Свадьба была пышной, но не весёлой, так казалось жениху и родителям невесты, их взаимная неприязнь, начавшаяся в первый день знакомства, чувствовалась даже сейчас, в столь торжественной обстановке. Анечка, которая любила всех троих, не видела этого, она была счастлива и полностью отдалась той радости, которая всегда сопровождает невесту на свадьбе. Усталость, накопившаяся за этот суматошный день, не мешала ей быть веселой и счастливой, она даже не заметила очень удивленный взгляд проходящей почти рядом с ней девушки в то время, когда Саша под руку вел ее в ресторан под вспышками фотокамер и под громкие крики гостей, желавших им счастья.
Гостей было много, но в основном гости были со стороны невесты. Саша же пригласил на свадьбу только мать и двух своих друзей с женами. Был и один “общий “ гость – Николай Тимофеевич, ведь именно он познакомил “молодых людей”, как он любил их называть, воспоминания отвлекли жениха от грустных мыслей.
Саша шел мимо центрального входа в парк, он давно, с самого детства, не ходил туда, а тут вдруг его потянуло побродить по аллеям, тем более и время до встречи с клиентом оставалось. Он медленно шел по одной из аллей, но вдруг увидел, как на одной из лавочек мужчина заваливается на бок, а голова у него опускается вниз, за край лавочки.
– Наверное голову надо поднять , – он помнил, как мама всегда в детстве ему говорила, что вниз голову опускать нельзя.
Александр подбежал к мужчине, сел и положил его голову к себе на колени, забыв, что телефон у него лежит именно с этой стороны. Он поглядел по сторонам, в его сторону шли две девушки, когда они поравнялись, он обратился к ним:
– Девушки, будьте добры, вызовите Скорую, человеку плохо, а у меня телефон в этом кармане.
– Пошли быстрее, – сказала одна из них.
– Подожди, – ответила вторая, доставая телефон и вызывая Скорую,– в городском парке человеку стало плохо, старенький, это всё, что я могу о нем сказать. Я вас буду ждать на входе и отведу к нему, – произнесла она и обратилась к Саше, – сказали, что сейчас приедут, – и тут же обратилась к подруге , – пойдем быстрее, чтобы не опоздать.
Нет я пошла домой, – сказала та и, развернувшись, пошла в обратном направлении.
Девушка направилась ко входу в парк. Через несколько минут она вернулась с санитаром, который нес носилки. Мужчины, уложив больного направились к выходу, за ними пошла и девушка. Узнав куда именно его отвезут, ребята договорились встретиться утром у кардиоцентра. Но предварительно познакомились: Саша представился, а она ответила, что ее имя Анна, и она никогда не думала, что можно вот так неожиданно познакомиться.
Утром они увидев друг друга с одинаковыми пакетами, рассмеялись:
– Надеюсь, мы не одно и тоже принесли? – забеспокоилась Аня.
Зайдя в больницу они объяснили, что не знают, к кому пришли, знают только, что привезли его вчера днем в четыре часа. Дня женщина улыбнулась и сказала:
– Ваш вчерашний незнакомец уже пришел в себя и лежит в третьей палате, можете его навестить, только наденьте халаты и бахилы.
В палате было четыре человека, а возле каждого стояла капельница, но ни Анна, ни Саша не могли узнать, кто же из них их подопечный. Но и их узнавать было некому, ведь вчерашний мужчина был без сознания, и их не видел. Они молча стояли у двери, пока один из мужчин не спросил:
– Вы к кому?
– Да мы сами не знаем, – голос Ани звучал робко и неуверенно,– мы вчера за суетой и не рассмотрели его толком.
– Тимофеевич, видать к тебе, – произнес лежащий у окна мужчина, и кивнул на соседнюю кровать.
Они подошли к этой кровати и увидели пожилого мужчину с лысиной в пол головы который улыбался и приговаривал:
– Спасибо, спасибо, молодые люди! Я так понимаю, вы мои спасители?
– Ну какие спасители, подумаешь, Скорую вызвали, – смущённо произнесла Аня.
– Меня зовут Николай Тимофеевич а вас ?
– Я Аня, – она протянула ему пакет с продуктами.
– А я Саша, – смутился он, поставив рядом на тумбочку еще один такой же пакет.
Так и начал он встречаться с Аней. Сначала они встречались каждый день в больнице у Николая Тимофеевича, ведь он был одинок и навещать его было некому. А когда он выздоровел они по-прежнему встречались с ним, чаще всего у него дома. Он стал им старшим другом, который мог внимательно выслушать и посоветовать верное решение, и он был первым кому они объявили о своем желании пожениться.
Было уже поздно, когда гости начали потихоньку стали расходиться, Саша вызвал такси и сначала отправил домой Николая Тимофеевича, пообещав, что они по-прежнему будут навещать его. А потом маму. Жить они пока стали у Аниных родителей, Саша, чувствуя себя нахлебником, старался работать сверхурочно, чтобы заработать побольше. Он работал слесарем в автосервисе, и это было для него не сложно, к тому же надо было помогать и маме.
Через две недели, сидя за столом Саша, чаще всего молча, слушал счастливый щебет жены и однозначные ответы её родителей, явно недовольных его присутствием, а счастливая Анечка и не замечала ничего.
– А может просто не хочет замечать, – горько думал Саша, которому, честно говоря, за такими обедами и кусок в рот не лез.
