На сооружении, обитом досками, выкрашенными в красный цвет, приколочена вывеска – «Выставочная комната». Внезапно в уши ударил звук военного марша, я чуть не подпрыгнул на месте. Он нарастал, я слышал топот солдатских сапог, иностранную речь. Замер, не доходя до лестницы, видя, как двери дома открываются, и оттуда люди в медицинской одежде и в противогазах выносят тела на носилках. Точно бревна скидывают мертвецов на выгоревший рыжий газон. Люди мертвы, они похожи на пациентов доктора Менделя.
Цифры 371 на красном доме вспыхнули неоновым светом и погасли. Нет, внутрь я входить не хочу. В голове бьётся, что я уже что-то знал и об этой цифре, и о названии «Выставочная комната». Предмет под номером 2007, что это такое? Людей я ещё тут не встречал, если не считать проекции космонавта в первом и втором зданиях. Снова вспомнил, что одним из космонавтов была Ли. Я облизал пересохшие губы, так захотелось, чтобы ребята были живы, чтобы с ними ничего не случилось.
Металлический привкус во рту и пелена перед глазами заставили меня покачнуться. Ноги наливались свинцом, но шли против моей воли к страшному строению.
– Ужасающий пример того, что могут делать совершенно лишённые человечности существа в белых халатах и погонах, – прозвучал тот же голос машины, что задавал мне вопросы. – Жестокость и циничность таких опытов не укладывается в современном человеческом сознании… Что ты скажешь нам?
Я молчал, вспоминая ответ на неясный вопрос, ощущая себя на каком-то экзамене для непонятной цели.
– Говори! – рявкнул голос, металлический лязг прозвучал над ухом, и я поморщился.
– Вам рассказать о «Сёва» – Эпохе просвещённого мира? Об опытах над людьми? Или о том, что нацисты не ответили за преступления? Они перебрались за океан и возобновили опыты! Зачем? Для чего эти вопросы? Где мои друзья?
Гул. От него задрожала земля. Вдалеке на горизонте я увидел вспышку, зажал уши ладонями. После огненного шара на горизонте в небе вырос огромный ядерный гриб, он поднимался на длинной ножке и напоминал серый мухомор с дымчатой шляпкой. Сумасшествие. Мысль промелькнула, оборвалась звонкой струной, и я решительно направился к лестнице, повторяя, что здесь всё не то, чем кажется. Что-то мне подсказывало: я не смогу вернуться домой, если не завершу миссию. В том, что это не просто задание и поиск предметов, сомнений больше не оставалось.
Люди в белых халатах, забрызганных кровью, смотрели на меня сквозь мутные стекла противогазов. Мой путь прошёл сквозь них. Они призраки, твердил себе. Они ненастоящие.
Отряд 371 был создан в Японии, где собрали лучших учёных, всплыло в памяти. Они проводили жестокие опыты над людьми. Перед глазами пролетали кадры из старого документального фильма – раненые, заражённые чумой, закрытые в клетках люди, выпотрошенные тела. Я искал предмет под номером 2007.
Внутри фабрики смерти коридоры, подземелья, лаборатории. Душераздирающие крики превратились в какофонию. Они преследовали. Что меня не остановило в тот момент, не заставило вернуться и бежать, бежать без оглядки, я не думал. Маленький металлический чемоданчик с кровавыми подтёками смотрел на меня с деревянной кушетки, словно внутри него лежало что-то жуткое – органы, части тела. Пол под ногами вздрогнул, за стенами здания я слышал свист, как будто ураганный ветер проносился, снося город, точно детскую постройку из кубиков.
На дисплее пискнуло – предмет 2007 обнаружен. Я поднял чемоданчик и развернулся, чтобы вернуться к выходу. Только его не было. Всё изменилось до неузнаваемости – пыточные застенки, лаборатории, люди в белых халатах.
Дыхание перехватило, мне словно не хватало воздуха. Я без скафандра, а что, если и вправду это какой-то эксперимент с сознанием? На Марсе я не смог бы дышать. Тогда где я? Для чего?! Собирать дурацкие артефакты, смотреть фильм о жестокости во время второй мировой войны?!
