Мое замужество было коротким и несчастливым. Интеллигентная образованная девушка, я клюнула на смешную приманку — мужественную красоту. Нашу семейную жизнь можно описать двумя словами: пил и бил. Через год развелись. Осталась дочка Ася. Родители с радостью взяли на себя ее воспитание. До тридцати лет я металась в поисках личного счастья. Потом одумалась, решила растить дочь и делать карьеру. Со вторым не очень получалось. Знание английского и экзотического шведского особых заработков не приносили.
— Ириш, а Тамара, твоя однокурсница, прекрасно устроилась, — осторожно заметила мама.
— Она специалист по общественным связям, — объяснила я.
— А где она эту профессию приобрела? — поинтересовался отец.
— Папа, это стоит бешеных денег. Мы решили заложить однокомнатную квартиру, доставшуюся в наследство от бабушки. Я поступила на курсы и училась, как одержимая. Наградой за труды стала роскошная должность — руководитель пиар-службы шведско-российской компании. Пахала я с утра до ночи, без выходных. При этом нужно было хорошо выглядеть, ведь положение обязывало.
К сорока я стала походить на рабочую лошадь — ухоженную, хорошо одетую, но с постоянно озабоченным лицом и усталыми глазами.
Зато купила квартиру, объехала с дочкой всю Европу, родителей отправляла отдыхать на Кипр и в Испанию. Жизнь, как казалось, удалась.
Сначала я приняла его за иностранца. Но мой шведский коллега Густав сказал:
— Познакомься: Олег, фотокорреспондент. Делает репортаж о нашей выставке.
Показала корреспонденту выставку, затем пригласила на чашку чаю в свой офис. Мы с Густавом вели светский разговор, а Олег молчал. Смотрел на меня внимательно и остро. Фотограф, что с него возьмешь.
К концу дня я о нем и думать забыла.
Он встретил меня на выходе с выставки:
— Ирина, можно вас проводить?
— Вообще-то у меня машина. Хотите, подвезу?
— Спасибо, разве что до метро.
С этим совершенно незнакомым человеком оказалось просто и легко, как с самой собой. Вместо того чтобы ехать домой, используя редкий свободный вечер, я взялась подвезти Олега до дома. Всю дорогу мы болтали, как старые друзья. Сейчас даже не помню, о чем. И только когда мы расстались, обменявшись телефонами, я словно очнулась. Что это на меня нашло?
Он позвонил на другой день.
— Ира, у меня билеты в театр. Пойдете?
Какой театр, мне вздохнуть некогда! Но вспомнив ту удивительную легкость, с которой мы общались накануне, сказала:
— В субботу у меня свободна первая половина дня.
— Отлично, что-нибудь придумаю. В редкие часы, когда я была свободна, спешила не домой, а на встречу с ним. Даже мысленно наши встречи не называя свиданиями. Он заново открывал для меня Петербург, в котором я выросла.
— Откуда ты столько всего знаешь?
— Я же фотограф. Не представляешь, сколько удается увидеть за один день.
— А я чем могу тебя удивить? Разве что банкетом в шведском представительстве.
— С тобой — пожалуйста, хотя терпеть не могу тусовки.
На банкете я выпила вина, и оставила машину на парковке. Мы шли пешком по ночному светлому городу. Сколько пропащих лет я не гуляла вот так, белыми ночами! Мы шли вдоль Невы, мимо влюбленных парочек и туристов. Вдруг Олег остановился и развернул меня к себе.
— Ирка, выходи за меня.
— Ты с ума сошел, мы знакомы всего ничего.
— Полтора месяца, — сказал он. Сто лет не целовалась, забыла, как это замечательно — просто быть женщиной, быть желанной. Поцелуй был долгим, пьянящим. Хотелось продолжения. Я привела Олега к себе домой. Мы крались по квартире на цыпочках, замирали от шорохов, говорили шпионским шепотом, чтобы не разбудить Асю. Потом была прекрасная, удивительная ночь. Лучшая в моей жизни.
— Аська, кажется, я выхожу замуж.
