Предыдущая глава
- Ну наконец-то! – Лиля встала с больничного стула в коридоре. – Я уже задолбалась тут тебя ждать.
- Мы знакомы? – не понял Володя. – Где Мария? Что случилось?
- Ну, не то, что бы знакомы… я с Машей в одной школе работаю. Химию преподаю. Я тебя видела, ты за Машей заезжал.
Володя смотрел на Лилю во все глаза. Училка. А туда же: задолбалась она. Симпатичные училки у них в школе работают, конечно. Молодые, длинноногие… так, не отвлекайся!
- С Машей что случилось, химичка? Говори быстрее, я нервничаю.
- А по тебе и не скажешь. – кокетливо улыбнулась Лиля. – У неё мать умерла в этой больнице. Мы приехали, узнали, и Маше плохо стало. С ребёнком…
- Что с ребёнком? Выкидыш? – на этот раз было видно, что мужик нервничает. – Послушай, как там тебя зовут, я не запомнил?
- А я не говорила ещё. Лиля меня зовут.
- Лиля, ты на уроках так же резину тянешь? Угадайте, дорогие школьники, что у нас сегодня будет на уроке. Знаешь что – говори. Не знаешь – не задерживаю.
Лиля расстроилась. Такой видный мужик, а такой невежливый. Володя тем временем уже прошёл мимо неё. А Лиля осталась стоять, как оплёванная. Фу. Грубиян! И что только Машка в нём нашла?
Володя быстро нашёл и отделение, и врача.
- Сохранили, сохранили! – успокаивающе сказала уставшая женщина, узнав, что Володя не кто иной, как отец малыша собственной персоной. – Но у неё стресс. Придётся полежать у нас. Возраст плюс стресс – сами понимаете.
- Там у неё… мать умерла. Ей же, наверное, на похороны надо.
- Ну, слушайте! Мы тут никого насильно не держим. Такой активной борьбы за демографию не практикуем. Сами выбирайте, что важнее: ребенок, или похороны. Так сказать, жизнь, или смерть…
- Я понял, понял, спасибо. К ней можно?
- Да. Но! Не волновать!
- Само собой. – Володя пошёл в палату.
Маша лежала под капельницей вся заплаканная.
- Так. Ты чего ревёшь? Тебе нельзя нервничать.
- Мама… маму жалко-о-о-о – провыла Маша.
- Жалко! Вот я её не знал почти. Видел пару раз – мне и то жалко. А тут мать. Маша, доктор сказала открытым текстом: во-первых, нельзя нервничать. Они ж тебе ребёнка сохранили!
- Мне. – сквозь слёзы усмехнулась Маша.
-Тебе, нам – какая разница? Носишь его ты. Я рядом, никуда не делся. Ну, свадьбу придется отложить. Но на похороны ты не пойдёшь!
- Как? – сделала попытку подняться Маша и схватилась за живот. – Ой-й!
- Лежи, пожалуйста. Это то, что я хотел сказать во-вторых. Врач так и сказала: вам выбирать – жизнь, или смерть. Что мы выберем, Маш?
- Как я не буду маму хоронить, ты в своём ли уме? – разрыдалась она.
- Так и не будешь. Имеешь право по состоянию здоровья. Сами всё сделаем. Твоя задача – лежать и не нервничать.
- Вов, я так не могу! Я должна…
- Маш, если из-за твоего чувства долга ты потеряешь ребенка – я тебя брошу! – пригрозил он. – Что тебе принести?
После больницы он поехал не к себе, а к Маше. Туда, где жили Рома и Лена. По дороге думал, что вторая беременная не должна сильно расстроиться из-за Роминой бабушки. Или должна? Ну, он на всякий случай поговорит с Ромой наедине. Но дома оказалась только Лена.
- Привет. – Володя прошёл в квартиру. – А твой где?
- Ой, слушайте, тут такой цирк. Он отца забирает, я даже толком не поняла, откуда. То ли из ментовки, то ли из вытрезвителя.
Володя от неожиданности сел.
- Что происходит? Он же ранен был в голову, и куда он вляпался опять?
- Он пил. Мне это надоело. Я высказала Роме, а тот дяде Вите. Ну и он… обиделся и ушёл, в общем. И где-то видимо вляпался в неприятности опять.
- Мда. Ну, может оно и неплохо, что всего лишь менты или трезвяк. Мог бы ведь и выхватить по новой. – Володя достал трубу и спросил. – Дашь мне номер Ромы?
Позвонив пасынку, Володя узнал, что они почти уже приехали домой и помощь не нужна. А сам подумал, какое счастье, что Виктор позвонил сыну. Не бывшей жене. А то вот бы ей ещё до кучи счастья было.
Витя зашёл домой в сопровождении сына, пошёл на кухню за водой и обнаружил там Володю. Сил на конфликты не было. Он налил воды в стакан и спросил:
- А Мария где?
- Вить, прости, но тебе в душ надо! Как ты вообще попался?
- Да, так… - хмыкнул Витя. – Серенады под балконом пел.
Он сходил в душ, а когда вышел – Рома с Володей о чём-то говорили вполголоса в кухне. Он хотел пойти к себе, но они позвали его.
- Что? – недовольно спросил Витя.
- Бабушка умерла. – грустно поведал Рома. – Надо заниматься похоронами. Заначки есть? Доставай.
Поскольку Ромина бабушка с его стороны умерла давно, Витя сразу понял, что речь о Машиной маме.
- Валентина Петровна?! Да как так?
- Вот так. Скоропостижно. – пояснил Володя.
- А… а заначек-то и нету. – выдал Витя. – У Маруси не знаю. А у меня нет ни черта. А Маша-то сама где?!
Володя встал.
- Слушай, не трогай Машу. Маше сейчас не до того! Сами будем разбираться. Если нет денег – я дам.
- Да в смысле – не до того? Это ж её мать! Что происходит вообще?!
Ромка отвернулся к окну. Ну, сейчас начнётся!
- Она в больнице. На сохранении. Нервничать ей нельзя, и врачи настоятельно рекомендуют пропустить похороны. Я всё доступно объяснил?
Виктор открыл рот и сел на стул. Его голова вдруг закружилась, и на мгновение Виктору показалось, что он сейчас свалится в обморок. В позорный, бабский обморок. А ведь ещё недавно у него мелькали мысли, что они с женой нагуляются, и смогут помириться. Это плохо, это странно, но не зря же они с Марусей прожили двадцать лет. Такой срок не выкинешь в помойку. И эти грешные мысли о покаянии и примирении нет-нет, да забредали в Витину подбитую голову. А этот мачо сейчас взял, и отнял у него надежду. Между прочим отнял, между делом. Даже не напрягаясь.
Я сегодня 1 июня в 18:30 хочу попробовать трансляцию на ютуб. Прямой эфир, так сказать. Первый раз. Кому интересно, кто хочет меня поддержать - приходите! Пообщаемся.
Номер карты 2202 2005 1113 0344 для тех, кто захочет поддержать канал и автора