В журнале «Дилетант» размещена статья «Битва на Каталаунских полях», начинающаяся с заявления: «Это кровавое сражение стало прообразом битвы за Гондор во "Властелине колец"». Верное в целом утверждение, что некоторые исторические параллели поместил в Средиземье сам автор, иллюстрируется ошибочным примером:
«Кульминацией борьбы добра и зла в эпопее «Властелин колец» является битва за Минас Тирит — столицу Гондора, некогда могучего королевства, но утратившего былую силу. Это сражение, которое Толкин назвал ещё «битвой на Пеленнорских полях», вдохновлено реальным историческим событием — битвой на Каталаунских полях».
Далее автор, прежде чем перейти к описанию исторической битвы, приводит доказательства своего тезиса:
«Аттила и его восточное воинство у Толкина превратились в орды Мордора – орков. Римские войска стали прообразом Гондора, а вестготы – воинов Рохана, рохиррим, искусных всадников. Вожди людей Арагорн и Теоден похожи на реальных полководцев древности – Флавия Аэция и Теодориха, которые выступили против Аттилы. Флавий Аэций, «последний из римлян», схож с Арагорном — «последним из нуменорцев», спасителем людей и прекрасным воином, который вдали от родины сумел сохранить свой облик вождя Гондора. (Так же и Аэций, хотя много лет жил с варварами, остался римлянином.) Теодорих же, несомненно, напоминает Теодена – он приходит на помощь Аэцию как союзник и погибает в битве, раздавленный конём. Слава победителей в «битве народов», как и в мире Толкина, казалась их современникам неувядаемой.
Впрочем, на этом основные сходства событий реальных и литературных заканчиваются. Что произошло в Средиземье, пересказывать не нужно, сюжет более чем знаменитый. А вот что случилось в 451 г., теперь уже гораздо менее известная история».
Ни в одном известном источнике Толкин никогда не сравнивал битвы на Пеленнорских и Каталаунских полях и тем более не называл одну источником вдохновения для другой. Нет подобных свидетельств и в воспоминаниях людей, близко с ним общавшихся. Источником подобного сравнения является Том Шиппи, в 1982 г. опубликовавший книгу «Дорога в Средьземелье». В то время он был профессором английского языка и средневековой английской литературы в университете Лидса, поклонником творчества Толкина и начинающим писателем-фантастом. В названной работе Шиппи предпринял успешную попытку представить творчество Толкина сквозь призму своей научной специализации. Вместе с тем, не считая прижизненных «Властелина колец», «Хоббита», малых произведений и научных трудов, к тому времени были изданы лишь толкиновская биография Х. Карпентера, однотомник избранных «Писем», «Сильмариллион» и «Неоконченные предания Нуменора и Средиземья». Публикация «Истории Средиземья», включавшей черновики знаменитого романа, к тому времени ещё не была начата. Соответственно, и высказывания Шиппи по поводу источников «Властелина колец» являлись порой лишь предположениями.
Рассуждая о внимании Толкина к готскому языку, между наблюдением о том, что древним королям Рохана присвоены готские имена и рассказом о рассуждении писателя об Аттиле и его имени в связи с публичным выступлением Кристофера Толкина, расположен следующий фрагмент:
«Если брать шире, можно привести такой пример: описанная Толкином во «Властелине Колец» битва на полях Пеленнора очень напоминает знаменитую битву на Каталаунских полях, описание которой можно прочитать в «Истории готов» Иордана. В этой битве цивилизация Запада тоже сражалась против «нашествия с Востока» и устояла, а готский король Теодорих был затоптан собственной победоносной конницей и умер почти так же и в таком же ореоле скорби и славы, как Теоден Толкина».
(с) Перевод М. Каменкович и В. Каррика.
«On a larger scale the Battle of the Pelennor Fields closely follows the account, in Jordanes' Gothic History, of the Battle of the Catalaunian Plains, in which also the civilisation of the West was preserved from the 'Easterlings', and in which the Gothic king Theodorid was trampled by his own victorious cavalry with much the same mixture of grief and glory as Tolkien's Théoden».
Настоящее название труда Иордана – «De origine actibusque Getarum» («The Origin and Deeds of the Getae [Goths]» по-английски), «О происхождении и деяниях гетов», принятое сокращённое название – «Гетика» (Getica). Фрагмент с описанием битвы на Каталаунских полях приведен мной в комментарии; «О происхождении и деяниях гетов» есть в свободном доступе в интернете в переводе Е.Ч. Скржинской (цитируемом далее), и желающие легко могут с ней ознакомиться.
