Хак немного повертев лазурит в руке, взял и повесил его на шею оторопевшей девушке.
— Пусть будет у тебя, — просто сказал он.
Йона растерянно взялась за камень.
— А меня зовут… — начал было молодой генерал, но девушка перебивает его:
— Сон Хак.
— Да, я очень знаменит, — ухмыльнулся он. — Но раз мы раньше с тобой встречались, и я, наверняка, тебе представился. Только Соном тогда я точно не был.
«А может даже и Хаком…»
— Я не помню, назывался ли ты мне, — быстро возразила Йона. — Как и многое другое. Но зато помню это… — Взгляд девушки проясняется, когда она подносит лазурит к лицу Хака:
— Я узнала тебя по глазам. Там, на Арене…
То что она сейчас сделала, живо напомнило Хаку момент из прошлого, который ему удалось воскресить из забвения. Сердце пропустило удар, и Громовой Зверь резво поднялся на ноги.
— Давай-ка, тебя освободим, а потом будем выбираться отсюда.
***
Камней здесь было на любой вкус — бери любой.
Закрепив факел между обломками, Хак, размахнулся и со всей силы ударил острым булыжником по цепи. Она оборвалась. Правая, уже свободная, рука девушки безвольно обвисла.
— Ну вот и порядок, — с удовлетворением сказал он. — А теперь…
Громовой Зверь и не подумал её предупредить — одним резким движением, взял и вправил плечо. Йона вскрикнула, негромко и ломко, и её вскрик осколочным эхом отразился в подземелье.
Хак невольно поморщился. Ему не понравилось, как этот крик отозвался у него в душе.
— Прости, — пробормотал он. — Тебе очень… больно?
Девушка, держась за свою пострадавшую руку, покачала головой:
— Это пустяки, по сравнению с тем, что было раньше.
— А что было раньше? — напряженно поинтересовался молодой генерал. — Тебя… били?
— В основном, хлестали плетью. Спина — сплошное кровавое месиво. Порой очень хотелось умереть.
Тут Йона поднимается:
— Но я выжил и освободился. Я простил и спас этих людей, что заковали меня.
Ну вот, опять… Она снова говорит о себе в мужском роде. И при этом голос девушки неуловимо менялся. От него мурашки бежали по спине. Что же с тобой происходит, «маленькая принцесса»? Как ни крути, ему не кажется, что это обычное помешательство.
Хак поднялся тоже и подошёл к девушке, что просто стояла и смотрела перед собой. Взял её за плечи, и заставил взглянуть на себя:
— Да кто такой этот Дитя Зари?
«Чёрт бы его побрал!».
— Это я, — просто ответила она.
— Но, как я понял, Дитя Зари — это мужчина, а ты…
— Когда я упал, я принял именно такой облик, но для меня это не суть важно. Сейчас же… — Йона несколько озадаченно поглядела на руки. — Такие маленькие и слабые…
— Йона, кто и откуда упал? — вкрадчиво спросил Хак и основательно встряхнул её за плечи. Девушка словно погружалась, время от времени, куда-то, и надо было её заставлять «всплывать».
— Дитя Зари упал с Неба. Хотя его тогда ещё не звали так. Это имя ему дала одна очень добрая девушка по имени Тэру. Я её… так сильно любил. Так же как и маленькая принцесса любит Мин-Су… Где же он…
Глаза девушки расширились от страха, и она схватилась за хаори молодого генерала:
— Он ведь ко мне так и не пришёл! И я… давно не была на Арене! Неужто он убил его?!
Йона упала на колени и обхватила себя за плечи.
— Если Мин-Су мёртв… Я…
Хак со вздохом опустился рядом:
— А Мин-Су это кто?
— Самый дорогой мне человек. Без него я бы давно уже умер.
Молодой генерал задумался. Не тот ли этот слуга?
— Он такой русоволосый, с хвостиком?
— Да, — выдохнула Йона, и с надеждой воззрилась на него.
— Я, похоже, видел его. — Лгать ей Хаку не хотелось, и посему, помолчав, немного, он добавляет: — Он был серьёзно ранен.
— А… — начала было девушка, и лицо её уже исказилось отчаянием, как он торопливо продолжил:
— Я думаю, что с ним всё в порядке. Этот парень был под надаем, а люди даже под малой его дозой, обычно бывают очень живучи.
— Правда? — всхлипнув, переспрашивает она.
— Громовой Зверь Коуки слов на ветер не бросает, — ухмыльнулся он, и поднялся. — Ладно, давай уже выбираться отсюда.
***
Первым делом, Хак осмотрел, собственно, сам завал. Может, там не так уж всё и завалено, и есть возможность выбраться наверх? Однако обвал, судя по всему, был нешуточный. Неужто было землетрясение? Возможно, даже вся тюрьма разрушилась, а может даже и всё Кууто…
— Ну, что ж, — Хак спустился с горы обломков. — Будем надеяться, что этот тоннель куда-нибудь нас выведет, а не закончится тупиком.