– Давно нас ожидают
Далёкие планеты,
Холодные планеты,
Безмолвные поля.
Но ни одна планета
Не ждёт нас так, как эта
Планета дорогая
По имени Земля.
Стены здания снесло взрывной волной. Жар, словно дыхание дракона, опалил лицо. Огненное зарево поглотило меня, и, казалось, я превращаюсь в тень и останусь воспоминанием на красной планете, как и мои друзья, которые исчезли. Так и я буду стёрт, как файл. Мальчик, что мечтал о космосе и хотел стать испытателем. Что пошло не так? Почему?!
– Почему?! – Мой крик утонул в ураганном ветре из огня, пыли и раскалённого воздуха.
***
Я открыл глаза, веки горели. В красной комнате я не один. У стены кресло-качалка, на котором сидел незнакомец, лица не видно. Он молчал, курил. Табаком даже не пахло, я помнил, как мой отец курил трубку, а тут, точно просто дым и тишина. Снова иллюзия?
– Я понимаю, ты устал, тебе страшно, но ты справился, – утомлённо ответил чужак, не поднимая головы. Его голос мне показался очень знакомым, но я и не догадывался, кто скрывался в тени. Человек развернулся на кресле, но я по-прежнему не мог разглядеть лица говорившего. Он рассматривал какую-то вещь. Ах да, это та самая зеркальная колба, понял я, но как она оказалась у него? – Мы долго искали тебя.
– Для чего?
– Для того, чтобы передать послание.
– Какое послание?! – Я начинал злиться.
– Не волнуйся, ты единственный, кто погрузился в четырёхмерное пространство. Мы, марсиане, обитаем в четвёртом измерении, поэтому землянам невозможно было нас обнаружить.
– Марсиане? – недоверчиво переспросил я. Не думаю, что именно так выглядели жители Марса, хотя о чём я рассуждаю, одёрнул себя. Откуда мне знать, как должен выглядеть житель красной планеты.
– После гибели Фаэтона часть из нас отправилась на Землю, другая группа осваивала этот мир. Мы иначе именуем его, но, чтобы тебе не путаться, буду называть, как тебе привычнее, Кирилл.
Меня удивило, что он знал моё имя. Снова сомнения закрались в душу, откуда какой-то марсианин – ну, предположим, он говорит правду – знает, как меня зовут.
– Я отвечу тебе, Кир. – Он повернулся, и я отпрянул. Это был мой друг Витька!
Витька Шелегов не может быть марсианином! Копна вьющихся волос, те же черты лица, только глаза – они совершенно чужие. Огромные чёрные зрачки на кровавом поле. Нет, не это было самым тяжёлым. Сам взгляд, точно острый нож, вырезал микрон за микроном то, что мы привыкли называть душой. Я чувствовал это.
Витька отвернулся и продолжил:
– Мы стали очень разными, и тебе трудно, Кирилл, я понимаю, поэтому буду краток. После полномасштабной войны на нашей планете случилось непоправимое: нас выбросило в четвёртое измерение, а трёхмерный мир, который ты привык видеть здесь, погиб. Атмосфера сгорела в пламени гигантского взрыва, охватившего Марс, нам оставалось всё начинать заново. Вернуться в привычный мир мы не могли. Катастрофа произошла пятьсот лет назад по земному исчислению, для нас же минула тысяча. Мы неоднократно посещали Землю, наблюдали за вами, понимая, что в силу обстоятельств не можем вступить в контакт. Мы видели, что земляне повторяли нашу судьбу – разрушительные войны, бесчеловечные эксперименты, обогащение за счёт слабых… Я могу перечислять пороки, которые приведут вас к гибели, долго. Не об этом речь. Люди прилетели на Марс, начали изучение планеты, но им этого показалось мало. Вы проникли в наш мир с помощью технологий перехода сквозь пространство и время, и принесли сюда тёмную материю, не зная, что тем самым погубите не только нас, но и себя. Эльдорадо начал проявлять нестабильность с пространством сразу после возведения. Не мы уничтожили его. Город в четвёртом измерении на Марсе так же медленно разрушался. Энергетические поля вашего города и нашего начали пожирать друг друга. Да, остались стены, но здесь невозможно жить. Антиматерия, её частицы, меняют это место, которое вы назвали Эльдорадо.