Сходство между Гондором и Италией Толкин отмечал, однако гондорцы напоминали ему скорее египтян. Не останавливаясь на казусах, наподобие «римского» носа Арагорна, действительно, можно самостоятельно провести некоторые параллели между Гондором и поздней Римской империей, однако они, скорее, будут касаться Великобритании: Гондор, подобно Риму, уводит свои войска на юг, домой, а территории, прежде ему принадлежавшие, становятся предметом спора между дунландцами и рохиррим, как между кельтами и англосаксами. К Пеленнорским полям эта аналогия отношения не имеет.
Условно можно провести аналогии между варварами-везеготами во главе с Теодорихом – и рохиррим, древней цивилизацией римлян – и Гондором, варварами-гуннами, ведомыми Аттилой – и воинством Саурона. При этом не следует упускать из виду и существенные различия.
Имя «Теодорид» начинается на «Теод», как и «Теоден», и элемент «Теод» («народ») здесь общий, однако имя «Теоден» само по себе означает «король», а «Теодорид» (*Þeudarīks) – «правитель народа», внешне оно скорее напоминает имя сына Теодена – Теодреда. Имя Арагорна, подобно имени Аэция, начинается на «А», однако в течение длительного времени Толкин именовал своего персонажа по-другому. Аэций – римский патриций, которого функционально скорее бы следовало сравнить с Денетором; однако, Денетором, лично возглавляющим союзников.
Гунн Аттила, как и Саурон, желал завоевать весь мир. Тем не менее, к военным действиям против готов и римлян его подтолкнул король вандалов, унизивший и прогнавший свою жену, дочь короля Теодориха. Попытки внесения Аттилой раздора между готами и римлянами, обернувшиеся их союзом, аналогий у Толкина не имеют.
Теодорид берёт с собой на битву двух старших сыновей, четырёх остальных оставив дома; напротив, единственный сын Теодена погиб, а с ним отправляется лишь племянник (и племянница, не имеющая аналогов в истории битвы на Каталаунских полях). Характеристика, данная Иорданом, «Войско счастливо, подкрепление обеспечено, содружество приятно», представляет собой разительный контраст описанию похода рохиррим.
The Pelennor Fields – это сельскохозяйственные угодья, непосредственно примыкающие к осаждённой столице; the Catalaunian Plains (Fields) – это обширная равнина вдалеке от крупнейших городов.
«…не было тут никакого тайного подползания, но сражались открытым боем», – пишет Иордан; напротив, у Толкина тайно прибывают сначала рохиррим, затем корабли с юга. «Доказано, что род человеческий живет для королей, если по безумному порыву единого ума совершается побоище народов и по воле надменного короля в одно мгновение уничтожается то, что природа производила в течение стольких веков!» – восклицает Иордан, но аналогичные рассуждения в связи с Пеленнорской битвой отсутствуют.
«Сангибан, король аланов, в страхе перед будущими событиями обещает сдаться Аттиле и передать в подчинение ему галльский город Аврелиан, где он тогда стоял. Как только узнали об этом Тееодорид и Аэций, тотчас же укрепляют они город, раньше чем подошел Аттила, большими земляными насыпями, стерегут подозрительного Сангибана и располагают его со всем его племенем в середине между своими вспомогательными войсками». Никакого аналога в Пеленнорской битве этому нет.
В ходе Каталаунской битвы центром сражения становится холм, за который бьются войска противников; у Толкина такого нет. Иордан описывает расположение войска Аттилы (сам он, в отличие от Саурона и Короля-Чародея, в центре) и его речь после того, как гуннов выбили с вершины холма. Войско гуннов не напоминает конгломерата орков, истерлингов и людей из Харада. Красочное иорданово описание ручья, переполнившегося кровью, вновь не находит аналогий у Толкина.
«Там король Теодорид, объезжая войска для их ободрения, был сшиблен с коня и растоптан ногами своих же; он завершил свою жизнь, находясь в возрасте зрелой старости. Некоторые говорят, что был он убит копьем Андагиса, со стороны остроготов, которые тогда подчинялись правлению Аттилы. Это и было тем, о чем вначале сообщили Аттиле гадатели в их предсказании, хотя он и помышлял это об Аэции».
