Начало здесь. Предыдущая часть здесь.
В понедельник Яна встретилась с капитаном Крайновым и дала письменные показания о том вечере, когда впервые встретила новообретённого сводного брата. После следственного комитета девушка поехала к нотариусу.
Иннокентий Львович дал прочитать завещание, потом попросил подписать заявление на вступление в наследство. Когда нотариальные дела были закончены он сказал:
– Яна Сергеевна, позвольте дать совет! На вашем месте я бы незамедлительно поселился в доме Громовых. Там много ценностей, и будет лучше, если присмотрите за ними лично. Вы – единственная дочь Сергея и имеете моральное право занять жилище отца. Что касается права собственности, оно перейдёт к вам в положенное время. Я написал вам адреса дома и городской квартиры. Возьмите!
Яна взяла протянутую бумагу и спросила:
– А ключи? Как я туда попаду?
– В доме постоянно работают два человека: помощница по хозяйству и охранник. Ключи у них.
– Я не смогу платить им зарплату, у меня нет денег.
– Этого не потребуется, насколько я знаю, персонал числится в компании Громова, она же оплачивает все затраты на содержание имущества.
– Значит, я смогу поехать по этому адресу и поселиться, так просто? – удивилась Яна.
– Так и есть. Повторяю, вы – законная дочь и наследница. И не тяните с переездом! Что касается компании, то с ней сложнее. Пока у вас нет официальных полномочий, чтобы вмешиваться в управление, но познакомиться с директором вы можете, если посчитаете разумным.
Яна вышла от нотариуса и задумалась. Что ей мешает поехать в дом отца прямо сейчас?
***
На такси Яна решила сэкономить и поехала автобусом. Нашла дом. Он оказался двухэтажным с большой открытой верандой над входом. Позвонила в домофон.
– Вам кого? – спросил женский голос.
– Здравствуйте! Меня зовут Яна, я – дочь Сергея Сергеевича.
Дверь тут же открылась, и девушка вошла во двор. Навстречу ей вышла та самая женщина, которую она видела на кладбище с белыми розами.
– Здравствуйте! Меня зовут Ирина Павловна. Я – помощница по хозяйству.
– Нотариус сказал, что я могу здесь жить.
– Добро пожаловать, Яна Сергеевна! Соболезную! Сергей Сергеевич, потом Глеб, один за другим. Большое горе. Мы тоже скорбим... Вы без вещей.
– Да, я решила сначала посмотреть.
– Вы собираетесь жить здесь постоянно?
– Не знаю, возможно, до сентября. Мне скоро в институт, а ездить отсюда далековато.
– Егор сможет возить вас на автомобиле. По будням вы сможете оставаться в городской квартире, а на выходные приезжать сюда. Так удобнее. Ключи я вам дам, но в квартире сначала нужно сделать генеральную уборку. После смерти отца Глеб был не в себе. Предполагаю, что квартира сильно запущена. Будет лучше, если до начала учебного года вы поживёте здесь. Тем временем мы всё приведём в порядок.
Яна почувствовала, что очутилась в совершенно другой жизни, далёкой от Рощино и студенческого общежития. Только сейчас девушка поняла, насколько глобальные перемены произошли в её жизни.
– А кто такой Егор?
– Он работает здесь.
– Охранником?
– И охранником тоже, – улыбнулась Ирина Павловна. – Он отвечает за закупки, транспорт, делает всё, что необходимо.
– Понятно, это он был с вами на кладбище?
– Вы заметили? – обрадовалась женщина. – Он хороший парень, только с трудной судьбой, но он сам о себе расскажет, если захочет.
– А где он сейчас?
– Поехал за продуктами. Скоро вернётся. Вы проходите! Сейчас я вам всё покажу.
***
Народу на похоронах Глеба было много. Встречались уже знакомые лица. На этот раз на Яну все обращали внимание. Сквозь тёмные очки девушка видела, как люди поглядывают на неё и перешёптываются.
– Яна Сергеевна, соболезную! – услышала она громкий голос из-за спины и обернулась. – Представлюсь, Бойко Семён Семёнович, исполняющий обязанности генерального директора. Очень жаль, что приходится знакомиться при столь печальных обстоятельствах!
– Да, жаль, – ответила Яна.
– Волею судьбы, – продолжал Бойко, – наша компания перейдёт в ваше владение. Хочу заверить, что она находится в надёжных руках. Нет никаких оснований для беспокойства. Всё под контролем.
Меньше всего Яна была готова обсуждать дела, поэтому ничего не ответила и просто кивнула. Семён Семёнович понял это, как знак одобрения и окончания разговора. Он ещё раз принёс соболезнования и удалился.
Потом к Яне подходили ещё несколько человек. Её мать Марию они будто не замечали. Женщина, жившая в безвестности столько лет, не вызывала у них никакого интереса. Она была словно невидимкой, они скользили по ней равнодушным взглядом и сосредотачивались на Яне, которая в этот раз была центром внимания. У кого права, у того и власть. У кого власть, у того и деньги. У кого деньги, у того и внимание.
Яна видела, с каким почтением относятся к ней окружающие, и в очередной раз ощутила, что её жизнь изменилась безвозвратно.
Ирина Павловна и Егор тоже были на похоронах. Они, как и в прошлый раз, пришли с белыми розами. Яна наблюдала за ними краем глаза. Эти двое в последние дни стали превращаться в её семью. Мама переезжать отказалась.
– Может быть, позже, – сказала она, – когда у тебя будут все права. Не хочу быть приживалкой. Да и сад не могу оставить, в нём ещё много работы.
Глядя на коллег Громовых, Яна задавала себе вопрос: почему Сергей Сергеевич не сделал сына своим заместителем, а держал в менеджерах. Наверняка сыну это не нравилось. Смерть владельца компании открыла перед ним реальную возможность стать генеральным директором и взять власть в свои руки.
В таком случае Бойко, как конкурент, точно бы пострадал. Значит, смерть Глеба выгодна именно Семёну Семёнычу, сейчас ему никто не мешает, за полгода можно выжать из компании всё, и наследовать будет уже нечего.
Оставалось надеяться на то, что Бойко не станет рубить сук, на котором сидит. Не видя угрозы со стороны Яны, он может решить, что она и впредь не будет вмешиваться в управление и даст ему возможность делать всё, что он хочет.
"Надо выглядеть, как можно, безобиднее, – решила Яна. – Никакого выраженного интереса к компании! Надо ждать".
Если к смерти Глеба причастен Бойко, то, скорее всего, ей ничего не угрожает. Ему выгодно сохранить статус-кво. Прокрутив всё это в голове, Яна поняла, что может расслабиться и получать удовольствие от своей новой жизни.