к ней. У нее были открытые глаза, но они закатились, так что все, что вы могли видеть, были белки, а она не дышала. По крайней мере, я не мог сказать, что она дышала; и когда я держал зеркало перед ее ртом, на нем не было пара. Моя мать рассказала мне, зачем это было нужно, когда я был мальчиком. «Следующий день был таким же. Моя тёща пришла и провела с нею день. Я пришел домой поздно вечером, ужинал с ними и мыл посуду. Вода была горячей, и тарелки было приятно очистить. Возможно, это заняло у меня больше времени, чем обычно, потому что мне не пришла в голову идея войти в гостиную, где жена сидела и смотрела в окно.
«Но я вошел сегодня вечером без обычной сигары. Я хотел использовать свой нос. Похоже, в доме пахнет странным запахом, как от цветов, которые были поставлены в вазу с водой, а затем забыты на много дней. Возможно, вам знаком этот запах, доктор, тяжелый, как ландыши в маленькой закрытой комнате. Он был особенно сильным в гостиной, где сидела миссис Томпсон, и, казалось, исходил от нее. Через некоторое время мне пришлось прикурить сигару, и постепенно я пожелал спокойной ночи и лег спать. Она совсем не разговаривала со мной, на самом деле, казалось, она не обращала на меня никакого внимания. «Около двух часов утра я взял свечу и вошел посмотреть на нее. Ее веки были открыты, а глазные яблоки закатились, как и прошлой ночью, но теперь ее челюсть отвисла, а щеки впали. Я просто не мог ничего сделать, кроме как позвонить врачу, и на этот раз я выбрал совершенно незнакомого человека, просто случайно выбрал его имя из телефонной книги.
«Какая польза от этого? Вовсе нет. Он пришел, очень внимательно осмотрел миссис Томпсон и просто сказал, что не видит с ней ничего плохого; а затем в холле он повернулся ко мне и спросил, почему я послал за ним и что, по моему мнению, случилось с ней? Конечно, я просто не мог сказать ему правду, потому что он был врачом, а я просто бухгалтером.
Тёща на следующий день уехала в горы на лето, и это оставило нас одних. Завтрак прошел как обычно, и я поехал в офис, не услышав ни слова за весь день из дома. Когда я вернулся ночью, дом был освещен, и ужин был на столе, и жена выглядела, как обычно, а еда была подана и на тарелках. Она ела, но ее движения были медленнее, и когда она сглатывала, можно было видеть, как еда рывками опускается вниз, а ее глаза впали в глазницы и казались блестящими и… ну, как глаза рыбы на прилавке.
На столе стояли цветы, но запах был чем-то другим, он был более сладким, и когда я глубоко вздохнул, мне стало физически трудно дальше есть свиные отбивные и картофель. Видите ли, было лето и тепло, и, несмотря на сетчатые экраны, в доме было пара мух, и когда я увидел, как одна ползает по губе моей жены, а она не делает никаких усилий, чтобы смахнуть ее, я просто не мог продолжать есть. Пришлось пойти и начать мыть посуду. Возможно, вы понимаете, что я чувствовал, доктор. Все выглядело довольно странно.
«На следующий день я позвонил в офис и взял отгул, послал за такси и отвез миссис Томпсон к первоклассному специалисту. Он, должно быть, вел себя хорошо, потому что взял с меня двадцать пять долларов только за звонок в офис. Я вошел сначала и сказал ему, чего именно я боюсь, и я не стеснялся слов, а потом мы пригласили жену.
«Он исследовал ее, даже ее кровь, и все, что я получил, это то, что она «выглядела слегка малокровной», но вот мне лучше принять нервное тонизирующее средство и взять отпуск, иначе я заболею.
«После этого все выглядело довольно запутанным. Либо я был прав, а все остальные ошибались, либо они были правы, и я был почти настолько же неправ в психологическом плане, насколько остаюсь мужчиной. Но я должен был поверить своим чувствам. Мужчине просто нужно верить в то, что он видит, слышит и чувствует, и когда я подумал о том визите в кабинет, когда жена улыбалась, а доктор высовывал палец для анализа крови, это казалось невозможным. Анемичный! Почему - это было простое слово, чтобы описать ее состояние.
«В ту ночь мухи были невыносимее, чем обычно. Я пошел в магазин на углу, купил спрей от мух и использовал его в ее спальне, но они продолжали входить, большие такие, синие, ну вы знаете. Казалось, что они просто должны были вылететь, и я не мог отвести их от ее лица, поэтому, наконец, в отчаянии, я накрыл ее голову полотенцем и заснул.
