Вот такой снимок поставила непросто Мария у себя в Твиттере в день рождения своего подопечного, ловко ускользнувшего от нее под крыло российского правосудия.
Не уберегла, так хоть песенку спела. Уже подозревала, что это - прощальная-индустриальная.
Пока я пыталась напеть что-то неведомое из репертуара Певчих, в памяти вдруг всплыла песня из моего далекого детства. Поскольку никакие ассоциации не возникают у меня просто так, я - не без труда - откопала в сети старенькую аудиозапись. Быть может, у кого-то в доме был примерно такой приемник.
И вы слушали на них грампластинки с миниатюрами Александра Менакера и Марии Мироновой - артистами ярчайшего дарования, которых никто так и не смог заменить на нашей сцене.
У нас их пластинка была в конверте попроще. Примерно в таком.
И там была миниатюра Бориса Ласкина "Певица". Поскольку сценического исполнения во всей красе мне отыскать не удалось, я записала для вас со старого аудио кусочек, который , как мне кажется, прекрасно ложится на всё исполняемое ныне Марией по фамилии Певчих.
Оцените.
В ателье звукозаписи (таких было немало, сама записывала на гибкую пластинку за рубль для мамы новогоднее поздравление на улице Горького) приходит дама. И обращается к работнику студии - обходительному Менакеру..
Теперь вспоминайте божественные интонации Марии Мироновой и суть деятельности ее тезки Певчих.
- Аида Викентьевна Драгоценская. Ваша как фамилия? Неважно, садитесь, пожалуйста. Скажите, милый, могла бы я у вас тут напеть пластинку?
- Конечно, можете. Почему нет.
- А этот самый – все время выскакивает у меня из головы – аккомпаниатор у вас найдется?
- Конечно, я вам с удовольствием саккомпанирую. Так что все будет в полном порядке.
- Прекрасно. Всё просто прекрасно складывается. Прямо как в романе Катаева «Исполнение желания».
- Только не Катаева, а Каверина.
- Разве? Вы уверены – Каверина? Да, но вы знаете – я сейчас в состоянии перепутать всё на свете. Я так устаю в цехе, что просто не имею никаких сил.
- Позвольте – а вы что, на производстве работаете?
- Нет, мой милый, что вы... Я же вам говорю – в цехе. В це-хе.
- В цехЕ?!
- Угу.
- И что же у вам там делают в вашем це-хе?
- Что делают... В основном, делают мне неприятности. Мой милый, если бы вы хоть раз в жизни посетили наш вокальный цех, вы бы поняли что это такое.
- Простите, какой цех?
- Вокальный. Я – вокалистка. Я жанровая певица.
- Ах вот оно что! Очень приятно. Скажите, пожалуйста, и что же вы там – в штате?
- В чем?!
- Да вы не пугайтесь. Вы там в штате?
- Нет, мой милый, нет. Я не в штате. Я певица-надомница.
- Простите. Я не понял.
- На сцену меня почему-то упорно не выпускают. Пока мне приходится петь на дому. Ну, вы спросите меня: «Почему вы не в штате».
- Почему вы не в штате?
- Милый, не задавайте наивных вопросов.
**********
Я вопросов задавать не буду. Сразу к делу. Вот вам исполненная певицей-надомницей песня - под бравурный аккомпанемент обходительного сотрудника ателье:
Я помню ночь. Луна была.
Она роняла свет банальный,
Когда впервые я пришла на твой объект индустриа-а-альный.
Неужли, милый, ты забыл,
Как ярок был любви светильник.
Когда ты смело возводил многоэтажный холодильник.
(Минуточку. Я забыла текст. Шпаргалочка-шпаргалочка....)
И сам был холоден – совершенно верно – как лед.
И я сдержать не в силах дрожи
Вдруг поняла, что твой завод
Тебе любви моей дороже.
Расстались мы. Хватило сил.
Стереть с души любви орнамент.
И кто-то камень положил
В твой недостроенный фундамент.
Не позабудь! Не позабудь
Высокий облик мой моральный,
Ведь я вернусь, ведь я вернусь
На твой объект индустриа-а-а-альный.
(Мощно. С кулаком, как Бурлакова Фрося).
Да я вернусь! Когда-нибудь! На твой объект индустриа-аааальный.
***********
Мне бы не хотелось, чтобы Певчих вернулась. Хоть куда-нибудь.
Мне жаль, что безвозвратно ушли гениальные исполнители, которые так прозорливо и емко предрекли нам певиц-надомниц.
Р. S. А ведь хотела про признание ФБК экстремистской организацией написать. Далеко унес меня зонтик.
Но я еще успею. А миниатюра, напомню, называлась "Певица". Не поленитесь, найдите. Получите удовольствие.