– Куда делась Ли?
– Мне пришлось внедриться в школу, стать твоим другом, отправиться вместе с вами на Марс, – ответил марсианин, словно не слыша мой вопрос. – Земляне стали посылать сюда солдат, учёных. Они выяснили, что, если пройти в четвёртое измерение, возможно что-то узнать о происходящем. Как и у нас, у вас есть подобные одарённые люди. Однако наперёд их никак не определить, не найти. Мы хотели предупредить землян, чтобы они оставили Марс в покое и что ваше вторжение приведёт к глобальной катастрофе. Ты за последние годы единственный, кто дошёл до Рубикона. Я отправлял подсказки, рисовал теории. Наши разведчики ценой жизни доносили важную информацию до землян. – Шелегов вздохнул и замолчал.
– А эта музыка? Песни из двадцатого века? Зачем?
– Это делали не мы, а твоё сознание, Кир. Только так ты смог проникнуть в четвёртое измерение.
Я спросил, как мне поступить и что делать дальше. Марсианин махнул в сторону открывающейся двери со словами, что я сам отыщу путь.
– Главное – убеди своих людей, что Марс давно уже наша планета, и вам тут делать нечего!
Было это сказано, как мне показалось, с некой угрозой. Я подумал о друге Витьке, о прежнем товарище, которой оказался не тем, за кого выдавал себя, о звёздочке Ли. Неужели она погибла?! По коже пробежал мороз, я сжал кулаки.
– Где Ли? – снова спросил я. – Она же ни о чём не догадывалась!
– С ней всё в порядке, она не смогла пройти за тобой в Мёртвый город.
– Она жива?
Шелегов молча кивнул и добавил, что время закончилось, и мне пора возвращаться домой.
– Отдай артефакты Касинскому, этого хватит, чтобы навсегда оставить Марс в покое.
– Зачем они ему, он что, знал, кто ты?
Виктор скрестил руки на груди и улыбнулся краем рта.
– Кир, ты хочешь слишком многого. – В его интонации я узнал своего настоящего друга. Не того, что сейчас смотрел на меня, а того, кто преодолевал со мной трудности, хулиганил на уроках, тот, кого я любил как брата. – Витька не вернулся с Марса.
– Как так не вернулся? – непонимающе спросил я. – Твой друг погиб. Вместо него на Земле оказался я. Разве ты не замечал перемен?
Я пожал плечами, понимая, что марсианин в чём-то прав.
– А что это за артефакты? Разве мне не нужно знать что это?
Марсианин с лицом Шелегова усмехнулся и повторил, что я хочу слишком многого.
– Любопытство погубит человечество, но в этом наша природа потому, что мы все потомки одного вида. Возможно, вы выживите и станете мудрее, как это получилось у нас. Цифры на предметах это даты, Кирилл. Мы собирали важную информацию о землянах, когда вы только начали осваивать космос. В 1929 году один из наших агентов передал послание человеку по имени Адольф Гитлер, считая, что сделал правильный выбор. Результат вам известен – кровавая война, эксперименты над людьми.
– Он передал ему знания о каком-то новом оружии? – с ужасом в голосе спросил я марсианина.
Тот повёл бровями и продолжил:
– Нам было очень сложно ликвидировать последствия. У вас этот артефакт ещё называют «копьё судьбы».
В желудке сжалось. На самом деле мне всегда эта легенда казалась мифом.
– А восьмой предмет? – выпалил я. – это тоже год?
