Раз.
Мир изменчивых определённостей. Кругом бытие. Отголосками изменчивости доходят до человека новые слова, опять что-то появилось и получило неслыханное доселе название. Разнообразие бытия вызывает неподдельный интерес к узнаванию нового, хочется узнать что это такое, а что там такое, или там, столько разных мест, вещей. Всё более и более вовлекается человек в это разнообразное познавания бытия.
И бытие отвечает взаимностью, открывает свои определения, показывает своё становление, своё ничто(то, во что оно переходит), свои качества, открывает перед человеком возможности посчитать себя, поработать с количеством, и, наконец, бытие предстает в ослепительно сияющей шапке — мере.
На поверку оказывается, что бытие при всём своём разнообразии слишком однообразно. Да — становление. Да — качество. Да — количество. Да — мера. И ещё, по мелочи. И всё. Не так уж и мало, вообще говоря, но...
Два.
...но и не так уж и много. Впрочем, количество предоставлено самому бытию, много, мало, а из бытия можно перейти лишь в ничто, выбор на любителя.
Теперь, вымотанный бесконечным разнообразием бытия, человек обращает свой умственный взор в сторону от бытия. А это значит куда? Скорее всего, на то, что сопутствует изменению бытия, то, что незримо окружает становящееся, находится возле.
Бытие перешло в ничто. А почему именно в это ничто? А почему именно это бытие?? А как, на каком основании? А между этими бытиями есть различия или сходства? А это бытие — оно самостоятельное бытие или проявление другого бытия? А почему так много изменений происходят одинаково? Может быть есть что-то закономерное? А, случаем, не видимость ли передо мною? А в чём различие между случайностью и необходимостью?
Такие вопросы окутывают бытие, или, что то же самое, проясняют его туманное разнообразие и приходят на выручку в самое трудное время, то есть когда кругом лишь одно бессвязное бытие наступающее своим шумящим, новее день ото дня, разнообразием.
Но, вдруг обнаруживается, что покончив со сходствами и различиями, с основанием и основанным, с явлением и действительностью, с законами, со случайностью человек оказывается вновь обманутым этой кажущейся спасительной сущностью. Да, действительно, не густо...
Три.
...но и не жидко. На бытие уже насмотрелись, с сущностью поиграли. А дальше что?
Вообще говоря, бытие никуда не делось, так же становится, искрится своей разностью. Да и сущность, мало мало, а объясняет то, чего от неё хотят. Их уже не получится забросить в дальний угол и благополучно забыть. Они есть. Ну, а раз так, то...
Конечно, такой порядок не существует в виде жесткой схемы, и сущность переплетается с бытием в мышлении человека, изложенные здесь в таком порядке они существуют лишь как изложенные, в действительности их так пронумеровать не удастся, что не отменяет того, что они есть как различные.
... то теперь человек может сложить вместе, посмотреть на бытие и на сущность как единые, неразрывные. Может сказать, что то, что раньше он называл определённым бытием, не является таковым, что теперь, с учётом всяких выявленных законов и прочего сущностного, определённым бытием нужно называть несколько иное.
Человек может теперь, не просто наблюдать, познавать, а участвовать в изменении, преобразовании. Теперь уже понятие выступает на передний план, понятие как это единство бытия и сущности, оно определяет что называть бытием с учётом его сущности, какие законы изменять с учётом вновь познанного бытия.
Нарисованная картина, конечно, не полна, абстрактна. Указанный подход, пожалуй, не единственен. Но не внеся различия в бесформенное мышление, пожалуй, его не удастся понять, оформить. Впрочем, как знать.
