В прошлый раз мы остановились на том, как Цзян Чэн и Лань Ванцзи встретили на почтовой станции обновленного Усяня и как по-разному на это отреагировали. Продолжим же путешествие в мир умения любить и посмотрим, что было дальше.
ВНИМАНИЕ. ТЕКСТ СОДЕРЖИТ СПОЙЛЕРЫ. Ссылка на первую часть – в конце статьи.
Война с кланом Вэнь: Усянь как свой среди чужих
Все сливаются в едином порыве, чтобы победить зловредный клан Вэней. Перемены в Усяне замечают, но пока идет война, не до мелочей: важна каждая боевая единица. После победы Старейшину Илин в приличном обществе еще принимают, но уже осуждают: и в глаза, и за глаза. Экстравагантные привычки, темные практики – общество постановляет: Усянь не джентльмен.
Ну и Цзян Чэн с Ванцзи не отстают – и, как и прочие, Вэй Ина пилят.
Но есть разница.
Цзян Чэн: любовь-присвоение
Все: уууу, Усянь такой плохой, он не носит меч, талисманами балуется. Вы уж, глава клана Цзян, призовите к порядку вашего братца.
Цзян Чэн: *испанский стыд*.
Его по-прежнему не волнуют суть и причины перемен, произошедших в его брате. Почему тот изменился, что его таким сделало… Плохо ему, хорошо… Да какая, в общем, разница. Цзян Чэну перед людьми неудобно.
Знаете, где-то его можно понять. Он молод, не так давно потерял родителей, пока еще неуверенно чувствует себя в роли главы клана. Присущей Усяню самоуверенности у него не было никогда. Цзян Чэн всегда нуждался в одобрении окружающих. И сейчас ему, конечно же, нужно, чтобы его приняли как нового главу клана Цзян – необходимо, так сказать, занять свое место в обществе. Построить это самое общество, намекнув на то, что Тигриная печать, вообще-то, у нас, и мы ее расчехлить в любой момент можем, ему в голову не приходит. А если б и пришло – кишка тонка.
Короче говоря, все мы люди, плыть против течения вообще сложно, так что в этой черте как таковой ничего криминального нет. Ну не все созданы, чтобы быть гордыми героями-одиночками.
Но дело не только в этом. В конце концов, можно вломить человеку за то, что «ты меня перед людьми позоришь», но при этом оставаться любящим братом. Запросто. Внешняя политика клана и отношения внутри него – разные вещи и могут (и должны) решаться на разных уровнях. Вполне можно обсуждать с Усянем свой долг перед обществом, но при этом относиться к брату с доверием и поддержкой. Но это не то, что происходит между двумя героями клана Цзян.
Любовь Цзян Чэна – это присвоение и торговля. Я буду любить и принимать тебя, ТОЛЬКО ЕСЛИ ты такой, каким я хочу тебя видеть. Если ты ведешь себя, как я хочу, поступаешь, как я считаю правильным, делаешь, как я считаю нужным, даешь мне то, чего я от тебя жду. Я люблю тебя и принимаю, если ты оправдываешь мои ожидания. Если нет – ты плохой, и я тебя не люблю.
Цзян Чэн полон ожиданий и требований по отношению к Усяню. Тот должен хорошо себя вести, помогать по дому, поддерживать нового главу клана… Одним словом, должен отдавать. (Как будто он уже мало отдал, между нами девочками.) Но я не помню, что, кроме попреков и требований, он от Цзян Чэна тогда получил.
Любовь – это дорога с двусторонним движением. И это дарение, а не торговля.
Лань Ванцзи: любовь-принятие и любовь-поддержка
А что же Лань Ванцзи?
А его поведение сообщает нам прямо противоположное. Можно не одобрять поступки и выбор человека, но при этом любить и принимать его самого.
Лань Чжань говорит очень важную фразу: «Позволь мне помочь тебе».
На этом моменте я хочу отдельно остановиться, потому что он очень емкий, красноречивый, и сильный, и тонкий.
Лань Чжань вроде бы нудит про гибельность Пути Тьмы точно так же, как и все остальные. Но что его волнует в действительности? Плевал он с высокой колокольни на эти ваши приличия. Он всегда ровно там, куда указывает его внутренний компас. Он «со всеми» не потому, что так полагается, а до тех пор, пока считает этот путь правильным. Ровно в тот момент, когда поверит Усяню, он тут же встанет на его сторону. И без разницы, кто что скажет. После гибели Усяня он жалел об одном: что слишком долго сомневался. Общественное мнение его не волнует. Как и Усянь, он всегда поступает согласно своим убеждениям. А уж совпадают они с «генеральной линией партии» или нет, это как пойдет. В этом они с Усянем одинаковы: они оба цельные личности и всегда верны себе.
В отличие от Цзян Чэна, для которого общественное мнение – значимый ориентир. Он предпочитает сверяться с ним, нежели с собственными ощущениями – настолько, что в итоге принесет в жертву одну из самых значимых связей в своей жизни: связь с братом.
Итак, Лань Чжаня не приличия волнуют и не то, как «надо» или «правильно». Он видит, что с его другом не все в порядке, и хочет помочь. Но помощь тоже бывает разная. Какие варианты у человека, который замечает, что с его близким происходит что-то плохое? Ну, скажем, он ввязался в азартные игры или стал злоупотреблять запрещенными веществами, например. (Примерно это, в понимании Лань Чжаня, происходит с Вэй Ином, если переложить на наши реалии.) Каждый, кто имел дело с чем-то подобным, знает, что спасти человека насильно – невозможно. Сделать счастливым против воли – нельзя. Единственное, что мы можем – это дать понять: я здесь, я рядом, я готов(а) выслушать, поддержать и помочь всем, что в моих силах. И это именно то, что делает Лань Чжань.
Да, Лань Ванцзи позже скажет о том, чтобы «забрать в Гусу и спрятать». Ему бы очень хотелось любой ценой уберечь Вэй Ина, защитить. Но эти слова он произносит в отчаянии. И даже в тот момент, когда он их говорит, думаю, он ясно понимает, что никогда такого не сделает.
Вот почему любовь, в понимании Лань Чжаня, звучит именно так: «Позволь мне помочь тебе».
Потому что в любви нет места насилию.
Все посты о дораме
