Роман «Звёздочка ещё не звезда» 39
Татьяна смотрела на дочь, лежащую на диване, ей было её жалко и одновременно горько за себя и свою жизнь. Сыновья притихли, наблюдая за происходящим стоя у дивана, лишь Тёпка весело размахивала хвостом и бегала по комнате. Иван подошёл к Татьяне и шепнул на ухо:
— Пойдём на кухню, поговорим.
Татьяна кивнула ему соглашаясь, но перед тем, как уйти, поинтересовалась у дочки:
— У тебя ничего не болит?
Алёнка смотрела на мать и не знала, что ей ответить: врачей она боялась, уколы тоже, только что переступив грань небытия она готова была оказаться там хоть сейчас.
— Ну ты что молчишь: болит или нет? — настойчиво переспросила мать.
— Тут немного, — Алёнка показала рукой в область солнечного сплетения, — но уже почти прошло.
— Желудок, так и знала. Говорю же на лук надо налегать, а ты выковыриваешь его, совсем мать не слушаешь, а я вот потом волнуюсь за тебя. — выговорила дочери Татьяна, а потом успокоила. — Ладно, у меня чага где-то была, найду так запарю — хорошо от желудка помогает, — сказала она, прежде чем уйти на кухню с Иваном.
На кухне она порылась в шкафчике и достала холщовый мешочек с чагой. Татьяна налила в эмалированный чайник холодной воды из-под крана и поставила его на газовую плиту.
Иван предположил:
— А может это сердце, Тань, а не желудок?
— Да какое сердце в центре груди, оно же слева, ты чего, Вань?
— Её бы к врачу показать, — сказал Иван, обеспокоенный здоровьем Алёнки.
— Думаешь надо?
— Просто так-то ведь в обморок не падают, Тань.
— Да она ремня испугалась, — предположила Татьяна, — или прикинулась, та ещё притворщица.
— Да так захочешь при всём желании прикинуться не удастся. Она ведь не первый раз уже падает. Концы отдаст — нас с тобой затаскают.
— А нас-то за что, Вань? — удивилась Татьяна, — Сегодня я её пальцем не тронула и почти не кричала.
— Это ты сегодня её не тронула, а чуть что, лупишь тем, что под руку попадётся. Она вот так ещё раз сознание потеряет, скорая приедет и увидит, что она в синяках и что тогда? Ты об этом думала?
— Да когда мне, Вань, ты вон на курорт успел съездить и домой вернуться, — с укоризной произнесла Татьяна, — а я кроме работы да заботы ничего не вижу. Тридцать лет прожила и нигде не была.
Иван разнервничался и возразил:
— Здрасте, а на свадьбу кто к Любке ездил?
— Ну так это когда было-то, Вань? Нашёл что вспомнить. — увидев, что руки у Ивана сжаты в кулаки, и трясутся от нервного напряжения, Татьяна решила не рисковать. — Ваня, ты главное не нервничай. Я подумала хорошенько и похоже, что ты прав. Придётся воспитательный процесс её приостановить: теперь уж что вырастет, то вырастет — мы сделали всё что могли.
— Вот, царица моя, давно бы так, люблю я когда ты со мной не споришь. А к врачу её всё же надо бы показать, а то мало ли?
— В больницу-то я бы её завтра отправила, но боюсь, как бы она там лишнего чего не ляпнула, а мне самой с ней идти некогда. Отлежится да в школу пойдёт. Пугает меня только, что она чёрное море упоминала и какую-то Тапу.
— Тань, да мало ли что ей привиделось, на море может хочет, кто её знает: фантазёрка та ещё.
Иван поднял тетрадку с Алёнкиными стихами, которая выпала у него из рук, когда дочь потеряла сознание. Он перелистнул её и увидел четверостишие про море.
— Вот сама посмотри, что пишет, — он показал страницу и прочёл. — Я хочу увидеть море! Не была я там давно. Море я увижу вскоре, посмотрю сейчас в кино.
— Вижу… — Татьяна покачала головой и сожалея произнесла. — Звезда растёт, ой, звезда… В кого такая уродилась? У нас в породе стихоплётов не было.
— Тань, а то ты не знаешь в кого, — с упрёком в голосе высказался Иван.
Татьяна прикусила губу, а потом выговорила:
— Мог бы и промолчать…
— Так ты же сама спросила, вот я и не сдержался.
— Ладно, прощаю — я сегодня добрая.
— Спасибо, дорогуша! — Иван схватил руку жены и поцеловал.
— Странный ты у меня, Ванька, всё же…, — Татьяна отдёрнула руку обидчиво.
— Да какой есть. Из головы у меня не выходит, что ты её не от меня родила, — признался Иван жене.
— Да я уж сто раз покаялась, но ведь назад-то я её в себя не засуну, Вань…
Чайник закипел. Татьяна в фарфоровый чайник бросила куски чаги и залила кипятком, а потом прикрыла его полотенцем. Она подошла к мужу и прижалась к нему. Глядя в глаза, попросила:
— Прости меня, Вань. — в её карих глазах блеснули слёзы. — Сил моих нет слышать каждый раз, что она не от тебя.
Он обнял её и почувствовал, как в её груди бьётся сердце. Ближе, чем она, у него не было никого, и он это знал.
***
На следующий день в программе «Время» Иван услышал про катастрофу Ан-24 в Тапе* и закричал из комнаты:
— Тань, самолёт разбился-а!
— Ну и что, разбился и разбился, — отозвалась из кухни Татьяна.
— Иди сюда, — позвал Иван жену, — вчера в Тапе при заходе на посадку задел кирпичную трубу и весь экипаж, и пассажиры того…
— В Тапе?
— В Тапе, говорю же тебе. — повторил Иван взволнованно. — Она явно что-то знает: неспроста вчера она это слово упомянула.
— Не может быть, да как она могла про это знать? — возразила Татьяна не в силах поверить. — Где хоть, эта самая Тапа находится-то, Вань?
— В Эстонии. Придёт с улицы, я из неё всё-всё выпытаю. Что-то здесь явно не чисто.
Пояснение:
Тапа* — катастрофа Ан-24 в Тапе (1977), в которой погибло 21 человек.
© 15.06.2021 Елена Халдина, фото автора
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Продолжение 40 Сон, или как уйти от ответа
предыдущая глава 38 Перебор с гонораром
Прочесть роман "Мать звезды", "Звёздочка", "Звёздочка, ещё не звезда"
Прочесть Вот ведь судьба-то какая!