Вся первоначальная сюжетная линия Теодена, описанная Толкином, отличается от биографии Теодориха, вплоть до гибели: «Затем Теоден издал громкий клич «Вперёд, Эорлинги!» и пришпорил Снежногрива, выводя его в глубины великой тени. Но мало последовало за ним, так как его люди дрогнули и устали в этой наводящей ужас тени, а многие уже лежали павшими на земле. Свет его золотого щита потускнел. Но он всё ещё был в седле и дротики бесцельно пролетали мимо него. Многие пали от его копья, и он почти достиг знамени [народа] Харадот, когда внезапно громко вскричал и упал. Чёрная стрела пронзила его сердце». Смерть от коня, известная нам по опубликованному «Властелину колец», появилась существенно позже, при переделке фрагмента. Если Толкин и вдохновился каким-либо Теодорихом, то не при создании его образа, а лишь на поздней стадии работы над конкретным эпизодом.
К слову, гибель «от коня» в эпоху верховых животных была едва ли не такой обыденной, как сейчас гибель в автомобильной аварии. Так, Теодорих, король вестготов, упал с коня в ручей и растоптанный копытами, пал под ударами мечей, исполнив тем самым пророчество, которое колдуны дали Аттиле. О гибели другого Теодориха (Страбона), короля остготов, говорится: «Когда однажды ранним утром тот садился на коня, конь сбросил его на копьё, вертикально стоящее сбоку от его шатра». Ещё одного Теодориха однажды заставили проходить испытание конём, но белоснежный жеребец дважды не стал наступать на него, спасши ему жизнь (погиб он в результате во время похода датчан против эстов)».
«Аттила, король гуннов, встревоженный этим событием и не доверяя своим войскам, устрашился вступить в сражение» – снова никаких аналогий у Толкина. Аттила, в отличие от Саурона, обращается к гадателям, и узнав о предсказании гибели верховного вождя противной стороны, решается на бой. У Толкина присутствует пророчество, но высказано оно многие века назад и касается условий гибели Короля-Чародея, а не конкретного сражения.
Везеготы, успешно наступая и чуть не убив Аттиллу, окружили его войска, прежде чем битва прервалась до рассвета – у Толкина войска Мордора отступают, а затем пускаются в бегство – не преследуемые.
Был сброшен с коня и сын Теодорида Торисмуд, раненный в голову: он в темноте по ошибке наткнулся на врагов и спасённый своими, отказывается сражаться дальше. Аттила проявляет воинственность, и римляне с готами, поддерживая осаду, не рискуют штурмовать его лагерь.
«Во время этой задержки с осадой везеготы стали искать короля, сыновья – отца, дивясь его отсутствию, как раз когда наступил успех. Весьма долго длились поиски; нашли его в самом густом завале трупов, как и подобает мужам отважным, и вынесли оттуда, почтенного с песнопениями на глазах у врагов. Виднелись толпы готов, которые воздавали почести мертвецу неблагозвучными, нестройными голосами тут же в шуме битвы. Проливались слезы, но такие, которые приличествуют сильным мужам, потому что, хотя это и была смерть, но смерть – сам гунн тому свидетель – славная. Даже вражеское высокомерие, казалось, склонится, когда проносили тело великого короля со всеми знаками величия. Отдав должное Теодориду, готы, гремя оружием, передают [наследнику] королевскую власть, и храбрейший Торисмуд, как подобало сыну, провожает в похоронном шествии славные останки дорогого отца».
У Толкина Теодена не хватились: на него наткнулся племянник ещё в ходе боя. Теоден тут же лично назначает его наследником и передаёт власть. Как и воины в описании Иордана, Эомер и его воины плачут, – и это сходство двух описаний. Однако оказываемые «почести» отличаются: готы несут тело с песнопениями, на глазах у врагов, их сопровождает наследник; рохиррим несут тело молча, а наследник умчался прогонять врагов.
По совету Аэция новоиспечённый король Торисмуд (в отличие от Эомера) отбывает на родину, чтобы власть не захватили братья. Готы отступают, оставив римлян наедине с гуннами; напротив, на Пэлэннорских полях отступил Мордор, а рохиррим последовали вместе с гондорцами в страну врага. Завершается битва тем, что Аттила приступает к осаде римской крепости, – разительный контраст с Толкином, у которого с осады крепости битва начинается.
