Так я и уехала к Парку Победы, не дождавшись завершения реставрации Спаса на Кpoви. Из окон нашей комнаты на Желябова (ныне улица Б. Конюшенная) все 20 лет я видела центральный купол храма, а проходя мимо - забор.
Была осень и мы, сходив с бабушкой в магазин, отправились гулять в Михайловский сад. В моей детской памяти запечатлелся пасмурный день, когда бабушка с сумочкой и авоськой, из которой торчали хвосты хека, увидела в заборе проход. Оглянувшись по сторонам, бабушка скомандовала: «Ну-ка, полезай!». Дверь в храм была приоткрыта, и наш маленький партизанский отряд вошел под сень Спаса.
Мне очень не понравилось внутри. Сыро, холодно, сумрачно, из давно немытых окон струился слабый свет дня, справа стояли декорации, накрытые тряпками. Пол был почти такой же, как в нашей парадной, но более крупными квадратами и весь затоптанный. Все какое-то серое и неприглядное, свалка, одним словом.
Решетка, которой было огорожено место раnenия Александра II, вся белесая от пыли и низкая. Сень и алтарь не запомнила. Потом я подняла голову вверх и увидела голубое небо. Это была мозаика, яркая, сочная, без видимых изъянов. На стенах и колоннах поблескивали нимбы святых, у окон вился растительный орнамент не тронутый забвением.
Когда я вернулась сюда после реставрации, в моей памяти сразу всплыли знакомые силуэты и цвета. Услышала как гид говорил группе, что мозаика была повреждена на 10%.
Снаружи Спас всегда был в неплохом состоянии, а вот внутри мастерские и склад Малого оперного театра сделали свое дело.
Вошла и удивилась, что нет службы, к этому все располагало. Хочется как-то воспарить над суетой, много небесно-голубого цвета, неяркого блеска, таинственности и воспоминаний.
Бабуля часто водила меня в Михайловский сад гулять, и мы постоянно видели автобусы «Интурист», которые останавливались у храма. Особо рьяные туристы протискивались между наструганных досок забора и ограждением канала Грибоедова и шли к мозаичному распятию. Сколько раз я видела, как европейские дамы отламывали кусочек золотой мозаики у ног Христа на сувениры.
Наверно, поэтому подойти к распятию сейчас нельзя, установлено прочное и достаточно высокое ограждение. Выше, над окном изображены ангелы со Спасом Нерукотворным – глаза закрываю и вижу это великолепие.
Потом стали спиливать кресты. Мы стояли и смотрели, как спускали крест с золотого купола, бабушка и другие старушки крестились. На всю жизнь запомнила косой срез.
Спас на Кpoви начал пускать посетителей в 1997 году, и мы с детьми отправились взглянуть на преображение. Очередь начиналась от корпуса Бенуа, нам осталось только пройти рядом с людской рекой и вернутся к метро. Второе посещение было более удачным. Вошла с бьющимся сердцем и стояла, прислонившись к стене как потерянная.
Продолжение следует.
Спасибо, что прочитали!