Как-то незаметно подкрался Новый год, за подготовкой к свадьбе и работой про него особо и не вспоминали. Тридцать первого на шахте работали только две смены: первая и вторая. Возобновлялась полноценная работа только второго января.
Выехали со смены настроение у всех отличное, встречать Новый год в кругу семьи, бесценно. Ребята, у кого есть дети, получали подарки от двух профсоюзов, новый «Независимый профсоюз горняков», собрал подарки почти королевские, огромные пакеты со сладостями и фруктами.
По дороге на автобус встретил Пашку.
- Макс, ждём Вас на Новый год.
- Паш, спасибо! Мы с родителями хотели встретить, гулять пойдём, забежим на часок.
- Макс, попробуй не зайти, все наши будут, общагу повспоминаем…
- Ага, повспоминаете вы, я-то первые два года совсем не помню.
- Зато теперь не потребляешь – засмеялся Пашка.
Вернулся домой, Мама с Викой на кухне, готовят вкусности, отец мотается по магазинам, покупает все, что забыли прикупить.
- Мы новый год встретим и в гости уйдём – Мама смотрела на нас с Викой.
- Это куда вы собрались?
- К Корешковым, отец Валика видел, вот и решили. Вернёмся утром.
- Забаровские тоже будут?
- Конечно, скорее всего последний раз таким составом встретимся, уедут они скоро.
Когда отец с Мамой только поженились они жили в коммуналке на три семьи. Жили дружно, а когда появились дети, потихоньку разъехались, получая квартиры от шахты. Дружеские отношения сохранились. По большим праздникам, по возможности, встречались, то у Корешковых, то у Забаровских, то у нас. Корешков работал замначальника участка «Вентиляции и техники безопасности». Забаровский был сменным инженером, готовился к выходу на пенсию и отъезду на большую землю.
Выходило, что после двенадцати мы с Викой оставались вдвоём, погулять ночью и на часок сходить к ребятам. А потом наше время, только мы и больше никого.
К десяти накрыли на стол и сели провожать Старый год, по телевизору показывали «Иронию судьбы, или С лёгким паром!», причём по обоим каналам. И хоть фильм видели уже много раз, отдельные моменты вызывали улыбки и смех.
В двенадцать выступал Горбачёв, толкал речь о гласности и перестройке, вот только его слова уже вызывали сомнения. Но мы надеялись на лучшее.
Около часа родители засобирались.
- Вы тут сами, мы вернёмся не раньше восьми – отец подмигнул и они с Мамой вышли за дверь.
- Пойдём гулять, сходим на снежный городок – предложил я.
- Там сильно холодно?
- Викуш, в Новогоднюю ночь всегда мороз, но он не кусачий, даже если за сорок.
Снежный городок возводили на футбольном поле, нам ходу пять минут. Гулял весь посёлок. Снежные городки на Севере, это сказочные городки из снега и каждый год возводят новые, ни разу не повторившись, неизменны только Дед Мороз и Снегурочка.
Вика смотрела во все глаза, она даже не представляла, сколько людей живёт на посёлке, в обычный день их практически не видно, и в магазинах всегда свободно, нет ни каких очередей. Причина всему - сменная работа.
То тут, то там хлопали хлопушки и открывающиеся бутылки шампанского. Проходя сквозь толпу, постоянно здоровался и обменивался поздравлениями.
- Максим, тебя что, все знают?
- Викуш, я тут родился…
Сзади нас кто-то сгрёб в охапку, и мы оказались сидящими на руках, я на левой, Вика на правой. В глазах Викушки мелькнул испуг, а потом она расхохоталась. Толик Денищенко держал нас как двух маленьких детей.
- Максимка, с Новым годом! – орал подвыпивший Толян.
- Опусти, медведь, ребёнка испугал – смеялся я.
Толик опустил нас на снег и представился Вике.
- Анатолий, верхний нишевик, если Вам, это что-то говорит – Толян изобразил легкий поклон.
- Виктория – протянула Толику руку.
Быстро сдернув с Викиной руки варежку, Толян поцеловал руку. Вика закатилась смехом.
- Макс, ты почему от нас такую красоту прячешь?
- Боюсь, отобьёшь! – засмеялся я.
Пока мы шутили и обменивались любезностями, подтянулась вся бригада с седьмого. Все знакомились с Викой и поздравляли с Новым годом. Почти все мужики старше меня лет на двадцать, но вели себя, как маленькие, их жёны лучились радостью. Суровые мужики дурачились, как дети. Все вместе пошли на поселковую горку. Она была сооружена лет десять назад. К Новому году около неё вырастала крепость, по стенам которой сделаны дорожки для катания на картоне. А сама горка высотой с трехэтажный дом была центром экстремального катания, но в Новогоднюю ночь, катались все, и взрослые и дети.
Мы с Викой не катались, к сожалению, ей можно только смотреть, как дурачатся взрослые мужики и женщины. Глаза у неё горели, такого она никогда не видела. А я был счастлив, Викин детский восторг стоил дорогого.
Погуляв пару часов, заскочили к Пашке, выпили чайку, кофейку пообщались и собрались домой. Выйдя из подъезда, посмотрел на небо.
- Вик, пойдём на снежный городок.
- Так там уже никого и холодно очень.
- Мы быстро, я тебе кое-что покажу и домой.
Вернулись в Снежный городок, Вика смотрит на меня, улыбаясь.
- А теперь повернись и посмотри налево…
Вика охнула…
Северное сияние, это всегда очень красиво, даже если оно не сильное. А уж если ты видишь его впервые…
Вика обхватила меня и прижалась, так и простояли минут пятнадцать, любуясь отблесками на небе, и мороз уже не волновал. Глаза Вики горели, сияние произвело на неё сильное впечатление.
- Я же говорю, волшебник!
- Викуш, это природа – засмеялся я.
- Но ты его заметил, а я нет.
- Я просто знал куда смотреть, почти каждый Новый год сияние бывает – улыбаясь, произнес я.
Северное сияние начало потихоньку затухать. Вика поцеловала меня, и мы пошли домой, довольные и счастливые. Остаток ночи был только наш, мудрые родители нам его подарили.