Я должен был работать, проценты по ипотеке должны были быть начислены, и этот человек хотел получить что-нибудь под залог, и это был хороший дом, и все, что я имел в мире, чтобы показать за двадцать лет упорного труда по ведению бухгалтерских книг.
«Следующий день был таким же, как и все предыдущие, за исключением того, что я сделал больше ошибок с книгами, и мой босс рассказал мне об этом. А когда я пришел домой, ужин еще не был готов, хотя миссис Томпсон сидела в гостиной и там был включен свет. Сильный запах был хуже обычного, и было много мух. Вы могли слышать их жужжание и их удары по электрическим лампочкам. Ужинал я сам, но не мог много есть, думая о ней в гостиной и о мухах, оседающих на ее открытом рту.
«В ту ночь она просто сидела в гостиной, пока я не подошел к ней и не взял ее за руку, чтобы повести вверх по лестнице. Ей было холодно, и на каждой щеке образовывалось тяжелое пурпурное пятно. Как только она оказалась в своей комнате, она, казалось, начала двигаться, поэтому я оставил ее одну, а когда позже я вошел в ее комнату, она была в постели.
«Это была тяжелая неделя для меня, поэтому я сел у ее кровати и попытался подумать, но чем больше я думал, тем хуже казались вещи. Ночь была жаркой, и мухи продолжали гудеть; просто думать о прошлом и о том, как мы ходили вместе в кино и смеялись, а иногда и чуть не плакали, и как мы привыкли блефовать по поводу того, что, возможно, это было хорошо, что у нас так долго не было ребенка как мы были друг с другом, все время зная, что она корила себя из-за того, что хотела быть матерью, и обвиняла меня в своем одиночестве.
«Эти мысли были слишком трудными для меня, поэтому я подумал, что с таким же успехом могу выкурить еще одну сигару, лечь спать и попытаться на следующий день вести лучшие книги и продолжить работу - а потом я увидел, как маленький червячок выполз наружу.
«Тут же я понял, что нужно что-то делать. Не имело никакого значения, что сказали врачи или ее мать, что-то нужно было делать, и я был тем, кто должен был это сделать.
«Я позвонил гробовщику.
«Встретил его внизу.
«Это будут частные похороны, - сказал я ему, - и никакой огласки, и я думаю, что после того, как вы закончите, у вас не будет проблем с получением справки врача».
«Он поднялся по лестнице. Минут через пять он спустился по лестнице.
«Я, должно быть, зашел не в ту комнату», - сказал он.
«Спальня на втором этаже», - ответил я.
«Но женщина там не мертва», - сказал он.
«Я заплатил ему за его хлопоты и закрыл дверь перед его носом. Был ли я беспомощен? Доктор, вы должны мне поверить. Я был на конце моей веревки. Я пробовал все, что знал, и мне больше нечего было делать. Никто мне не поверил. Со мной никто не согласился. Все больше и больше казалось, что все они думали, что я сошел с ума.
Держать ее в доме дольше было невозможно. Мое здоровье пошатнулось. Работал весь день над числами, которые все время ошибались, и возвращался ночь за ночью, готовил ужин и спал в комнате рядом с тем, что было моей женой. Что с запахом ландышей, жужжанием мух и постоянным страхом в моей голове перед тем, как все будет на следующий день и на следующей неделе, и с выплатой по ипотеке. Я должен был что-то сделать.
«И мне казалось, что она этого хотела. Казалось, она осознала, что все не так, что ей полагается другой конец. Я пытался поставить себя на ее место и знал, что хочу со мной делать, если все изменится.
«Я принес большой чемодан из подвала. Мы использовали этот чемодан в свадебном путешествии и каждое лето, начиная с каникул, и я подумал, что в этом чемодане ей будет спокойнее, чем в новом. Но когда я поставил этот сундук у ее кровати, я сразу понял, что он слишком мал, если я не использую нож.
Это казалось правильным поступком, и я был уверен, что это не повредит ей. В течение нескольких дней ей не было больно. Я сказал ей, что мне очень жаль, но это просто нужно было сделать, и если бы люди просто поверили мне, все могло бы быть устроено лучше. Тогда я начал.
«После этого все запуталось.
«Кажется, я помню крик и хлынувшую кровь, а потом в доме было много людей, и они арестовали меня.
И это особенная часть всего этого, доктор. Возможно, вы этого не знаете, но меня обвиняют в убийстве своей жены. Я рассказал вам все об этом, доктор, и хочу задать вам один вопрос. Если бы вы были на моем месте день за днем и ночь за ночью, что бы вы сделали, доктор? Что бы сделал любой мужчина, любивший свою жену? »