Кое-где в наследство нам остались не просто красивые вокзалы, но и уникальные железнодорожные архитектурные ансамбли. Но чтобы насладиться ими, конечно, надо совершить путешествие на поезде. Но для жителей Санкт-Петербурга и его гостей есть уникальная возможность увидеть один из таких ансамблей всего-то за час в пути на электричке. От Финляндского вокзала Санкт-Петербурга до Зеленогорска. Это мир вокзалов финского архитектора Бруно Гранхольма.
Кто такой Гранхольм?
Это не самый известный финский архитектор. Он прожил долгую и плодотворную жизнь. Родился он в 1857 году, а ушел из жизни в 1930-м. Еще студентом он работал уже на железной дороге и станционные строения стали делом всей его жизни.
Как и более знаменитые финны Аалто, Сааринен, Гезеллиус, любил Бруно Гранхольм национальный романтизм и то, что мы называем «северный модерн».
Финский неоромантизм довольно лукав. Неромантизм - это обращение к древней национальной архитектуре. А как таковой древне-финской архитектуры не существовало и переосмысливать особо было нечего. Финляндия на протяжении веков была шведской провинцией, в которой и на финском-то языке говорили неофициально. Поэтому романтизм наших северных соседей условно обращается к выдуманному прошлому. В этом его магия.
Но архитекторы из Страны тысячи озер не только придумали свое прошлое, но и смело заглянули в будущее. Они предвосхитили и модерн с его причудливыми асимметриями, и даже конструктивизм, бескомпромиссно подчиняющий внешний вид здания его назначению. И во всем этом – финский рационализм. Умеренность и минимум излишеств под стать суровой природе карельского края.
Статья в отличие от поездки на электропоезде, позволяет нам выбрать порядок осмотра станций. И за основу мы возьмем порядок хронологический. Ведь между первым и последним вокзалом Гранхольма – двадцать лет! Есть возможность увидеть, как финский архитектор, что называется, рос над собой.
Дибуны
Знакомство с миром Бруно Гранхольма лучше начать с вокзала, к которому он не имеет отношения. Это даже не вокзал, а небольшой павильон платформы Дибуны, который легко не заметить из окна электрички.
Когда по Финляндской железной дороги в 1870 году открылось движение, то все вокзалы первоначально были деревянные. Строили их по проекту малоизвестного сейчас архитектора Вестлинга Волмера.
Постепенно Финляндская железная дорога богатела и могла позволить себе уже более капитальные сооружения. К тому же это был вопрос престижа Великого княжества в глазах метрополии.
Шувалово (1898)
Колоритное здание из тёмно-красного кирпича как будто законсервировало аромат своей эпохи. Как и положено замку, оно стоит на гранитном цоколе. Карниз смело прорезан мансардными окнами с острыми шпицами. До сих пор сохраняются металлические оправы для часов, зонтики над входом. Часы уже не подлинные, многое исчезло и вообще такое ощущение, что всю эту красоту словно забыли разграбить.
Конечно, здесь можно говорить о стиле неоромантизма, но скорее западно-европейского. Позже мы увидим, что Шуваловский вокзал стал для Бруно лишь точкой отсчета в поиске своего стиля.
Самое интересное у этого вокзала внутри, в пустынном станционном зале. Здесь сохранились старинные изразцовые печи и резной дубовый потолок. Всё это часто привлекает сюда кинематографистов. В станционном интерьере сняты эпизоды сериалов «Улицы разбитых фонарей», «Брежнев», «Крик совы», «Золотой капкан» и других.
Но наиболее яркую роль Шуваловский вокзал сыграл в фильме Михаила Козакова «Безымянная звезда». Помните фразу: «Ученицам младших и особенно старших классов категорически запрещается появляться на вокзале, особенно в часы, когда проходит дизель-электропоезд».
Озерки (1902)
Вокзал станции Озерки, как и Шувалово, находился в популярной дачной местности, складывавшейся вокруг трех Суздальских озер. Обычно в то время вокзалы становились центром притяжения местной жизни».
Увы, на станции Озерки, которая от Шувалово менее чем в километре, нам немного становится неудобно перед Бруно Гранхольмом. От его дивного вокзала остался только первый каменный этаж, который узнает лишь искушенный турист. Деревянный верх сгорел в 1993 году.
Если мы посмотрим на вокзал Озерки, который дошел до нас во многих фотографиях, то видно, что Гранхольм словно нащупывал тот самый уникальный стиль.
Озерковский вокзал единственный был построен наполовину каменным, наполовину деревянным. Он будто сохранял преемственность с первоначальными деревянными вокзалами Финляндской железной дороги, которые подлежали замене. Так в Озерках на кирпичном основании, Гранхольм воздвиг красивый деревянный объем с подчеркнутым фахверком.
