Через два дня приехали в город с Викой, она, как маленький ребенок, крутила головой, рассматривая все вокруг. Вошли в здание ВГСЧ (Военизированная горно-спасательная часть). С проходной набрал Германа Федоровича.
- Максим, привет! А вы, видимо, Виктория? – доктор расплылся в улыбке.
- Доброе утро, Герман Федорович.
- Старшина, иди гуляй, и часика через четыре мы тебя ждем.
Передал Вику в заботливые руки доктора и вышел на улицу. Мороз отпустил, можно сказать, потеплело, минус двадцать пять - это хорошая погода. Город светился, полярная ночь вступила в свои полные права.
Чем себя занять не знал, и чтобы убить время, пошел в новый кинотеатр, его построили в восемьдесят шестом. Еще живя в общаге, мы его посетили, разок. Зал был хорош, удобные кресла и установлены они так, что впереди сидящий тебе не мешает видеть экран. Наши старые клубы таким похвастаться не могли. Купил билет и смотрел какой-то фильм, вот только сосредоточиться на просмотре не получалось. После сеанса, сходил в рабочую столовую, пообедал и вернулся в ВГСЧ. Ждать мне оставалось чуть больше часа, но идти было не куда. Сидел на стуле в холле, дежурный косился, но ничего не говорил.
- Макс, привет! – Ильдар стоял, улыбаясь.
- Здравствуй!
- Ты чего тут? К Федоровичу приехал? Пойдем.
Дежурный записал мои данные и пропустил.
- Давно тут?
- Доктор сказал, часа четыре гулять.
- Так ты не один?
- Любимую привез.
- Не волнуйся, Герман Федорович волшебник, он доктор от Бога.
Сидели в столовой, гоняли кофе и разговаривали за армию и жизнь. Проходя мимо, доктор нас заметил, Вика, улыбаясь, шла рядом.
- Ну и где бы вас еще можно найти – засмеялся доктор.
Я смотрел на доктора, тот кивнул и улыбнулся. Представил Вику Ильдару, он был очень галантен. Перед выходом доктор дернул меня за руку и тихо произнес.
- Старшина, она золото, береги эту девочку пуще жизни.
- Герман Федорович, я вам благодарен.
- Иди, мы с ней все обговорили, а наблюдаться она от нашего ведомства будет. Два раза в месяц приезжайте обязательно.
Вышел на улицу, Вика стояла и во все глаза смотрела на светящийся город.
- Максим, доктор, он… - Вика запнулась, подбирая слова.
- Я таких врачей никогда не встречала. Ты его давно знаешь?
- Вик, не поверишь, мы с ним третий раз в жизни видимся…
Вика остановилась и с недоумением смотрела на меня.
- Как? Он о тебе очень тепло отзывался и постоянно «старшиной» называл.
- Мы познакомились в поезде, когда я домой возвращался из армии.
- Тут живут удивительные люди, все с кем мы встречались, готовы помогать, просто потому, что ты это ты.
- Вик, на Севере вообще живут другие люди, в Москве таких не бывает, поверь.
- Ты мне лучше скажи, что тебе доктор сказал.
- Все очень, очень хорошо! – засмеялась Вика.
- И все?
- А все остальное мелочь…
Проходя мимо дома Игоря, посмотрел на окна, темно, ребят нет дома. Пришли на остановку, и подошел экспресс. Через час были уже дома.
- Викуш, ты пока сама, я на шахту. Пора на работу выходить.
Вика вздохнула, поцеловала, и я побежал на автобус.
В нарядной был Воропаев и еще пара мужиков, лица знакомые, но имен не знаю.
- Добрый день!
- Готов на работу?
- Да, спецовку только схожу, получу.
- Тогда завтра в первую смену выходи, Семен заждался, только тебя помощником хочет.
Вышел из нарядной и пошел получать спецовку. Сотрудница быстро все выдала, и на удивление все моего размера. Все сложил в телогрейку, застегнул и перехватил ремнем, приторочив каску. Вышел на остановку, посмотрел на столовую, рефлекс требовал зайти, но пересилил себя. Вика наверняка не будет без меня кушать.
Загрузился в подошедший автобус, на заднюю площадку зашел Федор, бригадир ремонтной бригады, двенадцатого участка. Федор, татарин, лет двадцать работает под землей и, конечно, настоящее имя было совсем не Федор, но произнести его без ошибки было не реально.
- Ты к нам выходишь?
- Да, завтра к тебе в бригаду.
- А чего к своим не пошел?
- Прасолов не пустил…
- Надо было в «Независимый профсоюз горняков» зайти – произнес Федор.
- Это, что за профсоюз такой? На шахте ведь есть Профсоюзная организация.
- На шахте два профсоюза, и они теперь бодаются, кто лучше за работягу радеет.
- И кто же лучше?
- Говорят, новый… Они после забастовок восемьдесят девятого появились. Работать начнешь, сам разберешься.
Так мы и доехали до поселка, Федор выходил у «Шестого», попрощались.
- Завтра не опаздывай – произнес бригадир и вышел.
Доехал до «Одежды» и пошел домой, таща спецовку. Мама с Викой хозяйничали на кухне, нас с отцом не пускали. Пошли курить.
- Пап, а чего на шахтах происходит? Новые профсоюзы какие-то? Да и чего бастовали летом?
- Сын, все сложно. Вроде все происходило ради нас, чтобы труд оплачивался сполна, а не как бывало. Чтобы план не гнали, нарушая технику безопасности. Таким, как ты северные надбавки, чтобы платили сразу, как рожденному тут. И при том без политических мотивов.
- Ну, так хорошо ведь, справедливо.
- Так вот тут все и расходится… Одно из первых требований отменить руководящую роль партии, а это политика, сын. Втягивают нас во что-то, понять бы во что.
- Пап, а может не стоит искать черную кошку в темной комнате?
- Было бы хорошо, если так, время покажет – задумчиво произнес отец.
Во всей этой кухне я пока даже не ориентировался, потому и разобраться не мог.
Женская половина приготовила вкусный ужин. Сидели всей семьей за столом, и было тепло и уютно. А потом разошлись отдыхать, завтра на работу и вставать очень рано.
- Вик, завтра с работы приеду, пойдем, заявление подадим.
- Я тебя люблю! Даже представить себе такое не могла, еще неделю назад, а теперь я самая счастливая.
Даже в темноте, я видел, как она улыбалась. И это было лучшим, о чем я мог мечтать.