Если хотите читать с начала - вам сюда
Встанет так бедняжка перед зеркалом в чем мать родила, когда мужа нет дома, спросит у своего отражения: «Что во мне не так? Почему он так со мной, если я его прошу (требую, настаиваю) по-другому. Хоть разочек попробовать! Вдруг понравится?!»
Возможно, поставит еще одно зеркало под углом, чтобы рассмотреть себя с другой стороны. И так повернется, и эдак…
Кто ей ответит на вопросы?
Разумеется, существует еще огромное количество барьеров, через которые придется перешагнуть, которые необходимо преодолеть. Внутренних безотчетных табу… Девичьих комплексов, заложенных пуританским воспитанием. Возможно, бедняжке предстоит родиться заново. Или …отступить и смириться?
Многие пасуют на этом этапе, чувствуя, что забрели в тупик. Кто-то советуется с подругами, кто-то – с лечащими врачами. Гинекологами или, кому повезет, психоаналитиками. Однако у гинекологов, как правило, нет времени на подобные «разборы полетов», а психоаналитики стоят денег.
Существует аргумент, серьезней которого быть не может.
Это – женское здоровье.
Пусть сейчас не принято говорить об этом в открытую, но в погоне за счастьем, в битве за место под солнцем не стоит забывать, что все мы – еще и млекопитающие, и женский организм подчинен циклическим изменениям… И оттого, насколько полновесной жизнью живет он с биологической точки зрения, настолько и защищен от серьезных проблем, подстерегающих его в тех или иных закоулках бытия.
Кстати, о закоулках. В одном из закоулков памяти доктора хранилась история, настолько показательная, что, прозвучав как-то раз, она впечаталась в его нейронные сети намертво. И Варенец гордился тем, что по крайней мере одну пациентку от очень неприятного недуга он вылечил… Приостановил его развитие. Причем - абсолютно физиологическим способом. На 100%! Впрочем, об этому лучше по порядку.
В школе у него когда-то была любовь. Звали ее Светлана. С тех пор много воды утекло, оба изменились.
Как она попала к нему на прием – история об этом умалчивает. Вернее, доктор просто забыл подобную мелочь. Только одного приема оказалось мало, через пару дней встретились в неприметной кафешке на окраине города и проболтали пару часиков.
Случайно в разговоре доктор нащупал «проблемку», о которой Светлана поначалу стеснялась сказать… Варенец помог: отвлек, поддержал, расслабил. Оказывается, недавно Светлана была у гинеколога, и та у нее обнаружила…
Звали врачиху Генриэтта Гархардовна. Ее поведение, надо признать, Светлану сразу же насторожило.
- Ой, бабоньки, - привычно стянув перчатки, гинеколог бросила их в таз и подошла к умывальнику. - Наставляю вас на путь истинный, а все без толку… Все вам неймется.
- Это вы о чем? – поинтересовалась Светлана, натягивая за ширмой колготки. – Что-то не пойму никак.
- Все о том же, - вытерев руки махровым полотенцем, Герхардовна уселась за стол и принялась заполнять амбулаторную карту.
Как большинство женщин, визиты к гинекологу Светлана не любила. Лежа в кресле, всегда краснела – словно ее снимали на видео. Окончательно справившись со смущением, вышла из-за ширмы к врачу.
- Зиночка, - обратилась та к медсестре. – сходи погуляй немного… минут пять. Нам поболтать надобно. Только не больше пяти минут – не забывай, что народу полный коридор.
Едва недовольная медсестра скрылась за дверью, Герхардовна резанула напрямую:
- Значитца так, подруга… Один узел в правой груди, ну и матка напряжена… миомка растет… Направлю на УЗИ, на маммографию… Хотя и без ультразвука ясно: сороковник на носу, подавай нам колбасу.
- Что еще за колбасу? – напряглась Светлана, почуяв неладное.
- Тебе еще разжевывать надо, о какой колбасе речь? – стала заводиться доктор. – Может, показать, как в духовку эту самую колбасу втискивать? Ну-ка, признавайся, как на духу: когда в последний раз кувыркалась? Да так, чтоб в небесах летаючи! Чтоб искрило, с отрывом!
Светлану словно саму засунули в ту духовку: залилась краской, как школьница на экзамене. Не сразу нашлась, что ответить.
- Не знаю… Не помню… А чтобы искрило – так и никогда. Ну, вы и спрашиваете тоже…
Врачиха, словно довольствуясь достигнутым эффектом, сняла очки и принялась потирать их полой халата.
- Не бойся, дорогуша, нас никто не слышит, а если и слышит – далеко не в первый раз, не растреплет. Не одна ты такая… В титьках, в придатках, в матке… По-разному выскакивает, но суть одна. Работаешь много, нервничаешь на работе, детки не маленькие, выросли, все понимают… Стесняешься, квартирка тесная, не обособишься. В результате забываешь, для чего пришла на этот свет. Запамятовала, небось, с чего начинать-то?
- Почему это я должна начинать-то? – обиделась Светлана.
- Вот, в этом вся суть и упрятана! А кто же, милочка? Мужик, что ли? – врачиха сперва ткнула наманикюренным пальцем в потолок, а потом вытаращила глаза так, словно перед ней сидела самка снежного человека. – Пока ждешь, десять раз состариться успеешь. Мужики приспособились, им однообразие наскучило, им свежесть подавай, остроту ощущений… А здоровье у тебя одно, и матка у тебя одна, и груди… не лишние, согласись. Трахаль в кадре присутствует?
- В смысле? В каком кадре? – она вздрогнула и часто заморгала. – Что, простите? Не поняла, Генриетта….
- Не что, а кого, - поправила ее врачиха. - Любовника постоянного я имею в виду.
Перед тем, как ответить, Светлана сделала глубокий вдох.
- Нет. Откуда?
- Оттуда же, - врачиха стрельнула глазами в сторону, как бы указывая, откуда должен появиться любовник.