Признаем, вокзалы в Шувалово и Озерках – это все еще эклектика, перебор финским зодчим ранее известных приемов, через которые прошли архитекторы того времени. Но это архитектурное караоке неизбежно сменит новый самостоятельный стиль – модерн.
Парголово (1906)
Двухэтажный Парголовский вокзал по проекту Бруно Гранхольма построили в 1906 году. Парголовский вокзал, как и Шуваловский, напоминает средневековый замок. Но вместо выступающих ризалитов – теперь по бокам две башни. Скат крыши над центральной частью стал более оригинальным и динамичным.
Очень интересен вокзал с обратной стороны. Здесь уже царит абсолютный модерн. Фасад асимметричен. Формы более текучие и игривые. А джаз-импровизация с ритмом окон с этого момента станет фирменным почерком Гранхольма.
Можно и даже нужно заглянуть внутрь вокзала. Здесь, пожалуй, лучше всего сохранилось богатство интерьеров, свойственного вокзалам Финляндской железной дороги.
Сохранился пол, уложенный метлахской плиткой. Спустя более века пол выглядит и сегодня словно новым. Возможности этого практичного и недорого материала в начале 20-го века как раз оценили строители.
Сохранился и потолок из морёного дуба, превращающего вокзал в жилище феодала! Но самое большое впечатление производят изумрудные печи фирмы «Або», покрытые изразцами с причудливыми рисунками. Их краски не меркнут уже более 100 лет.
Левашово (1908)
Вокзал Левашово скромнее Парголовского и построен всего два года спустя – в 1908 году. Но здесь Гранхольм окончательно уходит от западно-европейской эклектики. Лишь любовь к двум башням, которые становятся все более условными, останется фирменным знаком гранхольмовских вокзалов.
Вокзал Левашово – это уже химически чистый модерн, причем особый его «северный» вариант. Фасады отделываются светлой штукатуркой. Большое значение придается окнам, формы которых становятся все более причудливыми. Если по компоновке здание еще условно симметричное, то окна буквально опрокидывают это представление. Всмотритесь, слева и справа мы видим совершенно разные устройства и расположение оконных проемов. То же можно обнаружить и с обратной стороны вокзала.
К сожалению, здание находится в полубежизненном состоянии. Кое-где оно испорчено поздними пристройками. Совсем незамеченным прошел недавний снос исторического туалета!
Станционный зал, который меньше, чем в Парголово, недоступен. Но в нем сохраняется еще подлинный деревянный потолок, а также печь, которую закрасили масляной краской. Хорошо хоть так. Могли и разобрать.
Ланская (1910)
Ланская – это уже не просто северный модерн, но и появляющийся у финнов конструктивизм или функционализм, который ворвется в молодую советскую архитектуру во второй половине 20-х годов.
Здание, которое словно прислонено к высокой железнодорожной насыпи, предельно аскетично. Окна на нем не столько прорезаны, сколько развешаны, словно картины.
Логика расположения этих окон-картин, похоже известна только хозяину дома. Нам же, простым пассажирам, ожидающим прибытие электрички, остается лишь получать удовольствие от решения неразрешимой задачи.
Удельная (1915)
В проекте станции Удельная окончательно созревает стиль Гранхольма. К 1915 году, когда вокзал строится, ему уже почти 60 – почтенный возраст для архитектора того времени.
Бруно уже достаточно признан, чтобы позволить себе устроить собственную ретроспективу. А заодно добавить в эту симфонию совсем не звучавший ранее септ-аккорд барокко.
В самом деле, посмотрите на центральный фасад. Плавная барочная линия выглядит совсем условной отсылкой к петербургской архитектуре. Таким же условным предметом выступает и геометрическая «лепнина», венчающая центр фасада. Ведь Петербург еще совсем близко, а до Финляндии отсюда далеко.
Но в остальном Гранхольм словно собирает в один все свои прежние вокзалы.
Массивные выступающие по бокам ризалиты – это конечно его первый вокзал – Шуваловский.
Парные замковые башни, которые отличали вокзал в Парголово, присутствуют и здесь. Но финский архитектор выносит их на фланги, снабжая их зубцами-мерлонами.
Окнами башен, взбегающими вверх словно солдаты, показывает, что в них свернуты в тугую спираль винтовые лестницы. Что-то похожее мы видели в Левашовском вокзале.
И, наконец, приветом от Ланской звучит предельно лаконичная отделка фасада – только окрашенная штукатурка, никаких контрастных вставок, как, например, в Левашово. И, конечно, – завораживающая игра окнами. Большинство их узкие и выглядят как бойницы. Наверное так бы смотрели на нас древние финские замки, если бы существовали когда-то в реальности.