Вот и сегодня он с утра пытался достучаться до Ани, что пора снять отдельную квартиру, но она сказала, что пока она работать не может, поэтому лучше пожить дома, а ей еще целый год учиться в университете. Саша учился тоже, на последнем курсе, но заочно. Маме тяжело, ведь она после скоропостижной смерти отца воспитывала его одна. За своими думами Саша не услышал, как тёща произнесла:
– Внимание, у нас с папой сюрприз!
Аня захлопала в ладоши и сказала:
– Мы готовы слушать, да Саш? – он услышал только её последние слова, и, положив вилку, поднял на тещу глаза, она сидела напротив смотрела на него неприветливо, с неприятным прищуром.
– Доченька, мы с папой дарим тебе путёвку в Италию, это будет твое свадебное путешествие.
Саше стало смешно, нет, не обидно, а именно смешно, ведь надо было додуматься до такого абсурда: отправить Аню одну в свадебное путешествие. Вроде бы и не дураки они, но у него даже появились сомнения по этому поводу. Аня помолчала, а потом сказала:
– Мама повтори, – та с готовностью повторила, добавив, что дочь даже в Венецию попадет.
Аня молча встала, потянула Сашу за собой и повела его в свою комнату,
– Саш, прости, что я тебе раньше не слышала, – сказала она, обнимая его. Позвони маме, спроси можно у неё пару дней пожить, пока мы не найдем квартиру.
– Можно, она мне уже говорила об этом.
– Ну тогда собирай вещи.
Они за полчаса собрали две сумки с личными вещами и молча вышли из дома. Через полчаса, сидя в уютной кухоньке, Саша говорил маме, что они постараются побыстрее найти квартиру, ведь в их однушке втроем очень тесно.
– Нет, – рассудительно сказала Дарья Васильевна, ищите такую, чтобы можно было на работу и на учебу пешком ходить, ну и не очень дорогую. А пока потерпим.
Спали они на его стареньком диване, было тесно и неуютно, но за две недели, прошедшие со дня свадьбы, он впервые спал как убитый, не чувствуя дискомфорта. Аня как-то сказала ему тихонько:
– А может заберем путёвку и отдадим её Дарье Васильевне? Пусть поедет.
– Нет не надо, да и не получится, у нее нет загранпаспорта.
Ещё пару дней они потолкались с непривычки в квартире, а потом, как бы само собой, всё пришло в норму, у каждого был свой режим, и, подчиняясь ему, все трое вдруг поняли, что уже не испытывают чувства неудобства. Аня, привыкшая к простору и роскоши, в первые дни чувствовала себя не в своей тарелке, а потом, окунувшись в атмосферу любви и понимания в небольшой семье мужа, почувствовала себя так, как будто сто лет жила вместе с Сашей и Дарьей Васильевной, которая работала преподавателем в музыкальном училище, поэтому в комнате еще умещалось и пианино.
И та нередко вечером садилась за него и играла, это было так здорово: забираться с ногами на диван и, обнявшись с Сашей, слушать то печальную, то бравурную музыку, в заключение Дарья Васильевна, почему-то, всегда исполняла полонез Огинского.
Через месяц они нашли себе подходящую квартиру обоим и не хотелось уезжать, и каждый из них думал, что будь в квартире ещё комната, то они непременно остались бы. Ане казалось, что она покидает не чужую квартиру, а родовое гнездо. И она очень удивлялась, что ничуть не жалеет о том ,что ушла из дома родителей, да, именно так, не из своего дома, а из дома родителей. Сейчас, вспоминая себя лет с шести, она поняла, что вся её семья жила как-то ”понарошку”, не было в ней ни любви, ни дружбы, ни взаимопонимания. Она не могла понять, почему ей так приятно общаться с Дарьей Васильевной, рассказывать ей обо всём, а своим родителям она никогда не могла до конца довериться, а сейчас и вовсе не хотела с ними общаться, и дело даже не в той “путевке на одно лицо”, как говорил Саша.
Просто пообщавшись с мамой Саши, с его бабушкой и дедушкой, его дядей, Аня поняла, что такое настоящая родня. Оказывается, это когда все друг за друга держатся, доверяют друг другу и помогают. Вот Дарья Васильевна, например, каждые две недели ездит к своим родителям, делает у них генеральную уборку, однажды она брала с собой и Аню, которая с непривычки очень устала.
А вечером они все сели за стол уставленный бабушкиными пирогами и повели беседу “ни о чём”, а просто обо всем приятном, что каждый мог вспомнить в этот день – это было здорово. Ведь говорили не соседях и знакомых, как у них дома, не перемывали им косточки, а просто вели непринужденную беседу, где не было места ни склокам, ни зависти, ни обидам. Анна тогда подумала, что за всё это время ни отец, ни мать не звонили ей, и сами не отвечали на её звонки.
Анечка с Сашей часто навещали Николая Тимофеевича, он тоже жил в однокомнатной квартире, но один, жена его давно умерла, а дочь вышла замуж за немца и теперь живет где-то в маленьком городке в Баварии. Он как-то ездил туда и рассказывал, что очень понравилось, всё красиво, аккуратно, как на картинке.
– Но дома лучше, – категорично заключил он в конце рассказа.
Вскоре Аня устроилась на работу по специальности, правда временно и неофициально. Один из клиентов Саша искал себе переводчика, знающего английский итальянский, и Саша порекомендовал ее. Тот был доволен, а Анна тем более.
ПРОДОЛЖЕНИЕ