Подводя итог сравнения текстов, можно сделать вывод, что битва на Пеленнорских полях существенно отличается от битвы на Каталаунских полях, разнится и большинство деталей, за небольшим исключением.
«В этой битве цивилизация Запада тоже сражалась против «нашествия с Востока» и устояла», – пишет Шиппи. Но это всего лишь интерпретация и «послезнание». У Иордана, в отличие от Толкина, нет противостояния «Восток» – «Запад», для него существенно противостояние «римляне» – «варвары». Толкин тоже не мыслит в терминах «цивилизации», да и сведение противников к «истерлингам» (в переводе М. Каменкович и В. Каррика – «нашествию с Востока») неверно. Шиппи игнорирует присутствие в войске Саурона орков и людей с юга (из Харада), потенциальную помощь корсаров, – рискну предположить, что игнорирует потому, что это не вписывается в его концепцию. Соответственно, этот тезис Шиппи следует отвергнуть.
Смерть раннесредневекового короля, лично участвующего в сражении, «в ореоле скорби и славы» – вовсе не редкость. Следует ли соглашаться с Шиппи, что быть раздавленным тушей своего коня – это «почти так же», как быть затоптанным копытами всадников, – вопрос оценочный и, как следствие, неоднозначный.
В англоязычной Википедии в статье о Теодене представлен результат «сравнения Теодена и Теодориха», выполненного Элизабет Солоповой. Не имея возможности обратиться к оригиналу статьи, рассмотрим таблицу из «Википедии».
Битва на Пеленнорских полях и битва на Каталаунских полях называются здесь «последней битвой» (Final Battle). В отношении первой это ошибочно: последней большой была битва у Чёрных врат.
Сражающиеся «Запад» против «Востока» – с одной стороны, Рохан и Гондор против Мордора и истерлингов, с другой – римляне и вестготы против гуннов. Противопоставление «Запад» и «Восток», как сказано выше, не имеет отношения к Иордану, и в любом случае толкиновские «Запад» и «Восток» имеют другое значение, чем в истории гуннов. Любопытно, что хотя в таблице присутствуют «истерлинги», отсутствуют «харадрим». Нет здесь и остготов, сражавшихся на стороне Аттилы против вестготов.
Причина смерти: «Сброшен конём, который падает на него» / «Сброшен конём, раздавлен собственной дружиной, преследующей врага». Похоже, что «сброшен конём» включено здесь лишь ради того, чтобы подчеркнуть сходство; на самом же деле, это не причина смерти. Правильно бы это выглядело примерно так: «погиб от туши упавшего на него собственного коня» / «раздавлен копытами коней собственной дружины» (исполнив пророчество о гибели предводителя войска).
Выражение скорби описывается единой строкой: «унесён с поля боя своими рыцарями, поющими и рыдающими». Это утверждение ошибочно. Рыдание и унос с поля боя присутствуют в обоих случаях. Однако у Толкина никто не поёт: наследник произносит стихи и уезжает, а люди, которым встретилась процессия, обнажают и склоняют головы. Напротив, у Иордана наследник готского короля «как подобало» сопровождает процессию, идущую «с песнопениями на глазах у врагов. Виднелись толпы готов, которые воздавали почести мертвецу неблагозвучными, нестройными голосами тут же в шуме битвы».
Рассмотрение черновиков «Властелина колец», недоступных Шиппи, свидетельствует о том, что место битвы, её ход и прочие детали складывались постепенно, и постепенно приобретали известный нам облик, что является доводом против гипотезы о «вдохновении» автора битвой при Каталаунских полях. Смерть Теодена, как и смерть Денетора, были, на мой взгляд, сюжетно предопределены необходимостью передать власть не столь дряхлым наследникам. Я не исключаю, что смерть Теодена от «чёрной стрелы» была заменена на смерть «от коня» под влиянием истории Иордана; при этом у Иордана на этом «сбывшемся пророчестве» концентрируется всё внимание, у Толкина же напротив, описание обстоятельств получения смертельной травмы дано вскользь, намёком, акцентируются совсем иные моменты. Прочие же сходства, при столь значительных существенных различиях, неуникальны и представляют собой простое совпадение.
Автор статьи - Константин Пирожков. Публикация статьи на Дзене одобрена автором. Оригинальный материал - здесь.
Вступайте в группу ВКонтакте - самый масштабный информационный ресурс о мифологии Толкина в СНГ!