Раяйоки (1917, не сохранилось)
Этой станции, построенной Бруно Гранхольмом в 1917 года, за окном поезда вы сегодня не увидите. Только если точно знать где, и пристально всмотреться в левое окно, метров через 500 за мостом через Сестру можно что-то мельком и увидеть.
Но лучше, конечно, от станции Белоостров совершить небольшой экстремальный пеший поход через перелесок. Перед вами предстанут живописные остатки вокзала. Среди них наиболее сохранился туалет с чашами «Генуя»...
Мы знаем, что по реке Сестра проходила граница между Россией и Финляндией. За пограничной рекой в полукилометре и находился первый вокзал на «финской стороне». Райайоки и означает – «пограничная река». Так называли Сестру называют до сих пор финны.
В 1920-30-х годах здесь был единственный пограничный переход на Карельском перешейке между Советской Россией и независимой Финляндией. Между Райайоки и Виипури (Выборгом) проходило несколько пар местных поездов, и даже один международный поезд до Ленинграда. Райайоки была популярной, как бы мы сейчас сказали, аттракцией. Тысячи финнов и наших соотечественников, оставшихся за границей, приезжали, чтобы просто осмотреть местные достопримечательности, реку-границу и отобедать в местном вокзальном ресторане.
На зависть отделившимся финнам, на советской станции Белоостров, в противовес вокзалу Гранхольма, был построен гигантский вокзал в формах сталинского классицизма. Так бы и стояли два вокзала, что-то доказывая друг другу. Но оба канули в лету во время Второй Мировой войны, во время жестоких боев на советско-финляндской границе.
Терийоки – Зеленогорск (1917)
Зеленогорск – Терийоки был первый крупный город на финской стороне. Поэтому вокзал здесь строился соответствующий.
Но сегодня он выглядит как новодел эпохи сталинского ампира. В самом деле, любой советский справочник вам бы сказал, что вокзал построен в 1950-е годы архитектором Александром Гречанниковым на месте разрушенного Терийокского вокзала.
Позже стали аккуратно говорить, что он перестроен из прежнего, финского, вокзала. Но давайте скажем честнее и сильнее. Перед нами факт удивительного синтеза двух стилей. Того самого Гранхольмовского неоромантизма и … сталинского ампира. Причем ампир здесь в несвойственной себе манере тактичен, если не сказать условен!
Гречанников, которому на тот момент было уже за семьдесят (!), усовершенствовал проекта Гранхольма. Мы знаем сегодня, как выглядит вокзал в Хельсинки. Очень похоже выглядел довоенный вокзал в Выборге.
Оба построены по проекту более известного чем Гранхольм финского зодчего Элиэля Сааринена. Оба отличает яркая деталь – огромный центральный объем-портал во всю высоту здания с арочным завершением.
Если мы рассмотрим довоенный вид Зеленогорского вокзала, то придется признать, что Гранхольм сделал тяжеловесное решение центральной части. Первоначально она была украшена тремя небольшими арочными окнами. Всё же вокзал Терийоки был в два раза больше чем в Удельной и Парголово, и в три раза чем в Левашово и Озерках. Намеренно ли Гречанников довел до эталона Сааринена творение Гранхольма или это решение напрашивалось само собой – мы можем только гадать.
Но в итоге получился легкий, словно прозрачный вокзал с большим центральным залом. Исключительно уместный как портал в замечательный город-курорт.
А вокзал этот непрост. Сталинский ампир в нем, мы сказали, очень условен. Лучше даже сказать, что старый финский вокзал, словно набросил на себя советский мундир.
Но всмотритесь в ритм окон. Вокзал асимметричен! Слева и справа от центрального входа по-разному расположены окна. Они в точности сохраняют первоначальный проект Гранхольма. Уютной и рациональной выглядит привокзальная площадь. Думаю, как раз за этот вокзал нам было бы не стыдно перед стариком Бруно. А то, что война не пощадила его творения, ну так это печально, что там говорить...
***
Таков он мир вокзалов Бруно Гранхольма, который мы можем увлеченно созерцать и познавать, каждый день проезжая на привычной и любимой электричке. Возможно, когда-то эти шедевры снова станут центром притяжения местной жизни. Ведь самое интересное в жизни всегда происходит на границе миров.
Если вам понравился рассказ, ставьте, как говорится, «лайк». Подпишитесь на канал, если хотите вместе с нами больше узнать о Петербурге и его Юго-Западной части и вообще окрестностях вплоть до Москвы.
Приходите на наши экскурсии, подробная информация о них – на нашем сайте www.oranela.ru
Смотрите небольшие ролики на You-Tube канале OranelaTV
Подписывайтесь на нашу группу ВКонтакте или Facebook
Пользуйтесь нашими бесплатными аудиогидами по Музею Оранэлы и «Миру Оранэлы» на платформе izi.TRAVEL