– Скорее код. Нам было так удобнее шифровать название артефактов. В 1998 году произошла новая встреча. На этот раз наш агент не стал связываться с кем-то из правительства. На большом континенте, что вы называете, Северная Америка произошла, как нам казалось плодотворная встреча с несколькими учёными. Им был передан ещё один артефакт, который вы называли Святым Граалем. Ведь на самом деле Христос, которому поклонялись миллионы, был одним из нас, – марсианин свёл брови, и на его лице появилась маска боли. – Грааль – не просто символ знаний, и не нужно пить из него, чтобы узнать мир и понять, как он устроен. Всё, что связано с «золотым кубком» вымысел и просто легенда, ставшая для землян святыней. Тебя не удивляет, как быстро на Земле стали развиваться технологии, за первые десять, потом двадцать лет, ваш мир опередил своё будущее. Однако оно не принесло вам ожидаемого нами эффекта. Ваши учёные решили ещё и на Марсе обосноваться. Те, кто был связан с нами, молчали, не предприняли попыток не допустить вторжения в наш мир. Теперь же твой учитель Касинский получит всё, как и «терновый венец». Это последний артефакт из нашего мира для землян. Ели им воспользоваться верно – ваш мир ждёт процветание и благоденствие.
– Терновый венец, что был на Христе? – скептически спросил я. Никогда не верил в Бога, не считал, что это важно. Хотя все мы привыкли упоминать его имя, когда надеемся, когда нам плохо, когда больше верить не во что. – А причём тут 2007? Это год, или что?
– Теперь ты прав. В 2007 году ваши межпланетные приборы обнаружили, что на Марсе есть жизнь. Не просто бактерии, и не насекомые или ящерицы. Именно в том месте потом и появился Эльдорадо,– марсианин устало вздохнул. – «Терновый венец» не источал кровь Христа, он спас его от быстрой смерти, в нём жизненная сила. – Он бросил взгляд на чемоданчик, покрытый кровавыми пятнами. – Не удалось полностью изолировать эту субстанцию, но я отправил инструкции, как сделать это. Этот артефакт последняя надежда Человечества. Если вы снова повернёте дары нашего мира к бездне пороков, ваш ждёт известный для нас путь. Мы уже проходили эту дорогу, и поверь, она стоила миллиардам жизней.
– Зачем тогда эта «помощь»? – презрительно бросил я, – чтобы мы скорее сдохли, или перебили друг друга?!
Марсианин покачал головой:
– Боюсь, что мы снова ошибёмся с выбором, но сейчас мы хотим, чтобы земляне оставили нашу планету в покое. Мы вам дали последний шанс повзрослеть.
Я смотрел на него, понимая, что у марсианина только облик моего друга. Нет, он совершенно не похож на Шелегова, он иной.
– И теперь эти три артефакта я должен отдать Касинскому?
Марсианин кивнул снова.
– Ты представляешь, что это бомба, что это гремучая смесь – кто устоит перед соблазном?!
– Кто-то, да должен. У меня не осталось времени.
– Вить, – я привычно позвал его по имени, – ты веришь Михаилу Сергеевичу?
– Верю, – отозвался марсианин и взмахнул рукой. Сделал он это устало, точно разговор наш был для него не просто откровением, а необходимостью. – И я верю в тебя, в Ли, в таких как ты.
Вспышка, тошнота, подкатившая к горлу, толчок в затылок и белый пол под ногами. Я поднялся, стиснув зубы от боли, в животе закрутило, а на лбу выступил пот. Вокруг пустота и путь, точно начерченный красным мелом на белом песке. Пошатываясь, двинулся вперёд.
Шёл по коридору. На мне снова белый скафандр, я бережно нёс артефакты – зеркальную колбу – «Грааль», «подзорную трубу» – «копьё судьбы» и чемоданчик с кровавыми кляксами, где лежал «терновый венец».
Марсианин Витька Шелегов. Как такое могло случиться, как я не раскусил его?! Он сказал, что никому из землян не удавалось проникнуть в четвёртое измерение, кроме меня. Почему? Это же невозможно, как такое вообще могло произойти именно со мной?
Перед глазами красное кирпичное здание, картины и космонавты. Мёртвые. Это был мираж, иллюзия. Ли Вон, которая грустно смотрела на меня из-под мутного стекла шлема скафандра, мой друг, ставший иным чужаком.
А может, Витька прав и нам лучше не соваться на Марс? Я хотел верить, что всё так и будет, надеялся, что вернусь прежним.
В конце зелёного коридора увидел светящийся круг, встал в него и зажмурился. До перехода домой несколько секунд.
конец