Слышали новость: какие-то родители боятся, что эрмитажные статуи их детишек развратят.
И как бы не обратила я вначале на это все внимания, ну глупые люди - глупые мысли, что с них возьмешь.
А потом чувствую, и меня задело за живое.
Дошло до меня, о великий царь. .
Когда была я была мала, росла в квартире, где всегда стояла на серванте копия с праксителевской Афродиты. Ну, той, что из воды выходит, руками прикрываясь. А поскольку жила я с этой копией с самого рождения, то ничего противоестественного в той наготе и не видела. И в художественных альбомах для меня были красота, достоверность, разные стили изображения, традиции. А не вот это все - нагота, стыд, запрещенное, и с привкусом подглядывания.
Помню, что очень долго на пляже голой купалась, мама моя это поощряла. До сих пор не поняла, права ли она была. В юбке прозрачной без подклада долго ходила. И без лифчика тоже. Даже уже взрослой и замужней.
Но случилось мне поучиться в училище музыкальном. А там много девочек было из небольших городков - Каменск, Тагил, Кушва, Пышма, другие разные городки и даже поселки. А мы, когда музлитературу проходили, доклады о культуре делали. И я на те доклады стала свои художественные альбомы из дому таскать. Ну, и девочки стали хихикать, переглядываться, надо мной тоже смеялись. Так у меня и не случилось нормальной социализации среди них. И не позволяла мне моя детская наивность осознать, что я в их глазах почти открыто порнографию показываю.
Вот так ханжество цинизмом оборачивается.
А тут решила я детей своих растить. Ну, когда старшие росли, далека я была до осознанности своих действий педагогических. А как Арти родился да мы в Екатеринбург вернулись, попала я в тусовку очень осознанных родителей и учителей.
И узнала внезапно, что и мультики плохому учат, и половина игр вредна, и музыку на инструменте электрическом играть не моги, и в фастфуд лишний раз не зайди. Да и сама демонстрируй непрерывную трезвость и прочий там моральный облик.
И что заметила я: вот стремятся родители и радетели к духовному и прочей национальной традиции, а дите все равно в майнкрафт и тик-ток утайкой норовит да матерится смачно и шутейки циничные вставляет в речи. А иной ребенок хоть и видит частенько всякие взрослые безобразия, да и фильмов от него заморских не прячут, да и с подружкой своей малолетней в ванне голышом оба играют сызмальства, да и в майнкрафт бесовский поигрывает, как минутка свободная выбирается,- а все ничего: и меру знает в шалостях, и интерес к книжкам проявляет неподдельный.
А еще насмотрелась я уж на бедных девочек в садиках частных, маленьких совсем девочек. Которых в платьишки взрослые наряжают, а потом шпыняют целый день, чтобы подол не задирала, все каким-то неприличием да "некрасивостью" в нос им тычут. Да и вообще всем - и девочкам, и мальчикам.- раздеться-разуться не разрешают.
Итак, мой младший дить смотрит дурацкие видео про майнкрафт, самые попсовые нетфликсовые мульты, бегает с местными начинающими гопниками по гаражам. Но, когда вы его увидите вживую, вы в это не поверите.
У меня есть много эффективных противоядий.
Я познакомлю вас с некоторыми из них.
Первые два таковы. Наш папа Егор много времени проводит с ребенком, причем, не просто его развлекает, но вместе с ним занимается домашним трудом. А за совместными занятиями много болтает и рассказывает на самые разные темы.
Вот они лепят пельмени. Сами, с нуля.
До этого Арти прибрал мусор, вынес мешки за ворота. Теперь вот сидит и вдумчиво лепит. Даже излишне напоминать про мелкую моторику (а ведь так с самого раннего детства). А еще он обучается точно отмеривать, раскатывать. А вот еще много говорим. Пока лепили, обсуждали 9 мая, и как они с папой поедут в Снежинск на 100-летний юбилей егорового деда, полковника связи в отставки, прошедшего весь Восточный фронт, наш восточный, в Китае воевал.
А к деду на столетний юбилей они и впрямь потом поехали. Прямиком в закрытый город Снежинск.
Ну, опять же я и ленточек полосатых не боюсь, ни патриотизма семейного квасного, ни колоколов, в которые он там по Пасхе звонить стал.
Потому что у меня и третий воспитательный рецепт в рукаве припасен. А вот такой: мы с мужем не скрываем перед нашими детьми своей личности. И говорим обо всем интересующем нас, и вредным привычкам, коли они имеются, придаемся, и отношение свое высказываем, и поясняем. И много-много-много разговариваем.
И я не боюсь его испугать, вызвать сильную эмоцию. И мы эти эмоции проговариваем, называем. Говорим и о смерти тоже.
Вот действительно страшный рисунок. А статуи, чего их боятся, ну стоят себе и стоят.