Недавно я, одолеваемый стремлением убежать хоть на миг от однообразия новочеркасской жизни, предпринял маленькую прогулку в Старочеркасск, воспользовавшись для неё всеми, существующими в наших местах, средствами передвижения: железной дорогой, пароходом, баркасом и лошадьми.
В вагоне железной дороги, благодаря городским знакомым, с которыми пришлось ехать из Новочеркасска, ещё чувствовалась связь с оставленным городом, но уже в Аксае город начинает закрываться новыми картинами, представляемыми Доном, разлившимся на целые вёрсты в ширину. И картины эти настолько необычайны для новочеркасца, что охватывают его всего. На каждом шагу наблюдаешь движение пароходов, шипящих, шумящих, и тянущих за собой целые ряды громоздких барж с грузом в каждой из них, достаточным для целого поезда железной дороги. Тут же легко и грациозно скользят по воде, как гордые лебеди, лодки с раздувающимися на ветру парусами; шныряют по всем направлениям реки небольшие лодочки с сидящими и стоящими на них рыбаками, то вооружёнными незатейливыми черпаками, которыми они, как ложкой из горшка, черпают рыбу из глубины Дона, или же распускающими по всей ширине расстилающейся глади вод широчайшие сети.
Погода стояла дивная. Ветер, чуть заметный, слегка надувал паруса лодок, в то же время едва колебля гладь воды в реке, в которой отражались все эти рыбаки с их душегубками, пароходы с баржами, лодки с их далеко белеющими парусами и прибрежные деревья, набирающиеся листьями.
Наш пароход скользил по воде, как вольная птица в выси поднебесной, без малейшего колебания, не обращая на окружающее внимания и оставляя за собой длинную полосу взбитой им пены и расходящиеся от колеса огромные волны, расплывающиеся по всему Дону.
В Старочеркасске, с возникновения пароходства, в течение десятков лет, никогда ни одной пристани не бывало, как нет её и теперь. Правда, один год роль пристани играла хибарка спасательной станции общества спасения на водах, стоявшая в то время на барке, но когда барку эту сбила непогода с её позиции, хибарка станции водворилась на сваях, как в период свайных построек, и теперь ни один пароход не рискует приближаться к этой станции, боясь её повредить, и пароходы, как и встарь, останавливаются, где вздумается капитану судна, по большей части, среди реки, куда от Старочеркасска выплывает обыкновенно целая флотилия баркасов, на которых более или менее благополучно пассажиры и спускаются в старый город.
Воды в Старочеркасске в нынешнем году немного, хотя ″протоки″, пересекающие всю станицу, разделяя её на несколько частей, уже залиты водой, и здесь станичники чуть не в собственных дворах ставят вентеря и ловят ими рыбу.
При въезде в станицу слышатся удары топоров и замечается спешная строительная деятельность, причём у станичного правления виднеются – как не бывшие ещё в деле новые доски и подтоварники, так и уже выслужившие своё и годные лишь на дрова. Это починяются и перестраиваются растянувшиеся по ″протокам″ и улицам в низких местах особые мостики, которыми жители пользуются в половодье. Мостики эти кое-где подгнили настолько, что ими небезопасно пользоваться, а другие близятся к такому же состоянию.
Тут же, в одной низине, представляющей большую часть года не высыхающее болото, идёт сооружение винной лавки для предстоящей с июля месяца монополии.
На моё замечание о неудобстве занятого этой лавкой места, где придётся ездить на баркасах, чтобы добраться до водки, а подчас, быть может, и тонуть, если кто рискнёт направиться за водкой в нетрезвом виде, - мне ответили, что здесь лавка взята была чуть ли не с боя, а другой, предназначенной для Старочеркасска лавки, и совсем не найдено чинами акцизного ведомства, на которых возложено подыскание помещения для лавок. Таким образом, для очень порядочного количества жителей станицы будет здесь пока всего одна лавка, чего, разумеется, весьма недостаточно. По счастью, в соседнем хуторе Алитубе, верстах в 3-4 от станицы, тоже имеется пивная лавка, которая и должна будет выручать жаждущих выпивки. Но странно, что в другом хуторе, верстах в десяти от Алитубы, Арпачине, совсем не будет лавки, неизвестно почему, хотя этот хутор в несколько раз больше и бойчее Алитубы.
