На дворе был май, стояла уже теплая летняя погода. Птички вернулись из теплых стран и радовали меня по утрам своим пением по дороге на работу. Я все еще был слесарем по ремонту автобусов и с нетерпением ждал окончания майских праздников, чтобы скорее стать водителем.
Контингент у нас был разнообразный и разновозрастный. В целом каких то конфликтов я не наблюдал и тем более не участвовал в них. Однако один водитель как то недружелюбно ко мне относился. Постоянно недовольство и какие то колкие шутки в мой адрес, причем не в лицо, а как то при разговоре с другими ребятами. Я поначалу не придавал этому значения, думал, возможно мне это мерещится. Однако со временем они были все чаще и более язвительны. Не знаю, откуда у него возникла идея этим заниматься, возможно желание как то самоутвердиться в лице коллег или еще что либо, но я понял, что это не дело. Это как прыщ на лице. Который срочно нужно выдавить, иначе их скоро станет много и давить их будет гораздо неприятнее.
В один день у этого водителя-забияки отпал глушитель и он приехал прикручивать его. Спустился он в яму и пытается открутить. Как оно обычно бывает на старой техние все болты и гайки заржавели и откручивались с большим трудом. Ключи периодически выскакивают из рук, с дна автобуса сыпется грязь прям на голову. А я в это время помогал ребятам в соседней яме. Вдруг мне на глаза попался шланг компрессора с пистолетом для подачи воздуха. Тут во мне заиграло ребячество. Я вылез из ямы прошелся по ремзоне нашел шланчик небольшой длины и вернулся обратно в яму. Натянул этот шланчик на пистолет, скатал снаряд из жвачки зарядил, прицелился и стрельнул в этого неприятного типа, который все еще безрезультатно пытался раскрутить заржавевшее крепление. Первый снаряд попал в молоко и второй,и третий, и четвертый... Я заряжаю следующий, целюсь в затылок, и тут этот паренек поворачивается в мою сторону. В этот момент я нажимаю на курок и кусок слюнявой жвачки попадает ему прямо в лоб. Глаза его за долю секунды наливаются кровью, словно у быка, перед которым трясут красной тряпкой, из ушей начинает валить пар, и он, наполнив меха кислородом начинает бранить меня на чем свет стоит самыми, что ни на есть непристойнейшими словами.
Такого я никогда не слышал в свой адрес, даже родители в детстве, когда я прогуливал музыкалку, были более избирательны в эпитетах. Я слегка встревоженный вылажу из ямы и предлагаю вылезти своему неприятелю, тот почему то не желает этого. Я вижу под ногами деревянный брусок и ногой отправляю его в сторону этого неприятного хама. Тот отворачивается и принимает эту подачу спиной. Хватает прилетевшую бакулку и бьет меня со всей силы по руке. Теперь скверно ругаться начал и я, тот вылез и уже вот вот должна была начаться кровавая битва, но на шум сбежались наши коллеги, нас растащили, а мастер пригрозил уволить если не прекратим. Мы разошлись, отдышались, выпили водички, а потом как маленькие дети, сцепившись мизинчиками, помирились. И не ругались больше а стали хорошими друзьями, и никаких колкостей я больше не слышал.
Я помог ему с глушителем и он уехал. А я лег на топчан и стал мечтать, о том, как после майских праздников я сдам экзамены и сяду за руль автобуса..