Девушка молчаливо буравила его взглядом, прижимая руки к груди. Только сейчас молодой генерал заметил, что её неказистое, из грубой ткани, платье изрядно изорвано. Один его рукав так оборвался, что обнажал плечо, да и от подола был вырван такой внушительный кусок ткани. Какая же она худая! Одна кожа да кости… И ей, конечно же, холодно. Сняв с себя хаори, Хак укутал им «маленькую принцессу». Она с той же странной растерянностью на лице, с какой недавно бралась за камень, так же взялась и за его накидку.
Подобрав факел, он протянул ей ладонь:
— Идём же, Йона.
***
Больно. Очень больно. Нечем дышать… Череп проломлен, и кровь заливает лицо, и он слизывает её… Руки раздроблены, но он шевелит ими, ворочает, захлёбываясь криком.
Из недр горы камней вдруг вырывается рука: нечеловеческая, покрытая грубой чешуёй с острыми когтями. За ней показывается голова с длинной гривой жёлтых волос. Он вылезает из завала и стонет, и все раны и открытые переломы испаряются, зарастая чешуёй.
Он лежит ничком, и тяжело дышит. Он отдыхает от чудовищной боли.
Становясь на четвереньки, он издаёт нечленораздельные звуки, как бы вопрошая: где же ты? Алая Звезда… Он ведь почти добрался до неё… Где же она? Он взирает вверх, и не видит её. Оглядывается и… где-то там впереди…
— Аааааа…
Алая Звезда совсем рядом! Она спустилась в его затхлый, бесконечно-чёрный и пустой мир! Он подскакивает и бежит, не чувствуя ног, вперёд. К Алой Звезде!
***
Он держит меня за руку. Тот мальчик… Держит крепко, и в тоже время бережно. Как тогда…
Мягкое тепло разливается в груди, и невольно касаюсь её, и задеваю камень. Крепко сжимаю его, и прижимаю к сердцу, где расцветают чувства.
Его накидка слишком большая для меня, и она волочится за мной по полу. Я беспокоюсь, ведь она может замараться. Мне очень хочется чувствовать в ладони камень, но я отпускаю его, и старательно подбираю полы хаори. Одной рукой. Я почему-то не хочу отпускать руку «того мальчика».
Факел, что он нёс впереди, обрамляет его голову, что высоко вздымается надо мной, и широкие плечи, мягким ореолом. Сравниваю «тогда» и «сейчас». Да, никакой он уже не мальчик.
Мы идём в полном молчании, но тут я прерываю его:
— Сон Хак.
Я сказал это слово негромко, словно пробуя его на вкус. Вернее, сказала… Или всё же… это сказал Дитя Зари, а не маленькая принцесса? Но зачем Дитя Зари говорить, ведь это… не его воспоминание.
Мужчина оборачивается, и вопросительно смотрит на меня, но я…
— Теперь это воспоминание, и моё тоже, — произношу я, и горечью пронизано каждое слово. — Также, как и все мои — теперь и твои… Прости меня за это.
Дитя Зари — не я! — отнимает руку, и поникают его плечи, с которых падает хаори.
Я чувствую страшную вину, что звериной лапой обхватывает моё горло. Я не хочу, чтобы маленькая принцесса уходила, но она не справится! Ведь, кто кроме меня…
Широкие, горячие ладони держат моё лицо, а близкое дыхание обжигает. Синие глаза напротив моих.
— Йона, ты как? Держишься? Возможно, Дитя Зари неплохой парень, но мне, всё-таки, Йона нравится больше. Без обид, хорошо?
Я потрясённо гляжу на него и смаргиваю набегающие слёзы. А я… ведь так давно уже не плакала. Робко кладу свои ладони на его. Мне что-то хочется сказать, но губы дрожат, и поэтому лишь киваю. Сон Хак поднимает своё хаори, и вновь накидывает его на меня, берёт закреплённый им на стене, факел, а потом… обнимает меня одной рукой за плечи, и прижимает к боку.
— Идём дальше, а ты можешь мне пока рассказать о нашей первой встрече. Меня тогда чуть не убили, и я почти ни черта не помню. Ну и ещё, расскажешь, кто засадил тебя в эту клетку, и вообще, что произошло. Если, конечно, захочешь…
Я продолжаю молчать, собираясь с мыслями, и думая, с чего начать, потому что помню всё весьма смутно. К тому же, я могу запутаться и рассказать не о своём прошлом, хотя Дитя Зари сейчас и находится в тени, но может опять занять моё место в любой момент.
Я перевожу дыхание, и открываю рот, чтобы начать, как вдруг… позади нас раздаётся душераздирающий, почти нечеловеческий вопль…
Огромное спасибо, если дочитали до конца! Лайк и подписка приветствуются! :)