— Да ты что! А кто он?
— Фотограф. Зовут Олегом.
— Красивый? — поинтересовалась дочь.
— Главное, что мне с ним хорошо. Хотя да, красивый. Мой ровесник. Он тебе понравится.
Аська встретила Олега настороженно. Сначала держалась скованно. Но его легкость и обаяние быстро растопили лед. Через полчаса они весело болтали. Удивительно, думала я, как будто сто лет знакомы. Еще совсем недавно я и представить не могла, что у меня будет муж, а у Аси такой хороший отчим. Олег приходил к нам каждый вечер. Я возвращалась поздно, они с Асей ждали меня за накрытым к ужину столом. Еще от дверей слыша их смех, радовалась: вот, я пришла домой, где меня ждет семья.
В один из вечеров, я застала Олега одного.
— Ася где?
— Ушла.
— Сказала, куда?
— Нет, она же не моя дочь. И вообще, ей скоро двадцать, она не обязана отчитываться — куда, с кем. Голос его был напряженным, лицо странно чужим.
— Пошли спать. Я жутко устала.
— Нет, я домой, — сказал Олег. Последнее время он часто уходил, не оставаясь на ночь. Я уснула, так и не дождавшись Асиного возвращения. Под утро тихо скрипнула входная дверь. Вернулась — вот и хорошо.
Потом Олег исчез. Несколько дней не отвечал на мои звонки, не приходил к нам. Аську где- то носило, она возвращалась поздно и сразу уходила в свою комнату.
— Ась, у тебя роман?
— Да.
— С Ромкой?
— Мам, не надо.
Раньше Аська сама рассказывала о своих делах, о влюбленностях, всегда поверхностных и мимолетных. Видимо, сейчас было что-то особенное.
Почему я сразу не поняла? Просто я и представить себе такого не могла...
Олег поджидал меня около дома.
— Ира, есть разговор.
— Привет, Олег. Пошли домой, там поговорим.
— Поговорим здесь. Разговор тяжелый.
У меня отнялись ноги. Кажется, я поняла.
— Ты передумал жениться.
— Да.
Я села на скамью. Впервые за десять лет захотелось курить. Чего же я хотела, ведь мне за сорок. Как я могла поверить, что счастье возможно?
— Прошу тебя, только без сцен. Я полюбил другую.
— Мог бы не говорить, и так ясно.
— Ничего тебе не ясно. Я люблю Асю.
Я нервно рассмеялась.
— Ты ей в отцы годишься, Олег.
— Нет, не гожусь, она тоже меня любит.
Словно в забытьи, я подняла руку и ударила его. Била по щекам, и повторяла:
— Сволочь, сволочь, сволочь! Потом ринулась от него через двор, чувствуя, что бегу неловко, что я старая и некрасивая. Ася сидела в гостиной. У нее было чужое, жесткое лицо.
— Мама, прости, но это сильнее меня. Это мой мужчина. Пойми, я встретила настоящую любовь.
Я плакала навзрыд. И повторяла сквозь рыдания:
— Что мне делать? Что делать?
— Ты просто помешана на своей работе, — сердито ответила дочь. — Как-нибудь переживешь. В Швецию поедешь, отвлечешься. В конце концов, ты же сама говорила: для тебя главное, чтобы я была счастлива. Ну вот, я и счастлива.
— Ася, ты очень жестока.
— Счастливые всегда жестоки. Такова суровая правда жизни. Я ухожу жить к Олегу. Ты постепенно придешь в себя — с глаз долой из сердца вон. А потом... Потом... Когда это будет? Неужели настанет момент, когда я смогу спокойно относиться к этому? Буду дружить со счастливой четой, принимать их у себя в гостях, улыбаться, говорить о пустяках?.. Говорят, время лучший лекарь. Но есть раны, которые не заживают. Хуже всего, что Олег так беспощадно разлучил меня с дочерью.
Аська не права: смысл моей жизни не в работе. Ведь я работала, чтобы ей хорошо жилось. Что ж, желаемое достигнуто, ей хорошо. Но какой ценой...