Проходя по станице, замечаю чуть ли не в каждом дворе целую массу рыбы, по преимуществу чебака и сулы, развешанной на жердях, особо устроенных, и других приспособлениях, где рыба вялится на солнце.
Заинтересованный этим, спрашиваю станичников о ловле рыбы у них.
- Да что, - отвечают мне, - пока стоял запрет на лов рыбы с половины марта до половины апреля, - признаться, половили мы этой самой рыбы, и у нас чебак доходил до полутора целковых за сотню, то есть полторы копейки за штуку, а сула до двух с половиной копеек штука, хоть бы в штуке было два-три фунта веса. Такого лова богатого и притом черпаками, по большей части, и старики не запомнят. Ведь, прежние годы елисаветовцы и жители других местностей при устье Дона, пользуясь тем, что никогда запрета круглый год для лова рыбы не имеется, запрут бывало своими снастями реку и к нам доходит, может, из тысячи одна рыба, а 999 рыб попадает низовым жителям. Какой уж там мог быть лов хороший; теперь же через запрет, слава Богу, набрали все, кто хотел, и у нас в городе соль была куда дороже рыбы!... Наши доверенные по рыбному делу желали бы, чтобы запрет всегда был на всю весну, тогда бы мы весь круглый год были бы с рыбой и никогда в ней не нуждались. Рыба оставалась бы в Дону и мы пользовались бы ей при всякой нужде. Ведь вот хоть в нынешний год: пока был запрет, к нам рыба так валила, что когда плывёшь на баркасе по Дону, чебаки попадали под бабайки (рулевое весло) и выкидывались им из воды! Когда это было раньше? Думаю, никогда! Как только наступило 15 апреля и закончился запрет, мы ловим только какую-нибудь шальную рыбу, случайно попадающую к нам, и это стало заметно с самого 15 апреля! Ждём на днях командированного из Петербурга чиновника Бородина (Николай Андреевич Бородин с 1900 года старший специалист по рыбоводству Министерства земледелия России). Он думает проехаться по нашим тоням и на деле познакомиться с тем, как мы ловим и готовим рыбу впрок. Уж будет какой толк с его поездки, Господь его знает! Нехорошо, - что он будто бы не находит нужным устанавливать запрет для ловли рыбы большими снастями и, если он посоветует нашему начальству уничтожить заведённое запрещение, мы никогда по прежнему не будем иметь у себя в станице рыбы, которая останется, как оставалась и раньше, у елисаветинцев и их соседей.
- А красная рыба, как у вас ловится, - спрашиваю, - хорошо или нет?
- Нет, у нас всегда мало ловится этой рыбы, в соседнем же хуторе Арпачине изрядно и там всегда стоят прасолы со своими продырявленными лодками, в которых рыба доставляется живой в Ростов с места лова, и скупают каждую рыбину, предлагая до 20-30 рублей за икряного осетра, весом с пуд и больше, чтобы добыть из неё несколько, фунтов до десятка и больше, - икры…
Кроме рыбного богатства, старочеркассцы богаты ещё землёй, которая ценится за пай сравнительно довольно высоко – до 50 рублей и даже больше; раньше же доходила до ста рублей за пай. Но дело этими паями так плохо урегулировано, что один пользуется двумя паями, вместо следуемого ему одного, а другой чуть не годами разыскивает принадлежащий ему пай. При этом многие пропойцы положительно злоупотребляют своими паями, продавая их на один год в разные руки и тем, внося ещё большую путаницу в это дело. Да, кроме этого, ещё затевают судебные процессы, обвиняя покупателей своих паёв даже в подлогах по составлению ими расписок на закупленные паи. Таким путём, кроме уже полученной за землю арендной платы, вымогают покупателей к надбавкам на уплаченную плату. И это самое обыденное явление.
Словом, станица эта велика и обильна, но порядка в ней мало и последний только налаживается, благодаря призванному к управлению ей варягу, новому станичному атаману есаулу Герасимову, выбранному станичниками на эту должность из другой станицы.
К счастью старочеркассцев, атаман оказался этот в высшей степени порядочным человеком, зарекомендовавшим себя с самой лучшей стороны на той же должности в станице Хомутовской, где он служил атаманом по назначению от войскового начальства.
Газета ″Приазовский край″ № 134 от 22 мая 1900 года.
Навигатор ← Черкасский округ
