Восемьдесят шестой. Лето, Сугояк, байдарка и кипа недочитанных книг. Бильярд, теннис, сельпо, травяной пляж с коровами - благодать, и город далеко, и еще только середина отпуска, как вдруг на пороге Саша Каунов
- Мишка умер, поехали...
Миша Бойко, собственно из-за него я пришел на кафедру и поступил в аспирантуру. Учитель, гений, друг.
За два дня до отпуска посидели у нас. Танька Гунтина, которая без костылей ни шагу, как-то умудрилась забраться на четвертый без лифта, Мишка духарился, читал Рубцова, галантно чокался и сыпал остротами - эр-функции, солитоны, распознавание образов, термоупругость. Обхохочешься, и ничто не предвещало беды...
Он заходил, спрашивал, когда приедешь, - рассказывала потом Танька, - в лаборатории пусто, лето, шабашки, отпуска, сады, юга, никакого режима...
В баню сходили, пивка хлопнули, потом чуток покрепче, но в общем-то все, - говорил убитый Вилли, - домой поехал, ни сном, ни духом...
Я ушел в лазерную тему с головой. Отвоевал помещение на четвертом этаже, обставился аппаратурой и стреляю по железкам. Вышибаю ультразвук - принимаю ультразвук. Стреляю, принимаю, записываю. Стреляю, принимаю, записываю. Каждый день. Каждый божий божий день - стреляю, принимаю, записываю...
Мишка, Мишка - все было так близко, руку протяни. Через полгода будет хороший стол и широкополосный датчик, который все подтвердит - термоупругий удар, реактивный эффект, зачем, а еще через год Каунов откроет НТТМ и безденежью старших инженеров придет конец.
Вдруг по институту пробегает слух - к нам едет Борис Яковлевич Зельдович, член-корреспондент АН СССР, сын самого Якова Борисовича Зельдовича, соратника Андрея Дмитриевича Сахарова.
Проходит немного времени, и друзья из лаборатории голографии сообщают, что Борис Яковлевич посещал их лично и горячо интересовался лазерной тематикой. В конце концов нас знакомят - очень живой, искрящийся человек лет сорока.
Показываю лазерную комнату, объясняю, что и зачем, а Борис Яковлевич охотно делится планами - создать лабораторию нелинейной оптики. Ни больше, ни меньше.
Предлагаю свои услуги, соглашается, а вскорости подтягиваются из Москвы нелинейщики Мы носимся круглые сутки, делаем заказы, монтируем столы, перемещаем оборудование и наконец, сдаем первый вариант лаборатории. Можно работать.
Борис Яковлевич организует семинар по вопросам прикладной и теоретической физики - интенсивная наукотерапия. Весь день работаем, а по вечерам штудируем теорию функций комплексного переменного, нелинейные дифференциальные уравнения и солитоны. Время пошло вперед.
Благодаря году, проведенному рядом с Борисом Яковлевичем, сильно подтянулся по теоретическим дисциплинам, научился практике лазерного эксперимента, познакомился с московскими специалистами, расширил сферу научных и практических контактов, но самое главное, Зельдович помог преодолеть застой и неверие.
Думали, увидели зарю нового времени, но теперь полагаю, это был блестящий и неповторимый закат старого